оседлость и устойчивость, какой Москва достигла лишь к XVI веку», – писал историк древнерусского искусства. Новгород является одним из наиболее изученных нашими археологами регионов. Академик В.Л. Янин заявил в интервью: «Раскопки ведутся здесь дольше, чем где-либо в нашей стране и вообще в мире. Исследования новгородских земель не прекращаются с 1932 года. Новгород – в прямом смысле золотой прииск нашей истории». Сюда отнесем и грамоту, образно названную «письмом Татьяны XI века». Девушка пишет возлюбленному: «Почему ты неделю не отвечал на мои письма? Наверное, я тебе не угодна? А если бы была угодна, то, скрывшись от людских глаз, ты прибежал бы ко мне. А если будешь насмехаться надо мной – пусть Бог тебя осудит и моя женская слабость». Помните письмо Татьяны к Онегину у Пушкина: «Другой!.. Нет, никому на свете не отдала бы сердца я! То в вышнем суждено совете. То воля неба: я твоя.»
На 2005 г. в Новгороде обнаружено 953 берестяных письма (за 50 лет раскопок здесь вскрыто 2,5 гектара культурного слоя, исследовано не более 2 % данного слоя). По оценкам, в земле хранится еще примерно 23–24 тысячи документов. Берестяные грамоты найдены в пяти древних русских городах: Новгороде, Витебске, Смоленске, Старой Руссе, Пскове, более чем в 40 городах нашлись «писала». Среди них – Москва, Киев, Минск, Старая Рязань, Чернигов, Новогрудок, Старая Ладога. При публикации первых грамот профессор А. В. Арциховский предсказал: «Чем больше будут раскопки, тем больше они дадут драгоценных свитков березовой коры, которые, смею думать, станут такими же источниками для истории Новгорода Великого, какими для истории эллини-ческого и римского Египта являются папирусы». Возможны находки берестяных грамот и в других странах Скандинавии, Англии, Польше.
При раскопках на месте древнего княжеского архива на Городище, усадебных комплексах самого Новгорода в изобилии встречаются свинцовые печати, привешивавшиеся на шнурах к средневековым официальным документам. К настоящему времени их известно уже более 2000, и в их совокупности они представляют первоклассный источник по истории развития государственных институтов Новгорода, так как право пользования печатями принадлежало только официальным лицам городской администрации. Матрицы печатей вырезывались первоклассными художниками и во избежание злоупотреблений после смерти или же смещения с административного поста их владельца уничтожались. Печати имели имена владельцев, подавляющее большинство которых известно по упоминаниям в летописи и других письменных источниках, образуя идеальную хронологическую шкалу для наблюдений за развитием стилей прикладного искусства средневекового Новгорода от XI в. до начала XVI в., когда металлическая печать вытеснена воско- мастичной.
Подведем итог «новгородской главе», в которой почти не нашлось места неповторимому миру новгородского искусства и культуры (литература, архитектура, иконопись и т. п.). Новгород был самым стабильным и значительным из центров русского летописания. Сюда стекались многие богатства русской духовной культуры, тут хранились и старейшие летописи (Лаврентьевская, Ипатьевская, Новгородская Синодальная). С городом связаны почти все древнерусские рукописи XI в. и позднейших времен. Новгород оставался интеллектуальным центром Руси даже после потери им независимости. Здесь появились многие шедевры, включая «Великие Четьи минеи», при архиепископе Макарии в 30-е гг. XVI в. «Четьи минеи» – это яркое собрание повествований о жизни святых Православной церкви, их поучения, не одно столетие служившие на Руси излюбленным домашним чтением. Первые из этих памятных историй о достойных людях земли Русской записаны знаменитым Нестором, вероятным создателем Повести временных лет. Позже сюда вошли жизнеописания многих святителей, основателей, настоятелей монастырей, иноков, посвятивших себя служению Богу, пострадавших за веру, а также благоверных князей, собирателей русских земель и блюстителей христианства. Все это и составило обширные сборники, в которых долгие годы соотечественники черпали эстетическое удовольствие, находили нравственное утешение, обретали духовную опору, ища и находя тут ценные сведения по истории и культуре Древней Руси. Это был грандиозный замысел – создать собрание «всех книг, чтомых на Руси». При составлении «Четьи миней», кроме личных книг и запасов Новгородской Софии, привлекали фонды монастырей – Троице-Сергиева, Кирилло-Белозерского, Иосифо-Волоколамского и др. Для переписки книг Макарий организовал в Новгороде специальную мастерскую, о чем и сообщил в предисловии к своему собранию. Состоит оно из двенадцати очень внушительных по размеру томов, самый малый имеет 816 листов, а самый большой – 1759… В общей сложности это свыше 27 тысяч страниц. Чем же они заполнены? В «Великие Четьи минеи» вошли полные и краткие жития, поучения «отцов церкви», «Патерики», сказания, притчи, описания путешествий, «Кормчая», послания, грамоты, сборники «Золотая цепь» и «Пчела», «Иудейская война» Иосифа Флавия и светские повести. Макарий провел унификацию собранных житий, одни переработал, другие совсем исключил и т. д. Предназначались «Минеи» для чтения в храме и дома. Слава о библиотеке в Новгороде шла «по всей Руси великой». Сюда приезжали монахи из отдаленных русских монастырей. Макария звали «вторым Филадельфом, книголюб-цем завидным». Не так давно археологи обнаружили в Новгороде редчайшую деревянную книжицу – «цера», датируемую ранее 1036 г., в которой содержатся не только псалмы, но и оригинальные древнерусские тексты, поучения и т. п.
К шедеврам зодчества относится церковь Спаса Преображения на Нередице, созданная по заказу новгородского князя Ярослава Владимировича и расписанная в 1198–1199 гг. О выдающихся художественных достоинствах фресок храма (увы, уничтоженных в 1941 г. во время обстрела немцами Нередицы, сохранилось лишь 15 % от их первоначальной площади) писал В.Н. Лазарев.
Церковь подтверждает тезис ученых о существовании на Руси с давних пор двух художественных центров – Киева и Новгорода, которые «при всем их общем сходстве представляют между собой существенные различия». Первый первопреемник, проводник византийского, если шире – то восточного влияния, второй – вос-преемник этого влияния, полученного хотя и через посредство Киева, но вместе с тем ориентированного, скорее, на Запад, будучи носителем западных интересов и тенденций. Как бы там ни было, а Новгород долгое время оставался ведущим художественным центром Руси. Академик И.Э. Грабарь, отмечая значение Новгорода, говорил: «Развитие этого художественного организма из тех духовных и формальных начал, которые принесло ему византийское искусство XIV века, – такова основная тема всякого исследователя древнерусской живописи. Поиски влияний показывают, что мы все еще смотрим на русскую живопись XV и XVII веков как на «провинцию» в искусстве, которая жадно ловит доходящие до нее в искаженном виде веяния художественных столиц. Такое воззрение глубоко несправедливо. После крушения Византии и балканских государств Россия волей судьбы сделалась прямой наследницей великого тысячелетнего искусства. В XV и XVI веках не Крит, не южноитальянские города и не Афон даже, но Новгород и Москва стали столицами искусства византийской основы. Новгородские мастера работали для ханов Золотой Орды, новгородцы писали для немцев Ганзейской колонии Новгорода… новгородские художники покрыли фресками, еще сохранившимися и ныне, капеллу Святого Креста в Краковском соборе в 1471 г. Уже давно доказано существование обильного притока русских икон на православный Восток во второй половине XVI и в XVII веке [Н.П. Лихачев]. Но ничего удивительного не будет, если дальнейшие исследования покажут, что начало этого явления должно быть отнесено к половине XV века, если окажется, что иные греческие иконы начала XVI столетия скрывают под слоем «итало-критской» живописи живопись мастеров Великого Новгорода или юной еще Москвы [Новгородская живопись была открыта при расчистке одной итало-греческой иконы в музее Александра III в Петербурге]». Но не менее символично и важно другое: вольный дух Новгорода сохранился в русском искусстве, живописи, поэзии.
Тем не менее подобно тому, как на смену деревянным городам и храмам шли каменные, как один вид войск сменялся другим, одни печати вытеснялись другими, близилось время, когда Русь должна была прийти, образно говоря, от десятков удельных «престолов» к одному-единствен-ному, от разных печатей удельных княжеств – к одной-единственной, общегосударственной. Великий град Новгород, как и Киев,
