происходили проводы, в один из дней построили новобранцев.
Миронов и Ветлугин знакомились с пополнением. Они проходили вдоль строя, вглядывались в лица. Парни были хорошие - веселые, образованные, редко у кого меньше восьми классов. Многие с производства. Эти - народ надежный, трудностей не испугаются. И специальности хорошие подобрались, нужные для полка: есть слесари, электрики, инженеры. Миронов уже прикидывал: кого в ремонтники, кого в связисты, кого в автороту.
Добро и весело поглядывал Миронов на своих подчиненных. Знал - есть у некоторых и такие черты, которые в анкете не пишутся и в беседах не высказываются: лентяй, нечист на руку, подхалим, зазнайка, жадина, врун, пьяница. Все это предстояло выявить: человек далеко прячет свои пороки. За два года эту шелуху нужно с них счистить.
Ох, нелегко это обходится офицерам! У многих прибавится седины. Но зато уйдет на гражданку - на стройки, в колхозы, в институты - новый отряд крепких, здоровых людей, таких, какие нужны для строительства коммунизма.
15
История Жорки Паханова не кончилась.
В ноябре Миронова вызвали на сборы в Ташкент. Он приехал утром. Город уже проснулся - люди спешили на работу. Полковник не стал брать такси, не сел на троллейбус - пошел пешком. Для тех, кто живет в большом городе, окружающая красота и благоустроенность примелькались. А Миронову после пустыни, песчаных бурь и лысого пыльного городка было приятно пройтись по красивым улицам.
Стояла осень. Деревья пожелтели. Золотистые листья усыпали тротуар. Листья были чистые, целенькие и выглядели не мусором, а украшением, в которое нарядилась на прощание осень. Весь город будто в дорогой золоченой раме. Большие, красиво отделанные дома. Прозрачные витрины. Огромные клумбы с алыми, словно из красного бархата, каннами. Бесшумно скользят по гладкому асфальту автомобили.
Полковник смотрел на прохожих и думал: «А все ли они знают, как эту красоту и покой оберегают солдаты? В жарких Каракумах, на Памире, где не хватает воздуха, на Севере, где на ледяном ветру матроса окатывает холодная как смерть волна? Вспоминают ли о нас, солдатах, эти счастливые люди? Солдату немного нужно - чтоб помнили…»
Мысли полковника прервал резкий визг тормозов. Огромный автобус остановился с ходу, спрессовав пассажиров. А в следующий миг открылась дверца водителя, из нее выпрыгнул парень в клетчатой ковбойке, заорал на всю улицу:
– Батя!
Парень стиснул в сильных ручищах Миронова.
Полковник не верил своим глазам - Жорка!
Миронов знал, что он живет в Ташкенте, но никак не ожидал с ним так встретиться. В автобусе еще кудахтали, как испуганные куры, пассажиры. А Жорка, отступив на шаг, любовался полковником и повторял:
– Батя!… Дорогой…
Наконец он пришел в себя и стал спрашивать:
– Насовсем? Перевели? В Ташкенте служить будешь?
– Нет. Я в командировке.
– Ты обязательно должен побывать у меня в гостях!
В автобусе волновались. Вокруг собрались зеваки. А Жорка не обращал внимания. Миронов сказал:
– Езжай, Жора, потом встретимся и договоримся.
– Нет, батя, обещай, что придешь. Или я тебя никуда не отпущу. Этих всех вытряхну и повезу к себе. Я должен тебя с Ниной познакомить.
– Чего ты меня упрашиваешь? Я и сам приду.
– Сегодня в семь вечера, можешь?
– Могу.
– Считаю, договорились. Адрес у тебя есть?
– Есть.
– Доедешь до Асакинской, а там рядом. Найдешь?
– Да, найду. Езжай.
Жорка побежал. Впрыгнул в кабину.
Набирая скорость, машина покатила дальше.
16
Сборы начинались завтра. Полковник отвез чемодан в общежитие. Доложил о приезде и пошел гулять по городу. По пути он выполнил поручения жены - купил ей босоножки и лимоны. Ровно в семь часов пришел на квартиру Паханова. Его ждали. Жорка метался по комнате, наводил порядок. Увидев полковника, он поспешил к нему, обнял, встал с ним рядом и сказал Нине:
– Вот это наш командир! - И добавил, очевидно имея в виду свои рассказы: - Тот самый.
Миронов смотрел на Нину. Она была худенькая, чернявая, с очень живыми бойкими глазами. Бывают в школах такие девчонки - боевые, отчаянные, дружат только с мальчишками, за внешностью своей не очень следят, но зато имеют массу преимуществ перед своими тихими подругами. Они умеют лазить по деревьям, играют в футбол, участвуют в набегах на сады, спокойно смотрят, как мальчишки курят или дерутся, и вообще, им доверяются самые сокровенные мальчишечьи тайны. Нина была именно такой. Миронов ожидал встретить видавшую виды, тертую жизнью женщину. А перед ним стояла обыкновенная девчонка, даже не барышня.
– А это - моя Нинка, - сказал Паханов, представляя подругу.
Полковник пожал маленькую твердую руку.
Миронова повели к столу прямо с порога. Наблюдательный полковник отметил: хозяйка-то росла не в семье. Коньяк, шампанское, полный ассортимент консервов, какие только имелись в гастрономе, от сардин до частика в томате. Конфеты-подушечки и тяжелые плитки шоколада «Юбилейный». Чайная колбаса, будто нарубленная топором, и ненарезанная селедка.
Жорка разлил коньяк в граненые стаканы и вдохновенно сказал:
– Давайте выпьем!
Когда прошло первое возбуждение от радостной встречи, Жорка стал рассказывать по просьбе полковника, как сложилась его жизнь после армии.
– Приехал в Ташкент, гложет меня тоска - опять в полк хочу. Тебя вспоминаю, Озерова. Петуха нашего - так бы и побежал назад пешком. Начну дома рассказывать про свою службу, про людей - на меня косятся. Не верят. Мне даже кличку дали - Командир.
– Он о чем заговорит, все одними словами начинает: «мой командир», «наш командир» - вот его так и прозвали, - весело пояснила Нина.
– Хожу я так неделю. Деньги кончаются. Надо что-то думать. Как говорили нам на политзанятиях, экономика - главное. От нее все идет. Странные дела со мной творились. Надену хороший костюм бостоновый, был у меня еще до армии, хожу по городу, и будто мне опилок или волос за шиворот насыпали. Ну, просто не по себе! Ни думать, ни отдыхать не могу. Приду, переоденусь в свое выгоревшее «хб», сапоги, правда, хромовые надену - и сразу будто на свет родился. Так все и приложится к телу. И запах от меня приятный - солнцем, бензином, авторотой нашей пахнет. - Жорка опять шутливо заворчал на Нину: - А эта еще носом крутит: «Мне с тобой неловко». Я ей разъясняю: «Глупая, форма Советской Армии - самая почетная, наша армия всю Европу освободила». Да разве она поймет! С ней политзанятия с самого начала,
