Сергей пожал плечами. Гришка обеспокоенно поинтересовался:
— Со спины-то разберешься? Ну, я про черную дыру. Или ты о кусочке тьмы говорил?.. А-а-а, все равно!
Сергей покрутил в руках ложечку для мороженого и неохотно отозвался:
— Разберусь. Наверное. А дальше что?
— Потом… — Гришка решительно отобрал у него ложку. — Потом придется тебе пойти со мной. Нужно будет посоветоваться…
Сергей молчал. Гришка бодро воскликнул:
— Слушай, придумал! После этого мы потопаем к девчонкам! Якобы навестить болящих. — Он довольно хохотнул. — Классная идея! Нужно же узнать, чего ради они и сегодня прогуляли? Святое дело! А то, может, Динка у стоматолога от страха уже концы отдала, а Ленка готовит ей пышные похороны?!
Гришка восторженно заухал, как филин в ночном лесу. Молоденькая официантка, проходившая мимо их столика, укоризненно покачала головой. Сергей обреченно вздохнул:
— На самом деле, пойдем к девчонкам?
— А то! Я на всякий случай и твою мачеху подготовлю! Такого наплету, что ей и в голову не придет нас задерживать. Скажу — нам в школе велели девчонок навестить. Мы же дружим. Ну как?
— Может, и сойдет, — хмуро согласился Сергей.
— Может?! — взвился Гришка. — Точно — сойдет! — Он посмотрел на часы и вскочил. — Пошли, чего ты расселся? Уже почти четыре. Твоя Карповна давно икру мечет, уверен! Как и моя бабуля…
Сергей кивнул: Карповна и правда волновалась, когда он сильно опаздывал к обеду.
Вылезая из-за стола, Лапшин озабоченно проворчал, шаря по карманам в поисках сотового:
— Перед тем как мы к тебе потащимся, я домой звякну. Навру своим что-нибудь. А то, сам знаешь, у моей бабули сердце того… больное.
Гришка Лапшин страстно любил такие мгновения в жизни, когда все вокруг буквально кипело и одно событие стремительно сменяло другое.
Конечно, Гришка не очень-то верил, что мачеха его друга — чудовище, скажем, или ведьма, или (что совсем невероятно!) и не человек вовсе, но… так же интереснее, и значит, эта версия вполне имеет право на жизнь.
А Сереге немного поволноваться не вредно! А то Ильин слишком уже серьезно ко всему относится, никак не поймет, что жизнь — игра, в хорошем смысле слова, понятно. И если Эльвира сама подбросила им тему этой игры… отлично, они сыграют! Ведьмы, чудища, всякие чернокнижники — это сейчас очень популярно.
Гришка с некоторым удивлением вдруг подумал о том, что за полгода ни разу не видел мачехи Сергея. Как-то так получалось, что они не пересекались, хотя Гришка с друзьями бывал в доме Ильиных раза два в месяц, не реже. Карповна всегда встречала их приветливо, а вот Эльвира не выходила из своих комнат, будто и не слышала нарочито поднимаемого ребятами шума…
Глава 14
Человек — или не человек вовсе
Эльвира оказалась дома. И, видимо, уже давно. Она встретила мальчишек раздраженной отповедью, кивая на настенные часы. И на Гришку смотрела так, будто давным-давно его знала, будто и не ждала, что пасынок вернется домой один. Лапшину даже показалось — приди они всей компанией, Эльвира сделала бы вид, что так и должно быть.
А еще Гришке почудилась некая странная насмешка в излишне светлых глазах молодой женщины: она смотрела на Сергея нетерпеливо и… жадно даже, безуспешно стараясь поймать его взгляд. Что-то Гришку смутно во всем этом встревожило, и он решил отвлечь ее внимание на себя.
На обед Сергей действительно опоздал, выговор счел заслуженным, поэтому и промолчал. А хитрый Гришка сразу же начал расшаркиваться перед Эльвирой.
Придуриваться Лапшин умел, Сергей давно уже отдал другу должное в этом отношении. Иногда ему казалось: играя, Гришка чувствует себя гораздо увереннее, чем в реальной жизни. Он настолько сливался с выбранным им образом, что забывал обо всем. И менялся при этом — разительно.
Гришка в самом деле становился тем, кого он изображал: недотепой, хвастунишкой, пай-мальчиком из рождественской сказки или героем. Сейчас Гришка играл рубаху-парня. Играл талантливо.
Сергей и не заметил, как его отослали наверх за диском с играми. Причем отослала мачеха. Лично. Со сладкой улыбочкой на губах. А сама осталась в холле с Гришкой — выслушивать его почти правдивый рассказ о трагическом походе девочек к стоматологу и об их невольном прогуле. Эльвира даже не слишком противилась, когда настырный Гришка принялся выпрашивать для Сергея разрешение навестить сегодня их одноклассниц. Он беззастенчиво ссылался на просьбу классного руководителя. И сюда же приплел их давнюю детскую дружбу. Практически начавшуюся с пеленок! Может, он надеялся выжать из Эльвиры слезу умиления?
В холл Сергей возвращался на цыпочках, стараясь ступать осторожно и тихо, чтобы его не услышали и не обернулись.
Гришкин приказ — повнимательнее присмотреться к мачехе — сейчас казался ему диким. Эльвира вела себя как самый обычный человек, и его утренние фантазии выглядели в глазах Сергея детскими глупостями.
Услышав же, как Гришка треплется о его якобы пылких чувствах к Дине, Сергей буквально рассвирепел: он-то надеялся, что о его особом отношении к Динке никто не догадывается! Если честно, Сергей и от себя-то его скрывал! А бесцеремонный Гришка вдруг выставил тайное на всеобщее обозрение. Ну, зараза!!!
Сергей так разозлился, что на мгновение даже о задании забыл. Бросил гневный взгляд на разболтавшегося друга — и чуть не закричал в полный голос. Уже не от злости: от страха.
Какой-то совершенно неожиданной оказалась увиденная им картина: весело смеющийся Гришка, заботливо усаженный мачехой в низкое кресло возле журнального столика, и странный (ни на что не похожий!) вихрящийся клубок тьмы, расположившийся напротив него.
Мачеха сидела к Сергею спиной. Вместо нее он видел лишь пульсирующую, подсвеченную откуда-то изнутри огромную кляксу, расцветавшую диковинным цветком над спинкой кресла.
Глаза у Сергея вдруг защипало, в них будто горсть песка швырнули, они мгновенно заслезились. Как испуганный мальчик ни напрягал зрение, он не разглядел в мерзком сгустке тьмы даже контуров человеческой головы!
«Такое ощущение, — ошеломленно подумал Сергей, — что самого человека-то и нет! Как в кислоте растворился. Может, я просто не вижу ее? Хотя вон — Гришкино свечение: его обычный ореол, он ничего не скрывает…»
Смотреть долго на Эльвиру, вернее, на
Клякса внезапно заволновалась. Запульсировала сильнее, из нее во все стороны полезли омерзительные щупальца. Длинные и тонкие, как шерстяные растрепанные нити. Они неприятно вибрировали, старательно ощупывая окружающее пространство, а потом уверенно сменили направление.
Сергей увидел, что большая их часть потянулась к лестнице, где он стоял. Забыв обо всем на свете, он в панике рванул к своей комнате.
Плотно закрыв за собой дверь, Сергей бросился на кровать и крепко зажмурился. Ему было страшно. Очень страшно!
Воображение его заработало вовсю. Сергей буквально
