Марии, возведенные в магистры орденов Калатравы и Святого Иакова, попадают на эшафот.
Но не таков был хитроумный и коварный Педро. Он так «искренне» раскаивался в содеянном, так вдохновенно и ловко играл роль заблудшего, что заставил подданных поверить в «нового» короля. Ликующим повстанцам все же хватило разума принять решение о созыве в столице Старой Кастилии Бургосе кортесов, которые выработают и утвердят условия мирного соглашения. Однако на большее их не хватило. Довольные вельможи, кастильские инфанты и большинство других лидеров мятежной коалиции, посчитав, что война победно завершена, покинули Торо и разъехались по домам. А на кортесы прибыли не участвовавшие в этой запутанной истории, весьма умеренно настроенные люди. Да и жители Бургоса весьма ревниво относились к Новой Кастилии и ее столице Толедо. Поэтому «революционеры» оказались в абсолютном меньшинстве. Кортесы не осудили короля и даже выделили ему средства на формирование и содержание нового войска.
Сторонники Педро начинают вовсю вербовать наемников. Воспользовавшись удобным моментом, лишенный возможности свободного передвижения король во время охоты убегает из-под стражи в Сеговию. Там он встает во главе навербованной армии.
Война возобновилась. Теперь уже его сводные братья под натиском королевской армии вынужденно отступили в Толедо. Но, когда войско подошло к новой кастильской столице, горожане пришли в ужас и беспрекословно впустили Педро в город. Сгоравший от жажды мести, он сразу без суда отправил на казнь более двух десятков своих врагов, а Толедо позволил полностью разграбить. При этом за несколько дней были убиты сотни ни в чем не повинных людей. Королеву Бланку нашли в тайном убежище и вернули на прежнее место заточения в замок Алькасар.
Не знаю уж, как там искусство боя, но искусство бега все братья королевской крови освоили в совершенстве. Благодаря этому родные Энрике и Фадрике укрылись в Торо. Но их настойчивый сводный родственник так хотел их заполучить, что осаждал город почти весь 1356 год. Однако «мастера по бегу» снова улизнули. Старший Энрике, он же – граф Трастамарский, покинул пределы Испании и поступил на службу к французскому королю. Пришлось кастильскому правителю отыграться на одном из младших братишек – Хуане, которого он сумел-таки изловить. Но Педро не был бы Педро, если бы, воспользовавшись такой счастливой возможностью, не попытался овладеть его красавицейженой. Блудливый монарх пообещал ей свидание с мужем. Однако та, хорошо зная королевскую натуру и его манеру обращения с женщинами, скрылась в монастыре. Но разве монастырские стены могли служить преградой желаниям Педро? В отчаянии жена дона Хуана, чтобы отвадить ненавистного преследователя, обезобразила себе лицо. Тогда мстительный король все-таки устроил ей свидание с мужем, но уже с казненным, прислав в монастырь его труп...
Расправившись с внутренними врагами, неуемный искатель приключений начал войну с Арагоном, не побоявшись, что на сторону соседа встали Наварра и Марокко. Не преминул примкнуть к ним и принц Энрике с соратниками из числа ненавидящих Педро I кастильских вельмож. Фадрике же на этот раз решил не идти с родным братом, а, напротив, помирился с королем Кастилии и Леона. Это стало его роковой ошибкой. Монарх любезно пригласил «дорогого» брата к себе во дворец и с иезуитской улыбкой приказал забить его палками. При этом Педро Жестокий наблюдал за экзекуцией до самого конца, пока Фадрике не испустил дух. Затем кастильский тиран сумел отправить на тот свет еще двух своих сводных братьев, а в 1361 году приказал задушить свою жену – королеву Бланку.
Лишь на несколько месяцев пережила ее и единственная любовь короля – Мария де Падилья. В тот момент даже у жестокосердного, хладнокровного убийцы вдруг обнаружились человеческие чувства. Потрясенный Педро сделал заявление, что был повенчан с ней еще до брака с Бланкой. Его слова под присягой подтвердили несколько епископов. Таким образом, очередной Альфонсо, сын Педро и Марии, из бастарда превратился в законного наследника престола. А дочь многолетних любовников Беатриса получила возможность стать невестой арагонского инфанта. Но этому браку не суждено было состояться, так как непредсказуемый Педро, несмотря на предполагаемое родство, неожиданно ввел в Арагон свои войска и окружил город Калатаюд. Старинной крепости не помогло и то, что она была хорошо укреплена, после долгой борьбы гарнизон сдался...
Удовлетворив свой воинственный пыл, кастильский безумец вернулся домой, но «весеннее обострение» 1363 года вновь повернуло его на Арагон. Там его лихие наемники с ходу взяли и разграбили несколько городов и встали лагерем у Сарагосы. Однако, благодаря упорству и энергии несостоявшегося родственника Педро IV Арагонского, столица не пала к их ногам. Король Арагона по своему коварству и жестокости мало чем уступал своему тезке. Только у него было одно отличие, он педантично соблюдал правила этикета, за что получил прозвище Педро Церемонный. Как бы там ни было, Церемонный не позволил Жестокому бесцеремонно обойтись со своей столицей. Тогда кастильский захватчик не стал утомлять себя длительной осадой. Он быстро развернул войска на Валенсию, разграбил там несколько городов и принудил ошеломленных валенсийцев к невыгодному миру, оставив за собой все захваченные крепости...
Но, как говорится, не все коту масленица. Король Арагона делает свой козырной ход. В 1365 году он вступает в союз с Энрике Трастамарским и признает его главным наследником кастильского престола. Первое, что сделали новоиспеченные союзники, – прибегнули к помощи наемников, чтобы выдворить Педро Жестокого со всей территории Арагона. А весной следующего года в монастыре Лас-Гуэльгас состоялось историческое событие. Инфант Энрике Нуньес де Гусман, граф Трастамары был провозглашен королем Кастилии. Ликовала вся уставшая от самодурства и деспотизма Педро страна. Население крупных городов вдруг вспомнило об установленном еще со времен вестготов своем праве избирать королей. Повсеместно монархом признается бастард Энрике.
Между тем приход его к власти в Кастилии при содействии наемников проходил отнюдь не так гладко. Его главные помощники – бриганды из армии Дюгеклена, хоть и носили кресты на своих щитах и плащах, словно участвовали в крестовом походе, на самом деле в большинстве своем были отлучены от церкви. Главнокомандующий, желавший иметь одобрение сомнительного похода для смены власти в Кастилии, вначале направил отряды в папскую резиденцию в Авиньоне. Он рассчитывал получить от понтифика не только благословение, но и финансовую помощь, так как глава церкви, недовольный поведением Педро I, поддерживал его брата Энрике. Когда встревоженные авиньонцы заметили появившуюся на правом берегу Роны наглую толпу солдат, от римского папы в лагерь Дюгеклена тут же прибыл посланник. Он дал обещание, что святой отец снимет отлучение с воинствующих бандитов, если те покинут город. Но наемников мало интересовало церковное прощение. Они бесцеремонно потребовали от папского представителя, чтобы тот принес им золото.
Дюгеклен принял священнослужителя более сдержанно. Он стал убеждать его, что солдаты рискуют жизнями во имя славы христианства и заслуживают поддержки церкви.
– Мы не можем полностью управлять нашими войсками, – лицемерно заявлял военачальник, – и святой отец окажется в большой опасности, если откажется от требования солдат. Мои воины разобщены, дьявол засел в них, и я больше не их командир...
Как ни сопротивлялся Урбан V, угрожая военным бандитам новым отлучением, пришлось ему раскошелиться на пять тысяч золотых флоринов. На фермах и загородных виллах уже начались грабежи, даже полыхали пожары. Нельзя было подвергать Авиньон риску опустошения. С деньгами и отпущенными грехами армия прибыла в Арагон. Там бриганды привычно «взяли за горло» – теперь уже короля Педро IV, пообещав, что пройдут через его страну без грабежей, если, конечно, получат выкуп. Колебания правителя
