Механизмы создания превосходства
Есть несколько механизмов, позволяющих достичь превосходства. Во-первых, для превосходства необходимы трудности. Нужно создать себе трудности, подчинить себя этим трудностям, сделать свою жизнь труднее, чем у обычных людей.
Моя собственная концепция называется «обязаловка». Она включает в себя следующее: я тренируюсь в спортивном зале, но, помимо всех тренировок, я каждый день делаю три сотни отжиманий от пола, три сотни приседаний и три сотни упражнений на пресс. Независимо от того, как я себя чувствую, как я провел время, сколько мне довелось поспать в этот день – я должен выполнить все эти упражнения.
Плюс к этому, я всегда таскаю с собой и постоянно использую две вещи. Первая – это эспандер. Все свободное время я его сжимаю – по десять-пятьдесят раз каждой рукой. Вторая вещь – шарики, которые можно вращать в руке и периодически сжимать ладонью твердую поверхность. Это разминает пальцы, укрепляет кисть, делает ладонь твердой. Когда с кем-то здороваешься, ощущаешь, что рука у человека мягче твоей.
Все это – «обязаловка», и ее цель – не только физическое самосовершенствование, но и создание себе трудностей. Трудности дают чувство превосходства над теми, у кого их нет.
Таким образом, первая задача на пути к превосходству – создать себе какие-то физические, телесно ориентированные, телесно ощущаемые трудности.
Во-вторых, для превосходства необходима опасность.
Я очень люблю книгу Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра». Я считаю ее одним из своих манифестов. В этой книге есть замечательный эпизод: канатный плясун погибает, и Заратустра ему говорит: «Ты умрешь, ты умрешь еще раньше, чем умрет твое тело. Твоя душа умрет еще раньше, чем тело». Тот спрашивает: «Ну, значит, я просто животное, которое научили ходить по канату?» Заратустра отвечает: «Нет, ты из опасности сделал себе ремесло. И за одно это в моих глазах ты достоин уважения». Вдумайтесь в слова: «Ты из опасности сделал себе ремесло».
Есть сферы деятельности, где людям приходится постоянно рисковать, например, военное дело. Омоновцы рискуют постоянно, они первыми принимают удар на себя, и на обычных милиционеров они смотрят как на мышей. Потому что, так же как и плясун из книги Ницше, они из опасности сделали себе ремесло.
Точно так же и люди, занимающиеся экстремальными видами спорта, смотрят на обычных людей с превосходством. Есть такой простой вид спорта – дюффинг, скоростной спуск с высоты на веревках. Он не требует никаких физических сил, он требует только собранности. Мы спускаемся со скал, с крыш домов, с мостов. Когда за спиной полсотни метров пустоты, и идет спуск по веревке, мир ощущается другим. Более того, испытав опасность, начинаешь смотреть с превосходством на тех, кто ее не испытывал.
Чувство превосходства возникает там, где создается модель опасности. Значит, вторая задача – найти себе какую-то опасность.
У меня есть хороший знакомый, он обожает одно развлечение. Он, сам трезвенник, прополоскает рот водкой, побрызгает водкой на одежду, и идет в зал игровых автоматов где- нибудь на криминальной окраине Петербурга. Там он достает бумажник, роняет на пол пачку денег, шатается, поднимает деньги, складывает в бумажник… Несколько раз играет, опять роняет и собирает деньги. Может, заказав кофе, забыть бумажник на стойке и забрать только когда его окликнут. Естественно, он при этом абсолютно трезв. Когда он выходит из зала, за ним уже крадется местный мелкий криминалитет. Он идет в самую темную подворотню, радостные мелкие криминалы бегут за ним, но вместо только что покачивающегося и излучавшего аромат алкоголя мужчины они видят абсолютно трезвого человека с оружием в руке. У него богатейшая коллекция городского оружия – ножи, кастеты, нунчаки, стальные пруты, телескопические дубинки, даже пара пистолетов. Трудно возражать персоне, у которой в руке пистолет. Он обычно пинает этих мелких криминалов по всем частям туловища и объясняет им, что грабить нехорошо, потому что это может очень плохо кончиться, ведь ты нико гда не знаешь, что тебя ждет в ближайшее время. Он проводит небольшую лекцию о том, что жить надо честно, а если нечестно, то, по крайней мере, не совершая ни над кем насилия. После этого он идет домой счастливый и довольный. Для чего он это делает? Во-первых, он создает себе опасность. Во-вторых, он оздоравливает общество, ведет воспитательную работу. Он считает себя санитаром общества. Он считает, что такова его миссия.
В-третьих, для превосходства необходим регламент, то есть режим, упорядочение жизни. Самая регламентированная религия на свете – иудаизм. Жизнь адепта иудаизма расписана на каждый день и каждый час. Он знает, что он должен делать, когда какую молитву прочесть, когда какие слова сказать, когда какой раздел Торы, устный или письменный, изучить. Поэтому неудивительна такая мощь и сила иудейской общины. Вторая по регламентированности религия – ислам. Что бы ни творилось вокруг – наводнение, землетрясение, война – пять раз в день верующий мусульманин обязан выполнить молитву – произнести определенные слова на арабском языке и сотворить определенное количество поклонов, поясных и земных. Это – регламент, это – ритуал.
Двадцать лет назад три курсанта одного учебного подразделения проходили тест на выживание, в пустыне. Тест на выживание – это очень интересное занятие, по одному названию уже понятно, насколько это весело. Утро в пустыне. Воды нет ни у кого, последние пол глоточка один из курсантов выплескивает себе на щеки, смазывает их кремом, и станочком аккуратно бреет физиономию. В это время второй курсант подшивает белый воротничок к мундиру, а третий до сияния надраивает свои ботинки. Ботинки станут грязными через сто шагов по пустыне. Воротничок станет черным через тысячу шагов. Чисто выбритая физиономия, когда на сто пятьдесят километров вокруг ни души, наверное, никому не нужна. Эти трое курсантов – идиоты? Нет.
Смысл регламента в том, что люди не могут без него обходиться. Для одного человека немыслима жизнь без чисто выбритой физиономии. Для другого немыслимо ходить в грязной обуви. И если обувь станет грязной через сто шагов, на ближайшем привале он достанет щеточку и опять ее надраит. Третьему абсолютно не понятно, как можно не подшить белый воротничок на мундир. И когда воротничок через тысячу шагов станет грязным, он его оторвет и пришьет новый. Эти люди живут, ни на шаг не отступая от принятых ими ритуалов.
Когда по утрам в центральном офисе корпорации «Тойота-моторс» стоят сотрудники и поют гимн «Славься, Тойота-моторс», и в это время поднимается флаг – это тоже регламент. Это ритуал.
Жил когда-то веселый парень на свете, звали его Ин Чжэн. Начав свою карьеру с простого правителя царства Цинь, он завоевал шесть китайских царств и создал единую централизованную империю, став основателем новой династии. В сущности, Ин Чжэн, он же Цинь Шихуанди, создал Китай как таковой.
Когда он пришел к власти, он первым делом собрал всех гуманистов, диссидентов, правозащитников – и утопил в Янцзы. Туда же он отправил всех писателей и поэтов. После этого Цинь Шихуанди сжег все книги, за исключением военных, сельскохозяйственных и производственных трактатов – где написано, как металл выплавлять, как зерна сушить, как вести военную стратегию. И ввел для всех чиновников обязательный физкультурный минимум – любой, желающий занять государ ственный пост, обязан был десять раз подтянуться на перекладине и пробежать километр приблизительно за четыре минуты. Я не знаю, смогут ли члены какого-нибудь правительства сде лать то же самое. Члены российского правительства – точно не смогут. Если человек этого сделать не мог, его побивали палками и предавали всеобщему презрению.
Цинь Шихуанди ввел репрессии в виде телесных наказаний. Если чиновник попадался на взяточничестве, его прилюдно на центральной площади города пороли палками, после этого объявляли, что он – мерзавец и взяточник, и снимали его с поста. Если бы такое ввели в какой-нибудь цивилизованной стране – как это отразилось бы на экономике?
Налоги при Цинь Шихуанди брались только с мужчин, эмансипации не было тогда. Если у мужчины было два сына, его освобождали от налогов на пять лет. Если у него было три сына, его
