Каковы итоги его трудов? Как отмечают итальянцы Д. Реале и Д. Антисери, его знаменитая аксиома («Человек есть мера всех вещей в том, что они существуют, и в том, что они не существуют») стала со временем на западе чем-то вроде magna charta, великой хартией западного релятивизма и заповедью индивидуалистов. А таким был и остается по сей день западный мир. Итак, с одной стороны, Протагор и софисты своей деятельностью способствовали развитию ума, расцвету демократических порядков, ибо демократия – прежде всего индивидуальность. Греция подарила миру и «прекрасную индивидуальность, и прекрасную демократию» (Гегель). С другой стороны, идеи софистов, восторженно встреченные в трибуналах, ассамблеях, политических кругах (ибо позволяли в случае нужды вывернуть буквально наизнанку правду и истину), стали одной из предпосылок заката и гибели афинского государства. Греция в конце концов превратилась в захолустную провинцию Римской империи под именем Ахайя (с центром римской администрации даже не в Афинах, а в Коринфе). По мысли Гегеля, виной тому во многом и стали эти самые софисты-демагоги: «Прекрасную демократию погубил тот вид рефлексии, который культивировался софистами». Я все же не стал бы на бедных софистов возлагать весь груз ответственности за трагедию Греции. Хотя с другой стороны, видя, как политические болтуны России смогли всего за 20 лет превратить великую державу, мощное государство (а заодно народ-победитель) в жалкое подобие, в полурабов, невольно задумаешься.
Идеи Протагора были развиты и дополнены построениями софиста Горгия… Горгий родился на Сицилии и прожил более века (483—375 гг. до н.э.). Он искусно возвел здание риторики на фундаменте нигилизма. В трактате «О природе, или О небытии» в первой части он доказывал, что объективно ничего не существует; во второй части доказывал, что субъективно, т. е. если предположить, что бытие все же существует, оно все равно не может быть познано; и наконец, в третьей части Горгий пытается убедить в том, что если субъективно и объективно бытие все же существует, если оно познаваемо, нет никакой возможности сообщить другим это познанное. Гегель, правда, указывает, что диалектика Горгия имеет «интересное содержание» и совершенно объективный характер, и это вовсе «не болтовня».
Что привлекало Гегеля в рассуждениях Горгия? Чистая диалектика. Нас же куда более привлекает «диалектика грязная», то есть то, что и сам Гегель определяет как «здравый человеческий смысл». «Здравый человеческий смысл заключает в себе образ мышления, максимы и предрассудки своего времени, и определения мысли этого времени управляют им совершенно бессознательно для него», – пишет Гегель. Горгий заставляет нас вступить на путь мнений и ситуаций. Иные пытаются оправдать эту философию, считая ее вполне разумной и даже рациональной. «Это анализ ситуаций, описание того, что надо и чего не надо делать… Горгий, таким образом, один из первых представителей этики ситуаций. Ваши обязанности, говорил он, зависят от момента, эпохи, социальной характеристики; один и тот же поступок и хорош, и плох, в зависимости от того, к чему он относится» (М. Миглиори). Понятно, что человеку, находящемуся в самой гуще жизни, просто невозможно укрыться за «китайской стеной» релятивистской философии и там преспокойно пересидеть все бури и невзгоды. Горгий мог еще позволить себе бросить лозунг, что, мол, в этом мире «все ложно» (познание, бытие, истина). Это вполне в духе и вчерашних политиканов в России: бросить громкий лозунг и исчезнуть, оставив людей в отчаянии и полнейшем недоумении – как жить дальше, во что верить. В примитивном восприятии масс это часто означало следующее: «Пропади все пропадом» или «Гори все ясным пламенем».
Относиться несерьезно к такой философии невозможно. Она и сейчас популярна. Уйти в себя, уйти с арены борьбы, отдав все на откуп фиглярам и политическим прохвостам… Понятно, почему им восторгались чиновники и политики. Риторика в духе Горгия позднее даже станет «надежным штурвалом в руках государственного деятеля» (В. Йегер). И хотя следующее его высказывание относится к искусству, а не к общим вопросам бытия, многие деятели нашей эпохи взяли на вооружение и эту его фразу: «Обманывающий поступает лучше того, кто не обманывает, а обманутый – мудрее того, кто не обманут». Иначе говоря, этика Горгия признавала, что обман может быть законным инструментом в политической деятельности. Ведь мысль о том, что правда вовсе не обязательна, а народу хватит того, что его кормят иллюзией правды или истины, такого царского подарка правящая элита не могла не оценить по достоинству. Полагаю, тут налицо не столько «дурной идеализм нового времени» (Гегель), сколь циничный и подлый политико-экономический практицизм новейшего времени.
Немало и у нас тех, кто умело играет словами, хоть им и далеко до греческих софистов. Ведь те выступали с целыми представлениями. «Появление известного софиста в греческом городе – целое событие. Зеваки глазеют на софистов, как на чудодеев, их сравнивают с борцами, одним словом, выступление софистов полностью ситуируется в рамках спорта. Зрители бурно поощряют их возгласами, удачный ответ встречается одобрительным смехом. Это игра в чистом виде: соперники ловят друг друга в сети силлогизмов, отправляют в нокаут, похваляются умением задавать противнику столь каверзные вопросы, что любой ответ на них всегда будет ложным. Когда Протагор называет софистику «древним искусством» – …он попадает в цель». Это древняя игра ума, которая еще в архаических культурах, на самых ранних стадиях, поочередно то соскальзывала из священнодействия в чистое развлечение,то возвращалась в чисто игровую состязательность (Й. Хейзинга).
Наши политические бойцы также иногда напоминают кулачных бойцов, норовя отправить идейного противника в нокаут, но вот в силлогизмах они как-то не очень сильны. Они даже не знают, что это за фрукт. Греки учились у философов. Поэтому Горгий и брал большие деньги за свои выступления. Говорят, что затем он даже поставил богу массивный золотой бюст в храме в Дельфах. Доморощенные наши горгии, продики, протагоры берут горы взяток и гонорары охотнее греков, при этом не утруждая себя чтением философов… Говоря о значении философии, Горгий привел афоризм: «Те, кто пренебрегает философией, занимаясь частными науками, похожи на женихов Пенелопы, что, добиваясь ее, совокупляются с ее служанками». Иные горгии в прессе, думе, чиновничестве охотнее «совокупятся» с богатыми и властными, выступая в роли «женихов Пенелопы». Его циничную методику ловко использовали иные «реформаторы» в России, хотя уверен: ни один из них даже и не слышал о Горгии.
Горгий известен и своими олимпийскими речами, призывавшими к единству, а также тем, что сей ритор взялся обучать всех желающих риторике. Он обещал научить покорять людей речью, дабы те делались «рабами по доброй воле, а не по принуждению». Голубая мечта тиранов, олигархов и чиновников. Вот что значит уметь потрафить вкусам одновременно богачей и плебса. Горгию, единственному из греков, и поставили в Дельфах золотую статую. В отношении таких демагогов верна критика Платона. В диалоге «Софист» он рисует бессовестного дельца-лжеца, политика-софиста, способного надувать народ, подобно ловкому фокуснику («он из рода фокусников»). Так же действовала одна партийно-демократическая, академическая тля, которую некогда по воле судьбы наш народ вознес на корону Советской империи… Она сделала все, чтобы продать русский народ в рабство Америке, назвала это свободой и еще недавно с удивительным цинизмом заявляла (А. Яковлев): «Я думал, они все будут плясать от восторга и восхвалять нас (за нашу «демократию»). Почему они не пляшут?» «Лгать словами, лгать делами, лгать под клятвой – все при ней» (Тит Плавт).
Говорят, что Горгий был учеником Эмпедокла. Мы специально поставили его перед учителем, чтобы показать, что у великих учителей, увы, бывают и жалкие, ничтожные ученики. В понимании Платона такой софист – жалкий лицемер. Он «способен лицемерить всенародно, в длинных речах, произносимых перед толпою». Они (а я имею в виду наших «демократических» политиков всех мастей и «героев» последних лет) также способны до поры до времени «обольщать молодых людей и тех, кто стоит вдали от истинной сущности вещей, речами, действующими на слух, показывая словесные призраки всего существующего…». Обманывая других, господа безмерно при этом обогащаются. Горько видеть, как в новой России сей бездуховный плебс (включая псевдолитераторов и деятелей масскульта) купается в золоте, тогда как у истинных ученых, изобретателей, творцов зачастую нет куска хлеба. Надо, чтобы эти призраки исчезли с первыми лучами Солнца, которое непременно взойдет над Россией.
Солнце свободы и справедливости обязательно взойдет, если больше появится у нас умных и знающих
