Но сходство Драгута с Ла Валетом было не только в великолепном знании судовождения и умении вести морские сражения. Искреннее уважение последнего он завоевал своим редким великодушием, щедростью, человеческим обращением с пленниками. Когда турки отбили у госпитальеров Триполи, губернатором города назначили именно Драгута. Правителем он слыл мудрым, справедливым и гуманным. Но так случилось, что непобедимый корсар все же попал в плен к испанцам.
– Такова военная профессия, – философски прокричал прикованный к турецкому борту адмирал Ла Валет своему давнему противнику, когда их галеры оказались рядом.
– Нет, нам просто не повезло, – ответил привыкший к риску, отчаянный пират.
Ни тому ни другому отваги и храбрости было не занимать. Судьба распорядилась так, что они еще раз столкнулись в самой решительной и важной в их жизни схватке, ставшей для одного из них последней...
...Две сотни турецких боевых галер 18 мая 1565 года закрыли солнце на просматриваемом с Мальты горизонте. Со стен сторожевых фортов Сент-Анджело и СентЭльмо раздались по три пушечных выстрела. Это не была жалкая попытка взять врага «на испуг», а условный сигнал, который подхватили орудия города Мдины и крепостей соседнего острова Гозо. Тревога, как и рассчитывал Ла Валет, привела в боевую готовность всех рыцарей и солдат, а мирных жителей – в состояние напряженного ожидания. Сказать, что повсюду началась полная суматоха, граничащая с сумасшествием, значит сказать очень мало. Но продолжалась она недолго. Рыцари и солдаты на бастионах стали спокойно проверять оружие и снаряжение. Моряки Биргу и Сенглеа выставили дозоры. Четкие и организованные действия гарнизона привели в чувство крестьян, и они потянулись к крепости, кто на ослах, кто на лошадях, со своим скарбом, запасами продовольствия, да и всеми домочадцами...
Ставший главнокомандующим магистр Ла Валет послал отряд кавалерии патрулировать вдоль берега и следить за турецким флотом. А также приказал отравить колодцы, что могут оказаться доступными врагу. Мощная цепь между фортом Сент-Анджело и Сенглеа перекрыла залив, а значит, и возможность атаки с моря. Правда, рыцари успели послать небольшое судно на Сицилию сообщить покровительствующему ордену вицекоролю о начале турецкой агрессии и необходимости подмоги...
История Великой осады так часто и в разных местах передавалась из уст в уста, переписывалась и пересказывалась, обрастала все новыми подробностями, правдивыми и вымышленными, что даже исследовательские труды ученых непохожи и противоречивы в деталях. Даже великий Вольтер со свойственной ему иронией высказался, что ничто на свете не известно так хорошо, как осада Мальты. Мы, разумеется, тоже не беремся судить, где правда, а где вымысел, и уж никак не претендуем на истину в последней инстанции. Расскажем только о признаваемых всеми фактах. Не будет преувеличением сказать, что туманная картина будущего рисовалась в те дни не только перед островитянами. За начавшейся осадой Мальты с волнением наблюдала вся Европа. Каждое утро в христианских церквях начиналось с молитвы за победу иоаннитов. Королева Англии Елизавета озвучила общую тревогу: «Если турки овладеют Мальтой, трудно предвидеть, какие опасности могут последовать для остальных христианских государств».
Еще задолго до начала военных действий Ла Валет предполагал, что османы пойдут с юго-востока со стороны залива Марсашлокка. Там же, возможно, и будет базироваться их флот. Но он не исключал вероятности наступления с северного берега бухты Мерсамшетт, соседствующей с Большой гаванью. Поэтому боеготовность и укомплектованность гарнизона форта СентЭльмо, выходящего на обе стороны, были крайне важны. Повседневный же состав гарнизона включал всего шесть рыцарей и шестьсот солдат, которыми командовал пьемонтец Луиджи Бролья. Великий магистр послал к нему заместителем молодого, но проверенного в схватках Хуана де Гуареса...
Предположения Ла Валета оказались верны. Уверенные в превосходстве османы не спешили, словно смаковали свой предстоящий реванш за былые поражения от госпитальеров. Подойдя к Мальте, они бросили якоря в удобной бухте на северо-западе острова и спокойно расположились на ночлег.
На рассвете, 19 мая, передовой отряд кораблей, войдя в гавань Мерсамшетт, тут же начал высадку десанта. Редкие пушечные выстрелы с берега, где орудия иоаннитов были наперечет, действовали как комариные укусы на многотысячный осиный рой. Высадка прошла почти беспрепятственно. Но это было только начало. Предстояло взять тот самый форт Сент-Эльмо – первую защитную линию мальтийцев. И самонадеянные турецкие янычары с ходу ринулись на штурм. Но осажденные довольно легко отбили первую атаку. Поостыв, турки оценили не такую уж простую для них диспозицию и начали устанавливать артиллерию для обстрела форта.
Проведя артподготовку, нападавшие сумели подобраться к самым стенам форта и вновь бросились на приступ. Как это в те времена происходило, мы неоднократно видели в художественных кинофильмах. Но почему-то у османов оказались коротковаты осадные лестницы, и им никак было не перемахнуть через стену. Готовые к нападению, вооруженные до зубов, прошедшие не через один в своей жизни штурм, воины вновь откатились назад, спасаясь от раскаленной смолы и града сыпавшихся на них камней...
Происходило ли все так на самом деле, мы можем судить только по орденским летописям и преданиям. Может быть, такой взгляд на события все же односторонен? Во всяком случае, Брайан Блуэ, английский исследователь мальтийской битвы и других орденских эпопей, справедливо замечает, что в многочисленной литературе на эту тему практически отсутствуют ссылки на турецкие источники. Видимо, поэтому в десятках исторических и литературных трудов рыцари непременно доблестны и героичны, а их противники хоть и добивались успехов, но не столько умением, сколько числом.
Однако, что есть, то есть, других источников и нам не дано. В конечном результате ведь сомневаться не приходится, историю вспять не повернуть, а детали сегодня скорее интересны для художественного видения. Поди определи сегодня: сто тысяч янычар атаковали Мальту или только сорок, как читаем мы в разных трудах. Однако соотношение защитников и нападавших, в любом случае, отличалось разительно. А, скажем, турецкий корсар и военачальник Драгут и «орденскими сторонниками» преподносится весьма достойно. Кстати, именно он сумел добиться того, что форт Сент-Эльмо все-таки перед турками не устоял. А в рыцарской среде нашелся и негативный, нетипичный пример поведения, о котором мы в целях соблюдения справедливости тоже расскажем. Поэтому вернемся к прерванному рассказу о великом противостоянии.
Форт Сент-Эльмо, строительство которого завершилось еще за двенадцать лет до описываемых событий, был хоть и небольшим по размерам, но достаточно мощным, хорошо оборудованным для защиты от нападения бастионом. И хотя его гарнизон на момент осады составляли только несколько рыцарей и чуть более шестисот солдат и ополченцев, задача перед нападавшим на них войском оказалась непростая. «Блицкрига» не получилось. Взятие форта, с которым османы надеялись расправиться дней за пять, затянулось на целый месяц. При этом под стенами крепости нашли свою погибель более восьми тысяч опытных турецких бойцов. Однако по порядку.
Ла Валет пытался со стороны помочь форту. Для этого на срочно возведенном валу форта Сент- Анджело установили два крупных дальнобойных орудия. Они повели огонь по турецким позициям вокруг гавани. В ответ вражеские пушки, для которых нашли удобную позицию, начали бить прямо внутрь форта Сент-Эльмо. Другая батарея стала обстреливать форт Сент-Анджело, пытаясь в первую очередь накрыть досаждавшие им орудия. Артиллерийская перестрелка продолжалась довольно долго. А тем временем
