кончает говорить, ему все аплодируют. А слова Демосфена все по-настоящему принимают, им следуют.
С первой, формальной учебной стадией у нас все в порядке, но остается вторая. Опыт молитвы важен, но еще важнее то, что происходит после нее. Если вы читаете лекции по истории русской поэзии, по зоологии или астрономии, то вы в принципе не ожидаете, что после этого что-то изменится, что-то произойдет. В нашем же случае все иначе. Впрочем, когда я преподавал математику в школе, главное для меня опять-таки заключалось не в том, чтобы дети обязательно все поняли, а в том, чтобы впоследствии они могли воспользоваться узнанным.
— Как устроен проект по переводу Вавилонского Талмуда на русский?
— Я занимаюсь переводом Талмуда на современный иврит с комментариями. А русская версия — это прямой перевод с современного иврита. Таков общий принцип. По идее, это должна быть антология, посвященная жанрам Талмуда. Ведь в Талмуде и Библии представлены разные жанры: там есть книги закона, книги мудрости, исторические книги, и все они неотделимы друг от друга.
— Как вы смотрите на современное соотношение иврита и идиша? Можно ли рассматривать культуру идиш в качестве субкультуры внутри еврейского мира? — Да, можно. На идише изданы тысячи книг, но сам я не занимаюсь проектами, связанными с идишем.
— Уделяете ли вы внимание проектам, направленным на нееврейскую аудиторию?
— Да, конечно. Иначе зачем бы мои книги переводились, например, на китайский? Ведь я как-никак принадлежу к человечеству.
Есть универсальный закон — невозможно сделать что — то из ничего
Раввин Адин Штейнзальц признанный авторитет в сферах еврейского образования и права, создатель и глава сети новаторских учебных заведений «Мекор Хаим» в Израиле, а также ряда просветительских организаций в СНГ, где в 1989 году под его руководством был открыт Институт изучения иудаизма. Тысячи евреев России и других стран считают его своим духовным наставником.
А.Штейнзальц почетный доктор ряда университетов Израиля и США. За свою деятельность в 1998 году он удостоен самой высокой государственной награды — Премии Израиля. Публикует огромное количество книг и статей, посвященных самому широкому кругу тем: иудаизму, науке, искусству, философии, мистике. Его многочисленные труды переведены на английский, французский, немецкий, голландский, русский, итальянский, японский и китайский языки. Они представляют собой классический образец еврейской просветительской литературы — как в плане содержания, так и в отношении педагогического воздействия.
В этом году в начале июня раби Штензальц был в Балтиморе и любезно согласился встретиться с редакцией «Спектра».
— Сейчас евреи в Израиле и во всем мире переживают тяжелые времена. Как Вы думаете, какой взгляд на жизнь, какие свойства личности могут помочь достойно пережить это время?
— Видите ли, есть люди, которые знают ответы на все вопросы, я к ним не отношусь, но ответить попытаюсь.
Что может помочь — реалистичный взгляд на жизнь. Одна из основных проблем человека или группы людей — мы никогда не знаем до конца, что вокруг нас происходит. Но само знание, что можно пережить трудные времена уже помогает. Это то, что я называю оптимизмом. У евреев уже были тяжелые времена, и они выжили.
Философ и математик Лейбниц (1646–1716) в результате философских размышлений пришел к выводу, что наш мир — наилучший из возможных. Его современник Вольтер (1694–1778), с другой стороны, считал, что наш мир — наихудший из возможных. С еврейской точки зрения, наш мир — наихудший из небезнадежных миров. В какой — то степени это оптимистичный взгляд — какая-то надежда есть. С другой стороны — это не американский оптимизм, когда всегда «I am fine», когда я в порядке, ты в порядке, всё в порядке. И даже если есть трудности, то они кратковременные, а жизнь в целом хороша.
Евреи же, в основном, живут в жестоком мире, и на это есть масса причин. Они всегда в центре внимания других народов, у них нет естественных друзей. Иногда у евреев бывали временные союзники, но никогда не было постоянных друзей. У государства Израиль, в частности, бывали лучшие времена, да и у евреев вообще бывали места, где им неплохо жилось, но всегда это было временным явлением. Это значит, что мы всегда должны быть готовы к ухудшению ситуации, и государство Израиль всегда должно быть готово к войне.
Сейчас трудно найти на карте более неподходящее для Израиля место, и поэтому я не думаю, чтобы конфликт с арабами можно было разрешить в обозримом будущем. Происходит это из-за того что Израиль физически и эмоционально воспринимается арабами как инородное тело. Подобным образом человеческое тело пытается отторгнуть инородный орган во время пересадки, и врачам приходится прибегать к различным ухищрениям, чтобы пересаживаемый орган не был отторгнут.
Основатель сионизма Теодор Герцель (1860–1904) в свое время выступал за создание еврейского государства в Уганде. Тогда это место выглядело привлекательно, но сейчас после войн и геноцида местного населения в той области Африки мало кто согласился бы там жить. Барон Гирш предлагал переселить евреев Аргентину, но и там сейчас неспокойно. Можно сказать, что если выбирать место для еврейского государства по соседям, то наилучшим местом будет Антарктида или даже Луна — на Земле в любом месте у евреев найдутся враги. Где-то будет труднее, где-то не так трудно, но все равно будет трудно. В 1825 году Мордехай Мануэль Ноах на острове Гранд Айленд около Ниагарского водопада основал для евреев город — убежище по имени Арарат. Не думаю, что это было бы спокойным местом, если бы там действительно появилось еврейское государство. Я был в Хабаровске, который находится относительно недалеко от еврейской автономной области, и если бы Биробиджан стал еврейским государством, то, я думаю, появились бы проблемы и там. В каких-то местах еврейскому государству было бы легче, но все равно было бы не просто.
Наша настоящая проблема — это антисемитизм, мы одиноки в этом мире и поэтому будем инородным телом в любом месте. Основатели светского сионизма считали, что если мы станем народом, как все народы, то антисемитизм исчезнет. В действительности произошло переключение антисемитизма с евреев-индивидуумов на еврейское государство. Сегодня еврейское государство находится в таком же положении, как некогда еврей-индивидуум. Есть масса причин, почему можно ненавидеть евреев, но сейчас эти причины отошли на второй план. Сегодня главной причиной антисемитизма является не образ жизни евреев в Балтиморе, Москве или каком-либо другом месте, а именно государство Израиль. Теперь евреев ненавидят во всех точках Земного шара именно из-за еврейского государства.
Странным образом еврейское государство не только не разрешило так называемый еврейский вопрос, но создало дополнительные трудности. Получается, что если арбы побеждают нас в войне, то все нас презирают. Если же мы их побеждаем, то все нас ненавидят. В любом случае для мира в целом это небольшая разница. В Советском Союзе власть дискриминировала евреев из-за того, что они капиталисты, космополиты и в сердце своем предатели родины. На Западе не любили евреев из-за того, что они коммунисты, чужаки и им нельзя доверять. Не имеет значение обоснование ненависти, результат один и тот же. Главное — это ненависть к евреям, потом уже подгоняется обоснование. Когда-то обоснованием было то, что все евреи чужеземцы, странные, непонятные, одеваются не так, делают что-то не так, поэтому
