Глава 2 «Свет факела»
Пока Германия наслаждалась своими победами, «Запад» пребывал в некоторой растерянности. Стокгольмский мир, взбаламутивший всю Европу, не остался незамеченным и за океаном. Сложившееся соотношение сил резко изменилось, чаша весов качнулась в сторону «Оси». Объединенный комитет начальников штабов США и Великобритании оказался перед нелегким выбором. С одной стороны выход Советского Союза из активного противостояния не был сюрпризом — русским и так удалось продержаться дольше, чем предполагалось. С другой стороны, отсутствие неожиданности отнюдь не уменьшало тяжести последствий. Армии союзников были пока не готовы к прямому противостоянию с Вермахтом.
Для полномасштабного вторжения в Европу не хватало ни войск, ни десантных средств, ни самолетов и эскортных кораблей для поддержки и прикрытия высадки. Недавняя вылазка англичан в Дьеппе продемонстрировала всю ту бездну трудностей, которые будут поджидать любой крупный десант на атлантическое побережье. Целая канадская бригада, усиленная танковым полком и батальоном коммандос, поддержанная несколькими сотнями самолетов и легкими кораблями флота, была наголову разгромлена силами местного гарнизона, так и не сумев выполнить поставленные перед десантом задачи. Немцам даже не пришлось привлекать свои оперативные резервы! А что будет ожидать силы вторжения, когда немцы закончат переброску своих войск с востока? Пока СССР сражался, можно было не торопиться, время явно работало на союзников, но теперь ситуация перестала быть столь однозначной. Германия быстро восполнит понесенные потери и преумножит свои силы за счет новых приобретений на востоке.
Перспектива прямого единоборства с отдохнувшей и усилившейся Германией настолько не радовала, что, после начала стокгольмских переговоров, Объединенный комитет даже всерьез прорабатывал идею вторжения в Европу уже в этом году, до прибытия туда немецких подкреплений с востока. Планировалось осуществить высадку в Нормандии или Бретани, захватить один из крупных портов (соответственно Шербур или Брест), и удерживать этот плацдарм, постепенно накапливая на нем силы для прорыва в центральные районы Франции. Плану операции даже успели присвоить название — «Слэджхаммэр». Помимо прочего, не исключалось, что после этого СССР прервет мирные переговоры и продолжит борьбу. На эту тему было даже произведено осторожное зондирование через военное представительство в Советском Союзе. Однако объективные трудности перевесили. Такое решение было признано авантюрным ввиду невозможности спрогнозировать дальнейшее поведение недавнего союзника, уже официально объявившего о выходе из Атлантической хартии и разрыве большинства подписанных ранее военных договоренностей. Сворачивать уже подготовленные операции и ставить всё на карту ради эфемерной надежды на успех посчитали нецелесообразным.
Вместо этого было решено сконцентрироваться на проведении уже спланированных наступлений, а также усилить подготовительные мероприятия, попутно увеличив их масштаб. Уже в 43 г США должны были довести свою сухопутную армию до 215 дивизий, а к 44 г предполагалось сформировать еще сотню с лишним. Кроме того, несколько корпусов предполагалось развернуть в составе морской пехоты. ВВС должны были создать 20 воздушных армий, в том числе 4 стратегические, укомплектованные тяжелыми четырехмоторными бомбардировщиками. Англия и ее многочисленные колонии и доминионы тоже должны были внести свой посильный вклад. Численность только американских вооруженных сил составила бы 13 миллионов человек — колоссальная сила, которая по замыслу должна была просто раздавить нацистские армии и флоты чередой последовательных ударов.
И первой ласточкой грядущего наступления на «Крепость Европа», о создании которой заявил Гитлер, должна была стать операция «Торч» — факел. Этой десантной операции отводилась важная роль. Как и высадка в Дьеппе, она была своеобразным полигоном по отработке новых методик проведения транспортировки крупных войсковых контингентов и их высадки на вражеское побережье, репетицией грядущего полномасштабного вторжения. Кроме того, в момент немецкого триумфа на востоке, этот зажженный «факел» должен был стать своеобразным маяком, знаком для врагов и союзников. Американские корреспонденты, со свойственным им размахом, окрестили «Торч» первой волной океанского прилива, пришедшего с запада, чтобы затопить дамбу «Атлантического вала», воздвигнутого немцами и их союзниками.
В результате, не смотря на приближающиеся зимние шторма и продолжающие бесчинствовать на атлантических коммуникациях волчьи стаи немецких субмарин, огромные колонны транспортов потянулись к берегам Африки — первая масштабная операция совместных американо-британских войск началась. Общее командование всеми силами, предназначенными для высадки, осуществлял американский генерал Дуайт Эйзенхауэр. Морскими силами руководил британский адмирал Эндрю Каннингхэм. Замысел был прост: высадить десанты на побережье Марокко и Алжира, захватить африканские базы, с которых немецкие и французские подводные лодки выходили в свои пиратские набеги, и, совместно с войсками 8-й британской армии О'Коннора, взять в клещи франко-итальянские войска, сражающиеся в Тунисе.
На практике всё было намного сложнее. В разгар «Битвы за Атлантику» с атлантических трасс было снято огромное количество эсминцев и эскортов специальной постройки, которые были брошены на прикрытие войсковых конвоев. Как следствие, потери торгового тоннажа резко подскочили вверх. Пользуясь тем, что маневренные группы эсминцев были отозваны к берегам Африки, а непосредственное прикрытие конвоев не только не усилилось, но даже несколько сократилось, У-боты Дёница активизировали атаки на караваны, проходящие через так называемую «Атлантическую дыру». В результате этот район центральной Атлантики, не прикрытый патрульными самолетами Берегового командования ВВС Великобритании, стал настоящим кладбищем союзных транспортов.
Отнюдь не безоблачно обстояли дела и с самой высадкой. Сопротивление французских кораблей удалось подавить быстро — численное и техническое превосходство союзников сказалось. Несколько эскадрилий французских ВВС также продержались недолго. Зато гарнизоны и особенно береговые батареи дрались упорно, причинив, высаживавшимся в первом эшелоне, американским войскам немало неприятностей. Еще больше проблем десантники союзников создали себе сами. Неопытные экипажи десантных катеров и барж, столкнувшись с сильным прибоем, едва не сорвали всю высадку. Множество этих суденышек перевернулось или просто не смогли подойти к берегу. Другие, потеряв ориентировку, высадили десантников и грузы вдали от запланированных мест.
К этим организационным неприятностям добавлялись обычные на войне незапланированные неожиданности и неучтенные детали. Так, например, в одном из секторов десантирования под Ораном высадку до предела осложнил, находящийся позади барьера из дюн, ров с водой, который не был выявлен во время аэрофотосъемки будущего плацдарма. В результате десантники, едва оказавшись на берегу, столкнулись с абсолютно неожиданным препятствием, задержавшим их продвижение, а прибывшие французские подкрепления и вовсе заставили их отступить, фактически сорвав планы союзного командования в этом пункте.
Тем не менее, общее превосходство, созданное союзниками, делало свое дело. 70 тысяч англо- американских солдат, начав высадку 8 ноября, после недели упорных и довольно кровопролитных боев, постепенно добились перелома. Стратегически важные порты североафриканского побережья — Оран, Алжир и Касабланка были захвачены. После этого в наспех расчищенные от заграждений и затопленных судов порты хлынул поток свежих войск и грузов. На захваченные алжирские и марокканские аэродромы были переброшены самолеты с авиабаз Мальты и Гибралтара, обеспечившие поддержку и прикрытие десантников и районов высадки.
В результате уже в декабре началось общее наступление союзников в Марокко и Алжире. Французские войска покидали свои теперь уже бывшие колонии, отступая в Тунис — последний плацдарм «Оси» на берегах знойного континента.
