приняли участия. Ополчение состояло из князей, бояр, духовенства, купцов, ремесленников, вооруженных холопов, т. е. из всех слоев населения. Конница по численности не уступала пехоте, в ее составе были отдельные ударные соединения тяжелой кавалерии – так называемая кованая рать. Верно оценив обстановку перед сражением и стремясь не допустить соединения войск Мамая и Ягайла, Дмитрий решил двигаться навстречу золотоордынскому войску и попытаться разбить его до подхода литовских сил. Решено было идти кружным путем, по окраинным рязанским землям. Дмитрий не хотел усугублять и без того тяжелое положение Олега Рязанского (тот не по своей воле держался Мамая, думая спасти княжество, опустошенное татарами в 1378 г.) и провоцировать его на выступление против Москвы. По этой же причине Дмитрий приказал всем полкам, чтобы при движении по Рязанской земле «никто же не коснулся ни единому власу» рязанцев. 30 августа русская рать переправилась через Оку у устья р. Ло-пасня и направилась затем к верховьям Дона. Конная разведка сообщала о передвижениях и численности неприятельского войска. На сей раз войсковая разведка сработала неплохо.
5 сентября русские войска вышли к устью р. Непрядва, где и сосредоточились, пройдя за семь суток расстояние около 125 км. На военном совете в деревне Чер-ново было решено переправиться на правый берег Дона и вступить в смертельный бой с неприятелем. «Братья, – заявил на совете князей и воевод Дмитрий, – лучше есть честна смерть злого живота; лучше было не идти против безбожных сил, нежели, пришел и ничтоже сотворив, возвратиться вспять; перейдем ныне в сей день за Дон все и там положим головы свои все за святые церкви и за православную веру и за братью нашу, за христианство!» В спешном порядке началось строительство мостов для каждого из пяти полков; одновременно разведывались броды: местность была болотистая и неудобная. Переправа через Дон завершилась в ночь на 7 сентября. После этого были уничтожены мосты, чтобы никто из воинов не думал об отступлении. Переправа через Дон имела не только моральное, но и военно-тактическое и психоло-гическоое значение, предопределив дальнейший способ действий рати. На левом берегу реки можно было только обороняться. Переправившись же и уничтожив за собой все мосты, необходимо было действовать наступательно. Кроме того, водная преграда в тылу обезопасила русских от возможного удара с тыла, где могли появиться враждебные к нам литовцы и рязанцы. Следует понять весь драматизм сложившейся ситуации. Против опытных и закаленных в битвах татаромонгольских войск на поле Куликовом выступала не вся Русь. На призыв московского князя, вновь подчеркнем, не отозвались Новгород, Тверь, Рязань, Суздаль, Нижний Новгород, а ведь это были крупнейшие центры экономической да и военной силы. Трудно сказать, чем закончилась бы битва, если бы не ряд событий, граничащих с чудом. К московской рати присоединились с войском псковский и брянский князья Ольгердовичи, войска волынского князя под начальством воеводы Боб-рока. Пришли с войском атаманы с Дона, о которых летописец сказал: «Там в верховьях Дона народ христианский воинского чина живущий, зовимий «казаци» в радости встреша великого князя Димитрия, со святыми иконами и со кресты по-здравляюще ему об избавлении своем от супостата, и приносяще ему дары от своих сокровища, иже имеху у себя Чудо-творныя Иконы в церквях своих».
Это и в самом деле походило на чудо. Вспомним, литовцы были главными конкурентами Руси в споре за объединение восточных славян, а тут на помощь пришли отважные Ольгердовичи. Казаки славились независимостью и даже ярым неприятием Москвы, но пришли на помощь! Ну, и о Пскове, гордом «брате» Новгорода, можно сказать то же. Низкий поклон тем, кто в судьбоносный час Руси стал выше личных обид, эгоизма! Далее последовали новшества, ставшие для Мамая сюрпризом. Перед Передовым занял позицию Сторожевой полк, состоявший из легкой конницы. Полагают, что значительную часть Сторожевого полка составили перешедшие на службу московского князя татары, владевшие луком и знакомые с тактикой Мамаевых воинов. Сторожевому полку была поставлена задача: не позволять татарским «застрельщикам», лучникам расстреливать с безопасного расстояния главные русские силы, обескровливая и расстраивая их ряды. Русские предусмотрели и еще одно новшество, резерв – сильную дружину Дмитрия Ольгердовича Трубчевского. Ее цель – закрыть возможный прорыв в любом месте фронта, но располагаясь ближе к левому флангу, ибо русские воеводы резонно предположили, что главный удар татары нанесут правым крылом – это был их обычный прием. И наконец, сюрприз, о котором самоуверенные татарские темники даже и не подумали, – Засадный полк, отборная дружина, укрытая за левым флангом в Зеленой Дубраве, в лесу к юго-востоку от села Рожде-ствено-Монастырщина. Этот тактический ход говорит не только о возросшем военном мастерстве русского командования, но и о грамотном предвидении хода битвы. Штаб русских был на высоте.
Приближенные князя Дмитрия не сомневались, что монголы нанесут решающий удар именно правым флангом. Подобная тактика для атакующей стороны обусловлена общей традицией, бравшей начало еще в далекой древности. Тогда именно на правом фланге – каждый на своем – сосредотачивали основные усилия греки и персы в знаменитом сражении при Пла-теях (479 год до н. э.). Так же действовали Александр Македонский при Гранике (334 год до н. э.) и Иссе (333 год до н. э.), Гавгамеллах (331 год до н. э.), Ганнибал при Треббии (218 год до н. э.), другие известные полководцы. Все понимали: вот он, решающий час! Кто мог, встал за землю Русскую! В войске русском шли против Мамая бывшие противники – Ольгер-довичи и даже дальние потомки Чингисхана (сын царевича Серкиза). Перед нами уже общесоюзная рать истинно великой Руси! Сергий Радонежский благословил на битву и дал русскому войску иноков Пересвета и Ослябю («Время купли вашей настало»). Положив жизни в битве за освобождение Руси, ратным подвигом они должны искупить грех церкви, ранее молившейся за поработителей. Красочно описан в русской литературе поединок Пересвета и Темир-Мурзы. Темир – огромная глыба железа. У него «курчавые и всколоченные волосы, как шерсть гиены; навислые на глаза широкие черные брови. зверский вид». Он – подобие вепря.
Перед поединком он говорит: «Я начну их (русских) душить без оружия, стричь мечом своим их волосы». У него ужасный голос, прорывающийся порой из огромных челюстей, как нечаянно встрепенувшийся ураган бури». И вот витязи сошлись – и, пронзенные копьями, пали. Но Темир-Мурза «падает в сильных корчах. на землю, которая, принимая его, издала звук, как бы стеная от тяжести подавления». Пересвет же падает тихо – смерть словно прикрыла его бережно крылами.
Все должно было решить общее сражение. Грянула битва, от каких уж отвыкла Европа. Мамай обрушился всей силой на центр войска Дмитрия Донского. Сеча была страшная: «И была брань крепкая и сеча злая, и лилась кровь как вода, и падало мертвых бесчисленное множество от обеих сторон». Но если Мамай ожидал итога битвы в своем шатре, то русский князь сражался в общих рядах с простыми воинами. Ранее русские воины не проявляли такой стойкости. Венгерский полководец XIII в. писал, что они «охочи к бою, стремительны на первый удар, но долго не выдерживают». Отвага и стойкость владимирских и суздальских воинов во главе с князем Глебом Брянским и воеводой Вельяминовым позволили сдержать Мамая. После гибели Сторожевого полка, полегшего полностью, сражение переросло в гигантскую кровавую сечу. Татары яростно атаковали на всем протяжении фронта, русские изо всех сил отбивались. Был момент, когда воины Большого полка дрогнули и побежали, но их удалось остановить – битва продолжалась. Татары, убрав луки в сагайдаки, орудовали копьями и мечами. Новые тумены тяжелой конницы устремились на левый фланг русских, все более поддававшийся натиску. В критический момент на подмогу пятившемуся крылу подоспел с дружиной Дмитрий Ольгер-дович, но и он не в состоянии был выправить положение. Татар было слишком много, они рвались довершить разгром русской армии, поскорее дорваться до богатой поживы. Наконец наш левый фланг подался, открывая татарам путь в тыл основным силам русской армии. Настал решающий миг. Татарское войско, казалось, вот-вот опрокинет измученную русскую рать, а затем – и довершит окончательный разгром. Враг более не стал медлить – и с торжествующим криком устремился в обход русских войск…
В этот момент и появился из Дубравы Засадный полк Бобро-ка-Волынского и князя Серпуховского Владимира Андреевича. Инициатором плана действий русских в этой битве, возможно, был именно Дмитрий Боброк-Волынский, служилый князь Дмитрия Ивановича и главный военный советник московского князя. К
