Половина рук опустилось. Да и бензопилы, к сожалению, оказались не у всех. Тем более, что ножовками много не спилишь, а лобзиками и вовсе грустно. Есть кое у кого двуручные пилы, но деревьев- то, подлежащих уничтожению, гораздо больше.
Может быть, иностранцев потрясём? - подал голос кто-то из группы.
Сразу несколько человек, владеющих языками, разбежались по иноземцам. А тем временем к Шеллеру присоединились ещё две 'Дружбы' и новенькая 'Ямаха', которые радостно вгрызлись в реликтовую древесину. Их, выбирая стволы потоньше, сопровождала группа поддержки из трёх 'двуручек'. Следом, сменяя друг друга, орудовали колонисты поздоровее. Хорошо, что сразу сообразили срезать деревья под самый корень, ближе к земле. По таким срезам можно было ехать.
Японцы, американцы, французы и немцы сначала решили проложить свой путь. Но потом, плюнув на независимость, подключились к строительству единой просеки и слились в трудовом экстазе с русскими, сопровождая свой тяжёлый труд русским же матом, причём почти без акцента. Лучшими по качеству оказались тевтоны: один из них пилил, а остальные отволакивали деревья к краю создаваемой просеки. Укладывали ровненько, по линии, в традициях чисто немецкого педантизма.
Оранжевый автобан строят, - прикололся один из бездельных экстремалов .
Примерно через час просека достигла речки и направление движения сместилось на север. Заодно сменились и уставшие лесорубы.
- Далеко ещё? - к Шеллеру подошёл Юра с двуручкой на плече, - может привал на часок устроить? Люди выдохлись.
Осталось немного. Пробьёмся до Дороги Древних. А по ней через мост и, прямой наводкой, в Аргент! - Шеллер, за месяц с лишним, изучил всё что можно, об Оранжевом мире, выдаивая из Чугунова даже крохи информации.
Юра посмотрел на солнце, прикидывая - успеют ли они до темноты? В момент переноса здесь было раннее утро, сейчас же светило двигалось к зениту. Так, что, если не засиживаться, действительно можно успеть всё…
Глава пятая.
…Захаров, меж тем, собрал небольшое совещание в милицейском домике. Врачи и сотрудники милиции были приглашены в первую очередь. Активисты 'Справедливой Руси', попытавшиеся принять участие в обсуждении, были безжалостно оттеснены охраной.
В чём дело? нахмурился Ходынский, я депутат Государственной Думы!
И что? лениво поинтересовался один из бодигардов.
Вы обязаны меня пропустить!
Ваши депутатские полномочия не распространяются на параллельный мир, бесстрастно парировал цербер. Но в глазах его, можно было поклясться, мелькнула насмешка. Депутат в изумлении уставился на охранника внешность которого оказалось столь обманчива.
Ходынский, получив полный отлуп, всё ещё находился в лёгком шоке от слишком быстрой перемены власти. Но, надо отдать должное политику, он оперативно разобрался в приоритетах. К сожалению, его подчинённые без надзора 'ока государева' предавались самому пошлому пьянству, болтая о 'подлости военных бурбонов'. Подойдя к палатке инициативной группы 'справедливцев' он поманил помощника.
- Сейчас разберёмся, кто есть кто, бубнил депутат сам себе, за мной народ, а ваши деньги остались в другом мире.
'Правая рука' поспешно подбежал, стараясь дышать 'в себя'.
Виктор, поморщился 'партайгеноссе', вы что, охренели? Нашли время водку жрать!
Да мы так, замялся помощник, чисто перенос вспрыснули.
Так, бери своих активистов и вперёд. Следует обойти всех и составить списки имущества, имеющегося в наличии у переселенцев. Заодно, выясните кто лучше других ориентируется в ситуации. И приведите ко мне Чугунова.
Бедолага, он ещё не знал, что Федю уже умыкнули и уводят куда подальше. Инициативники, в основном девушки, вооружившись ручками и блокнотами, разошлись 'в народ'. А прочие, уверенные в том, что 'добрый дядя решит все вопросы', продолжили самое ответственное мероприятие торжественное обмывание Переноса. Положенный обед всё равно не подвезли, поэтому пришлось на скорую руку готовить шашлыки. И распечатывать запасённые алкотравчатые напитки. Ну, как же, эпохальное событие, без пол- литры и не разберёшься. С горячительным недостатка не ощущалось, ибо каждый счёл необходимым прихватить с собой энное количество живительной влаги. В общем, всё как всегда. Тут нужно валить стремительным жанатурмысом, пока живые и при памяти, а партийный актив изволят водочку кушать!…
…Запыхавшийся референт ввалился в милицейский вагончик. Не так просто пошустрому мотаться, когда расстояние от ментуры до 'учёных' порядка 400 метров. Да и обратно примерно столько же.
Увели Чугунова, пропыхтел он, вырубили Диму и увели Федю в лес, на север.
Захаров аж подпрыгнул от такой новости:
Как это увели? Он что, телёнок, чтобы его уводить?
Он не телёнок, а баран, дыхание референта успокаивалось, а с этим возвращалась логика, вы бы наверняка его озолотили за помощь!
Довольная улыбка босса показала, что прогиб был засчитан. Захаров забрал оставшихся четверых телохранителей и на своём внедорожнике поехал к лесу.
Можете пока перерыв устроить, милостиво разрешил референт присутствующим.
Телевизионщики сразу заспорили о выборе жизненного пути: оставаться с Захаровым или присоединиться к отьезжающим. Пять групп из семи выбрали эмиграцию, решив что аборигены тоже заслуживают их внимания. Микроавтобусы покатили туда, где пробивалась просека, но очень скоро уткнулись в хвост очереди из автомашин. Кроме переселенцев и учёных, там стояли автомашины тех демократов поддержки, кто предал забвению добрую традицию обмывания важных событий. Образовалась первая 'оранжевая' пробка. Вселенская ругань класса 'куда прёшь, козёл' сопровождалась разборками, умело прерываемыми подоспевшими ментами. Пока, в силу инерции мышления, их ещё слушали.
Члены бригады 'Скорой помощи' тоже разделились во мнениях:
Александр, вы останетесь здесь, диктовал условия Аркадий Борисович, шестидесятилетний врач, а мы с Наташей присоединимся к отъезжающим.
Знаете что, возмутился шофёр, я не хочу оставаться. Вы уже просили меня об этом и я, как идиот, послушался. Теперь жена и дочери в Можайске, а я здесь!
Саша, пойми же, убеждала медсестра, ты ведь не просто водитель, но ещё и врач по образованию. Видишь, сколько людей остаётся им может понадобиться помощь.
Вот именно, поднажал Аркадий Борисович, мы все давали клятву Гиппократа и получили ответственность перед людьми на всю жизнь. Раз уж перенос действительно произошёл, кто-то должен помочь людям здесь. Да и байкер пока без сознания.
Последний довод смутил Алекса и он сдался, убедив себя, что 'это в последний раз'. Самое трудное в нашей жизни уметь отказать другим и настоять на своём.
Сам Аркадий Борисович ни за что не признался бы, даже себе, что жена давно уже надоела, став холодной пожилой матроной. Дети не только выросли, но и сами обзавелись детьми и жили отдельной жизнью. Единственное, что грело душу, так это ласковая и добрая Наташа. Деликатная медсестра всё понимала и, время от времени, шла навстречу его редким, в силу возраста, прихотям. Поэтому и старался степенный врач отодвинуть подальше более молодого самца, к которому, в сложившихся условиях, могла
