науки пересмотреть свои подходы и снизить нагрузки, а следовательно, и уменьшить вес одного из важнейших элементов конструкции. По ходу заседания смело и решительно расставил по местам смежников, поддержав тех, кто не смог достаточно решительно постоять за себя, пожурил и урезонил зарвавшихся, умелыми доводами обратил их внимание на персональную ответственность перед государством за успех порученного дела.
Все невольно вновь и вновь возвращались к перипетиям только что отгремевших баталий.
— А знаете что, Михаил Кузьмич, — обратился к сидящему на переднем сиденьи Главному конструктору один из специалистов в области органов управления ракеты С.М. Солодников, человек с прямым и открытым характером из породы тех, кто говорит так, как работает — просто и надежно, и то, что думает, а не то, что надо сказать, — Вы сегодня блестяще продемонстрировали искусство умения работать с руководителями всех рангов, умение найти компромисс во имя достижения общей цели. Ваша режиссура, обеспечившая успех всего дела, была следствием не только блестящей административной мудрости дипломата, но и верхом артистизма в ведении сложнейшего совещания. Только по результатам одного этого Совета Главных, я бы Вам присвоил звание 'Народный артист Советского Союза'.
— Ну ты уж хватил через край, — немного смущенный, но явно польщенный и довольный столь высокой оценкой, произнесенной устами своего сослуживца, удовлетворенно заметил Главный. И еле заметная благодарная улыбка с чисто янгелевской лукавинкой промелькнула на его лице.
Разыгравшаяся сцена не была случайным комплиментом, замаскированным удачной шуткой. Совещание это было действительно, как отмечали все его участники, неповторимым спектаклем, в котором было занято много ярких индивидуальностей, оказавшихся во власти одного талантливого артиста.
Логическим продолжением незаурядных ораторских способностей Михаила Кузьмича явилось умение вести непринужденную беседу независимо от уровня собеседника. Ведь прежде чем научиться хорошо говорить, необходимо овладеть еще одни искусством — умением слушать и это редкое качество настоящего большого руководителя и Главного тоже было доведено до совершенства. Он в равной степени умел быть внимательным и заинтересованным слушателем при выступлении участвовавших в совещании и повседневной личной беседе с сослуживцами. И все это на дискуссионном уровне. Со стороны могло показаться — зачем, порой, он тратит так много времени чтобы в чем-то убедить собеседника. Но только при глубоком размышлении можно было понять всю мудрость такого общения. Ведь в раскрепощенном обсуждении 'равных', а тем более споре, участвующая сторона выкладывает все свои мысли и представления об обсуждаемом вопросе. А они, неожиданно могут вылиться в ценные интересные предложения. Особенно подкупала атмосфера доверительности и непосредственности, которая сопровождала эти контакты.
Артистизм в общении, а также на совещаниях любого уровня неизменно отмечали все, кто имел к этому отношение.
'Беседы Михаил Кузьмич, — вспоминает другой сотрудник конструкторского бюро доктор технических наук, профессор В.С. Фоменко, — вел артистично, сохраняя при этом уверенность в себе, чувство собственного, а за этим — и коллективного достоинства, благожелательность, твердость и мягкость — всего было столько, сколько необходимо в соответствующей обстановке'.
Весьма любопытны наблюдения ведущего конструктора В.Н.Паппо-Корыстина 'Встречает на лестнице молодого ведущего и приветливо обращается:
— Как дела, молодежь? Что нового?
А ведь только два часа назад я разговаривал с ним в кабинете, докладывал о состоянии работ у смежника по объекту. А сейчас он возвращается с обеда. Сказать, что тебе приятно, значит ничего не сказать. Ведь ты с Главным на равных! А уж что-что, а артистом он был великолепным и умело использовал этот свой талант и в чисто педагогических целях.
Однажды мы с ведущим конструктором ракеты Р-16 пришли в кабинет Главного, каждый со своими письмами смежникам. Я тогда был только начинающим ведущим, а мой коллега в апогее славы, ведь ракета Р-16 была в тот момент одной из главных, решавших проблем обороны страны.
Закончив чтение поданного моим сослуживцем документа и показывая на меня, обращается к авторитетному на тот момент специалисту:
— Смотри, — называя его по фамилии, что уже само по себе обещало мало хорошего, — как он молодой конструктор умеет обставлять свое мнение, а самое важное — как он за него борется. Он не боится спорить с Главным конструктором и убеждать его в своей правоте. Тебя же чуть-чуть прижмешь, и ты соглашаешься. Я ведь тоже могу ошибаться, и ты способствуешь этому. А он, молодой, помогает мне глубже проникнуть в суть дела, подробнее разобраться в нем. Почему он все знает и может ответить на любой возникший вопрос, а ты должен бежать за справкой.
И когда оскорбленный ведущий инженер, выслушав эти упреки, неожиданно заявил:
— Михаил Кузьмич, если Вы будете продолжать в таком же духе, я буду вынужден написать заявление об увольнении, — Главный, крепко выругавшись, пояснил ретивому инженеру:
— Неужели ты думаешь, что я не могу уволить тебя без твоего заявления. И предупреждаю: если до конца месяца поступят сигналы о неустраненных замечаниях, тогда ты будешь уволен с работы.
Я прекрасно понимал, что это была игра, будь на моем месте другой, сценарий бы не изменился. Это была отлично разыгранная сцена с великолепной режиссурой не только для снизившего темп работы специалиста, когда он противопоставил опытному ведущему начинающего, еще почти ничем себя не проявившего. Но это был урок и для меня — знай, мол, что может ждать и тебя'.
Михаил Кузьмич, как никто другой, умел при встрече тепло и непринужденно ('Привет тебе!') первым поздороваться, заинтересованно расспросить о жизни, проблемах. При личных контактах всегда проявлял неподдельное внимание к собеседнику, умение выслушать до конца, ничем не торопить, тонко чувствовал и понимал слабые и сильные стороны характера окружавших людей. Все это, щедро сдобренное приветливой улыбкой, спокойной, неторопливой манерой разговора, неизменным дружелюбием и благожелательностью и было тем оружием, которое 'стреляло', безошибочно поражая сердца, окрыляя сослуживцев, ко многому обязывало и рождало личную преданность Главному конструктору.
Мало кто знал, что несмотря на достаточно спортивную фигуру, Михаилу Кузьмичу много хлопот доставляли ноги (сказывался сахарный диабет, которым он страдал, суровые годы детства и войны). И поэтому, несмотря на то, что гостиница, где он жил, находилась сравнительно недалеко от конструкторского бюро, на работу Михаил Кузьмич ездил в ЗИМе. Сидел всегда рядом с шофером. В это время многие сотрудники конструкторского бюро уже спешили в цеха для решения бесконечных производственных вопросов. И как он умудрялся при этом каждого встречного мягким наклоном головы персонально приветствовать, хотя многих вряд ли и знал-то достаточно хорошо. И это опять же было проявлением все той же уважительности к любому человеку. Стоит ли говорить, что этот кивок головы с мягкой доверительной улыбкой никого не оставлял равнодушным — ведь с ним поздоровался Главный. А кое-кто из его окружения не позволял себе этого даже при встрече, что называется 'лоб в лоб'.
Как известно, театр в системе Станиславского начинался с вешалки. Можно с уверенностью утверждать, что система Янгеля начиналась с личного контакта на любом уровне. Ее актерское и режиссерское мастерство были обращены к рядовому исполнителю, вне зависимости от того, кто это был — сотрудник, смежник или работник министерства.
В театре Янгеля не было мелочей, не было главных и второстепенных ролей. Каждый на своем месте являлся главным действующим лицом. Как Главный конструктор комплекса он в равной степени уважительно относился к разработчику любой большой или малой системы, независимо от ее удельного веса в общем объеме работ. Умел внушить и доказательно убедить, что именно система такого-то смежника является самой основной в комплексе. Это очень импонировало главным конструкторам узлов и агрегатов, а в итоге приводило к тому, что все они с большим удовольствием хотели быть причастными к вновь создаваемой машине и активно сотрудничали с 'фирмой Янгеля', чувствуя себя равноправными компаньонами в деле большой государственной важности.
Секрет артистизма Янгеля — это секрет его большого личного обаяния, тактичности, коммуникабельности, позволявшей устанавливать нужные контакты, находить общий язык, подчинять интересам стоящих задач людей всех чинов и рангов, многочисленные коллективы разработчиков смежных организаций, делая их единомышленниками.
Куйбышевский механический завод разрабатывал и изготавливал часовой замедлитель раскрытия
