продолжает существовать в прикладном искусстве горожан XI - XIV вв. Княгини и боярыни средневековой Руси носили короны с грифонами, колты с грифонами и семарглами, а простые горожанки привешивали в какие-то праздники привески с грифонами и двуглавыми птицами.
Грифоны широко применялись и в церковном искусстве. В киевской Софии, кафедральном соборе всей Руси, огромные фресковые изображения грифонов есть в обеих башнях западного фасада. В южной башне два больших медальона с орлиноголовыми грифонами размещены по сторонам медальона с крестом. Ниже расположена знаменитая фреска со скоморохами.(
Грифоны с семарглами стерегут врата суздальского собора 1230-х годов; грифоны часты в белокаменной резьбе XII - XIII вв. Как видим, образ грифона, пришедший из глубины языческих времен, просуществовал на виду у православного духовенства весь домонгольский период и в трансформированном виде перешагнул в последующие столетия.
Снова встает перед нами вопрос о русском имени того мифического, 'кощюнного' существа, которое так хорошо известно нам как грифон. Выше были приведены аргументы в пользу того, что его называли 'Дивом'. Пополню их дополнительными соображениями. В праславянском языке слова с корнем 'див' составляют сложный комплекс, в котором одна группа означает состояние дикости, необитаемости (иногда конкретно: волк, медведь, как дикие звери), другая связана с понятием небывалого, чудесного, удивительного, чудовищного. Третья семантическая группа сближает слова с этим корнем с такими понятиями, как 'чудный', 'прекрасный', 'хитросделанный', 'хороший', 'большой'. (
О. Н. Трубачев, очевидно, прав, отрицая прямое соответствие славянского 'дивьнъ' латинскому 'divinus' - 'божественный' (с. 37), но применительно к диву-грифону, не божеству, а исполнителю воли небесного божества; приведенные выше семантические разветвления вполне объяснимы: фантастическое животное, полуптица-полузверь, созданное воображением древних 'кощунников', вполне отвечает понятию 'чудесного', 'удивительного'. Никем не виденный в реальной жизни птице-зверь мог жить только в пустынных, необитаемых отдаленных от человека 'диких' местах, рядом с волками и медведями. Обрисовка 'дивного' как хорошего, хитро сделанного полнее представлена в языке XIX в. В. И. Даль по собранным им материалам дает такие расшифровки: слово 'дивый' - чудный, чудесный, редкостный, прекрасный, превосходный; слово 'дивно' - чудно, изрядно, много, обильно, довольно, далеко, долго, давно. (
Как видим, здесь уловлено четыре семантических разветвления: 1) чудесный, необычный; 2) превосходный, изрядный; 3) обильный; 4) далеко простирающийся в пространстве и времени ('далеко', 'давно', 'долго').
Все эти понятия вполне приложимы к мифическому образу грифона-дива, благоприятствующего природе и человеку. С 'дивом' связаны такие растения, как лекарственный 'дивосил' (девясил) и 'диванка' - 'царский скипетр', относящийся к ранневесенним. Представляет интерес украинское обозначение ритуального свадебного хлеба - 'ди'вень'.(
Из всех этих материалов явствует, что 'див' - древний благожелательный мифический персонаж, обладающий необычным, 'удивительным' видом, обитающий где-то в далеких диких местах земли и объясняемый путем понятий повсюдности и вневременности ('много', 'далеко', 'долго', 'давно'). Интересны украинские дополнения: 'див', 'дивок' - муж русалки. Болгары самих русалок-вил называют 'дивами' или 'самодивами' ('самовилами'). (
У автора 'Слова о полку Игореве' его Див - еще защитник русских людей, выступивших в поход в недобрый час солнечного затмения:
Здесь обрисована та половецкая степь, которая была подвластна ханам Шаруканидам. Людям этой степи, святыне этих людей и угрожает Див, находящийся в Русской земле, в русских лесах. Окончательно ясным отношение Дива к Руси становится при втором упоминании, когда киевские бояре поведали великому князю о несчастье, о гибели русских войск:
В начале похода Див грозил с высоты всей степи Причерноморью, Крыму и Поволжью; после непредвиденного поражения Игорева полка Див упал вниз, на землю. Если бы Див был божеством степняков, то после их победы он вместе с ними полетел бы на Русь, сопровождая и вдохновляя 'пардужье гнездо'.
Див был божеством Руси и именно той части лесостепной киевско-северской Руси, где чаще всего встречались украшения с изображением крылатого Дива. По мысли автора поэмы он был 'кощунным' мифическим защитником воинов 'дажьбожа внука' - русских людей 1185 г. Все археологические находки, фресковая роспись, резьба по камню и золотое письмо церковных врат убеждают нас в живучести прадедовского языческого восприятия этого архаичного образа в XII - XIII вв.
Возможно, что ключ к разгадке известной фразы 'Слова о полку Игореве' - 'збися Див, кличет верху древа' - содержится в самих скифских истоках этого образа. Известны бронзовые воинские штандарты с изображением древа жизни, над которыми как бы на вершине дерева помещена объемная фигура грифона с львиным туловищем и воинственно поднятыми над спиной крыльями; 'див' как бы бьет, трепещет крыльями.(
Постепенно архаичный благожелательный персонаж превращается в свою противоположность. Общеизвестно, что в Индии 'дева' - 'бог', а в Иране 'дэвы', 'дивы' - злые духи, что является более поздним переосмыслением, связанным с религиозными реформами. (
Все языческие божества славян стали впоследствии отрицательными персонажами не только с точки зрения церкви, но отчасти и в народе. Применительно к 'диву' это сказалось в украинской поговорке: 'Щоб на тебе див прийшов!'. (
Лесной птице-зверь, боровшийся в X в. с Кощеем, изображения которого в XI - XIII вв. носились как талисман, к XIX в. стал зловещим символом: