Гоголь-моголь

Страшная история

Вечер. Сумерки все гуще.
С речки волки воют пуще.
Утро далеко.
Я в избе от всяких пугал
Забиваюсь робко в угол —
Мало ли чего!
Накрываюсь одеялом,
Чтоб меня не видно стало —
Лишь торчит вихор!
Чешет жук в стене усы.
Тихо тикают часы.
Больно уж тихо!
Вдруг в избу в паленой шерсти
Лезут нечисти и черти.
Лица — будь здоров!
И костями громыхают,
Воют, ухают, вздыхают,
Как подвода дров.
Свищет тролль, лопочет леший.
Я — все меньше, меньше, меньше!
Сжался — не дышу.
И ко мне, злодеи, прямо!
И за мною руки тянут!
Чу, вас, черти, чу!
Вот уже почти коснулись!
Добралися! Дотянулись!
Я как гаркну: «О-о-о!!!»
Завопили черти хором
И исчезли за забором.
Снова никого.

Опасение

Опасаюсь я и ночи, и теней,
И всего, что дня немножечко темней!
Тролли робких караулят ведь впотьмах!
Раздается с темных улиц: «Ох!» и «Ах!».
Хоронятся и таятся по углам,
Поджидают, выбегают. Раз и «Ам!»
Опасаюсь даже собственную тень —
От нее я убегаю целый день.
К печке, трещущей поленьями, к свече…
Хоть давно стал привиденьем…
…вообще.

Блины

Как-то жарились блины
Преогромнейшей длины.
Был длиною каждый блин
Много, много, много длин.
Шириною в шесть ширин,
С пряным запахом в аршин,
Теплотой размером в кус,
Да имели толстый вкус,
Пара белого — три клуба,
Пылу-жару — по два куба,
Спелый цвет — размером с локоть,
Чтобы вкусно было слопать!

Грязный тролль

До чего ж с мытьем, порою,
Не везло малютке троллю!
Он обегал все леса,
Но не мог омыть лица!
Только тролль заглянет в лужу —
В луже мина — черта хуже:
Не украсишь, как ни крась —
Глазки в точку, кочкой грязь.
Сразу тролль от лужи — прыг,
Машет ручками и — в крик.
И с сердечком со стучащим