не дано выбирать родителей, - значит, Кайя рассказала ей все, подумалось мне. - Я решила принять Кайю такой, какая она есть.
– Мудрое решение.
– Просто все равно ведь ничего не изменить, - на лицо волчицы легла тень печали, и я осторожно спросила:
– Что-то не так?
– Нет, дело не в этом, просто… Кайя так быстро выросла… Она ведь давно уже не нуждается во мне, Лео. И это хорошо, действительно хорошо, но…
– Но тебе тяжело это осознавать, - подсказала я.
– Да. Я ведь давно хотела уйти из стаи, сразу после смерти Александра. Но тогда я не могла себе это позволить - Эд, как вожак, был слишком юн и неопытен. А теперь…
– Тогда, весьма вероятно, мое предложение придется как раз ко двору.
– Это какое же? - Жанна даже чуть подалась вперед. Хороший признак.
– Я предлагаю тебе перейти в нашу стаю, стаю Ночных Охотников.
– А как же Иветта?
– Это предложение от нас обеих. Подумай. Никто не требует от тебя немедленного ответа. Ты можешь приехать когда захочешь. Хоть одна, хоть с братом.
– А это не нарушит равновесие сил в вашей стае?
– На данный момент у нас двенадцать ишт. Еще двое ничего радикально не изменят, - почти в точности пересказала я слова Иветты. - Но мы рады будем видеть тебя. Ты кажешься мне хорошим и мудрым человеком.
– Спасибо. Твое предложение, надо сказать, очень меня заинтересовало. Но переезд в другой город… это довольно сложно. Мне нужно многое обдумать.
– Конечно. Я тебя хорошо понимаю - нелегко покинуть место, где ты живешь с рожденья, и где все так знакомо. Но ты сама говорила, что тебе тягостно здесь. Так может есть смысл начать новую жизнь?
– Не поздновато ли?
– Тебе же не семьдесят лет! - возразила я. - Как гласит один умный лозунг: 'Все в наших руках!'.
– Так-то оно так, но это не легко.
– А никто и не говорил, что будет легко. Но оно того стоит, не правда ли?
– Я не знаю.
– В конце-концов решать тебе, - пожала я плечами. - Но я скажу одно: хуже нет не жить, а прозябать.
– Подписываюсь. Но дай мне некоторое время. Я посмотрю, как тут пойдут дела у Кайи, у Эда…
– Хорошо-хорошо.
– Еще раз спасибо тебе. Хотела бы я быть твоей подругой, Лео.
– Так у нас еще все впереди! - улыбнулась я.
– И то верно.
Мы чокнулись кружками. Хоть мы и не ровесницы, но с каждой минутой у нас обнаруживалось все больше общего.
Прежде чем распрощаться, я дала Жанне все телефоны для связи со мной, какие только можно: и домашний, и клуба, и мобильный, и даже Иветты - на всякий случай. А она мне свои домашний и мобильный. А прощались словами:
– Очень надеюсь, что мы еще встретимся. Ну или, в крайнем случае, созвонимся.
– Непременно!
А на следующий день мы с Ами отправились домой. Как и планировалось, в пятницу, поздним вечером я открыла дверь своей квартиры.
Войдя и поставив сумки, я перевела дух. Миу все еще у Дени - завтра заеду за ней, а сейчас так пусто, так тихо…
– Ура! Я дома! - тихо воскликнула я. Подкатившаяся было грусть растаяла как дым. Оказывается, я скучала по своей квартирке, по своим вещам, по шуму машин за окном. До отъезда я не отдавала себе отчета, но отныне именно здесь мой дом.
Напевая что-то возмутительно веселое я быстро раскидала вещи, сходила в душ и сделала звонок другу, то есть сообщила Иветте, что благополучно добралась до дома - до хаты. В результате мы договорились о встрече на завтра. А еще надо обязательно будет в клуб заглянуть.
Все это заняло у меня час, может быть полтора. Красный глаз часов показывал сколько? Всего лишь час ночи с небольшим. Рано. И уставшей я себя не чувствовала. Во мне, видать, проснулся кролик- энерджайзер.
Я уж думала - телевизор что ли включить, когда в дверь позвонили. Ничего себе! Пробубнив: 'Кому не спится в ночь глухую?' и нашарив тапки, я поплелась открывать. Пока я шла до двери - позвонили еще раз. Ишь, какие неугомонные! Сейчас у меня-таки кто-то дулю получит!
Но стоило мне открыть дверь, как я тотчас забыла о своих угрозах. На пороге стоял Андре. Но как! Длинное кашемировое пальто расстегнуто, так что видно, что под ним узкие черны штаны и белоснежная рубашка. Волосы Андре тщательно расчесал и оставил распущенными. Знает, подлец, что так мне нравится больше всего! Но и это еще не все! Андре стоял, приклонив одно колено. В руках букет ирисов, да еще и роза в зубах! Я не удержалась от улыбки и тихо сказала:
– Плюнь бяку!
Роза тотчас дематериализовалась. Волшебник, ё-моё! Андре встал, протянув мне букет. Потом вдруг обнял, нет, скорее сгреб меня в охапку, едва не уронив, и воскликнул:
– Бог мой! Лео, как же я соскучился, солнце мое!
– Андре! Ты совсем с ума сошел! - я смеялась, как сумасшедшая, радуясь, что успела закрыть дверь легким взмахом ноги.
– Может быть, все может быть, - смеялся он, пока наши губы не встретились. Сложно сказать, кто кого поцеловал первым. Ладно, запишем боевую ничью.
Наконец, мы оторвались друг от друга, и Андре попенял мне:
– Я думал, ты позвонишь мне, когда вернешься.
– Я бы и позвонила.
– Честно?
– Честно. Ты же, как и я, чувствуешь ложь.
– Так-то оно так, но с тобой никогда нельзя быть ни в чем уверенным! Ну как же я рад, что ты вернулась! - он снова обнял меня.
– Я же всего лишь к родителям ездила, а не на Северный Полюс на год!
– И все равно ты умудрилась попасть в переделку! - упрекнул Андре. - Я так волновался за тебя! Подумать только! В уголке, где, считай, нулевой магический уровень, ты натыкаешься на демона!
– Но все же благополучно разрешилось. К тому же она демон лишь наполовину.
– Это неважно.
– Кстати она оказалась довольно милой. Я рада, что нам удалось все выяснить. Так что теперь местная стая к нам весьма расположена.
– Моя завоевательница, - он поцеловал мне руку.
Мы уютно расположились на диване, хотя скорее просто плюхнулись на него. Причем я, считай, сидела на коленях Андре. Забавно. Букет тихо лежал на журнальном столике. А еще где-то внутри меня зрела радость, что сегодня я совершенно одна дома. Ну, теперь-то уж не одна…
Андре провел рукой по моим волосам, лицу, так что мне захотелось потереться о нее, и тихо проговорил:
– Я так боялся, что ты не вернешься. Я ведь знаю, при каких обстоятельствах ты покинула отчий дом.
– Но это ведь дело прошло, - я улыбнулась, запустив пальцы в его роскошные светлые-светлые волосы, и вспоминая, какие они приятные на ощупь. - Теперь мой дом здесь. Я не смогу так просто бросить все, что мне тут дорого, и тех, кто мне дорог.
– Так я тебе дорог? - он улыбнулся своей любимой улыбкой: манящей, соблазнительной.
