Старк увидел горящую деревню. Посередине торчала небольшая церквушка, которую, силами до взвода, осаждали вояки, как две капли воды похожие на трупы, оставленные им позади. Старк не помнил почему эти люди - враги, но, как исполнительный боец, даже не подумал обсуждать поступивший из подсознания приказ 'К бою!'.
- Такие же, но пока ещё живые , - пробормотал он, снимая с плеча родную 'драгуновку', - непорядок.
Позиция у него была - лучше и не сыскать. Это вам не среди камней от подлых рикошетов башку прятать. Экзотическое до предела дерево причудливо переплело воздушные корни, словно специально заботясь о безопасности снайпера. Разместившись поудобнее, Старк стал внимательно изучать диспозицию через прицел. Из маленьких окошек церкви осаждённые огрызались автоматным огнём, но долго им не продержаться, это ясно, как божий день.
Несколько трупов нападавших уже валялось в разных неудобных для лежания позах, но остальные потихоньку сжимали кольцо окружения. Понятно было, что внутри церкви собрались уцелевшие жители деревни и несколько бойцов местной самообороны.
- Ну что, смертнички, дождались? Ваша папа пришла… , - и он нежно положил указательный палец на спусковой крючок.
Винтовка дёрнулась, ударив в плечо. Декадент, до глаз заросший густой рыжей щетиной, как-то вдруг сразу потерял всякий интерес к осаде и, ударившись спиной о ближайшую стену, сполз на землю, оставляя на белой штукатурке жирный красный след. Здоровяк, стоящий рядом с ним, недоумённо оглянулся и пораскинул мозгами. Именно мозгами, причём прямо на ту же самую стену. Когда Бог оказывает материальную помощь в виде забредшего на огонёк 'снайпера от Бога', шансы осаждающих резко начинают стремиться к нулю. А если учесть, что забрёл он с фланга, о шансах вообще говорить смешно.
Аккуратно, как на полигоне, Старк отстрелял из СВД наиболее умелых живоглотов. Покрепче закрепив винтовку за спиной, он взял трофейный 'калаш', который заботливо положил рядом, перед боем.
- Кто не спрятался, я не виноват, мне терять нечего, - пробормотал он, переводя флажок предохранителя на 'автоматический огонь'.
Теперь Старку было важнее отвлечь внимание противника. Оставшиеся в живых и так уже поняли, наконец, что кто-то занялся ими всерьёз и невольно крутили головой в ожидании пули. Засевшие внутри бойцы тоже поняли, что сбоку от нападавших объявился какой-то 'рояль в кустах' и грамотно это учли. Пользуясь моментом, они положили умников, озиравшихся в поисках нового действующего лица. Поделом дуракам - не оглядывайся назад , когда спереди стреляют! Лучше уж размажься по земле или спрячься в свой собственный задний карман.
С сожалением констатировав, что легкодоступные 'мишени' кончились, Старк, несколькими короткими бросками, переместился за горящий сарай. Примерную дислокацию нападавших определить было несложно. А значит можно было поработать гвардейским миномётом, то есть 'ананасным посылторгом'.
Бросая гранаты через крышу, необязательно попасть точно. Тут уже в ход шёл морально-травмирующий фактор : взрывы, визг осколков над головой и прочие прелести повышению боевого духа никак не способствуют. Оглохший соперник временно теряет боеспособность. Бросив через крышу сарая несколько гранат, Старк, пользуясь моментом, сместился ещё левее, к другому пожарищу, на ходу, короткими очередями, срезав ещё нескольких головорезов. Броском перемахнув шаткую изгородь, он переместился в сторону и занял позицию среди руин какого-то свинарника с парой недобитых хрюшек.
Со стороны церкви хлестнул одиночный винтовочный выстрел и наступила тишина. Затем прозвучало несколько пистолетных хлопков и снова всё стихло. Как мудро выразился когда-то Ходжа Насреддин, 'если ишак не кричит, значит его забрал аллах'. Видимо, враги опять кончились. Сквозь потрескивание догоравшего дерева он различил звуки шагов.
Люди разговаривали между собой по-португальски - это единственное, что он понял. Из всего потока слов удалось уловить лишь два знакомых: 'бастардош' и 'профи'. Первое, вероятно, относилось к атакующей стороне, второе, вполне возможно, к нему.
- Комиста, амиго!
Старк осторожно выглянул из-за укрытия. Неподалёку от него, озираясь, стояло несколько человек. Чёрная сутана с белым воротничком безошибочно выдавала в одном из них католического пастора. Люди с удивлением смотрели на поднявшегося из-за бочек худощавого парня в застиранной и вылинявшей чёрной форме. Подойдя к изгороди, молодой человек остановился, спокойно оглядывая компанию.
Пожилой седовласый пастор смотрел на него с доброжелательным любопытством. Он что-то спросил по-португальски. Олег отрицательно покачал головой: ни португальского, ни бунду-мару, на котором, в основном, общалось местное население, он не знал.
- Кто ты, сын мой? - повторил священник уже по-английски.
- Я Старк, - ответ получился коротким до странности.
- Откуда ты тут взялся? - высокий рыжий мужчина, лет тридцати на вид, смотрел подозрительно.
- Брат Франческо, - в голосе священника слышалась лёгкая укоризна, - мы обязаны этому человеку жизнями.
- Я, вообще-то, шёл мимо, - пожал плечами Старк, не думая, что говорит по-русски, да ещё и несколько заковыристо для нормальных вменяемых людей, - вот решил помочь. Хотя, честно говоря, не знаю куда иду.
Они переглянулись, не скрывая удивления. Олег повторил то же самое по-английски, на это-то его словарного запаса хватило.
- Тебя, что, контузило? - рыжий Франческо уставился своими зелёными глазами, словно хотел проглядеть его насквозь.
- Вроде нет, - Старков на всякий случай ощупал голову, - нет. Не помню.
Стоявшие перед ним переглянулись. Понятно было, что они в полном замешательстве - выходит из джунглей какой-то непонятный боец, штабелями кладёт их врагов (и как кладёт, мамма миа!), а потом стоит и спокойно заявляет: 'не знаю откуда я и куда иду!'. Тут поневоле задумаешься.
- А по-моему он русский, - задумчиво сказал чернокожий, стоящий тут же, по виду - типичный баконга, - винтовка у него советская.
- Уважаемый синьор Старк, - не дождавшись ответа, вежливо сказал священник, - я пастор этой церкви отец Лукиано и ваш должник. Позвольте предложить вам гостеприимство.
Олег молча кивнул головой и спокойно пошёл рядом. Церквушка мало пострадала от налёта. Половина стёкол выбита, но это, в сравнении со сгоревшей деревней, сущая ерунда. Комната, куда привели Старка отец Лукиано и Франческо, выглядел вполне презентабельно. По местным меркам, понятное дело.
Оружие его попросили оставить у входа, заверив, что его жизни теперь ничего не угрожает. Старк не возражал. А зачем? В случае необходимости, он и ножом грамотно отработает , класса 'мама, не горюй!'. Благо, к штык-ножу, висевшему на поясе, претензий никто не предъявлял, это здесь в порядке вещей. Вокруг многолетняя война и безоружными только обезьяны по деревьям прыгают.
Церквушка была небогатой, какие-то росписи на стенах, разбитые витражи в окнах - вот и все украшения. В келье святого отца нашёлся рукомойник и на том спасибо. Умывшись, Старк подошёл к столу за которым уже сидели его давешние знакомые. С ними сидел рослый брюнет внешности явно романской, который молча присоединился к ним возле церкви.
'Тоже, наверное, какой-нибудь дон Педро', - мысленно усмехнулся Старк, но, как ни пытался вспомнить - что это за дон такой ему в голову пришёл, так и не вспомнил.
- Сейчас принесут обед, - отец Лукиано встал с кресла, - а пока, может быть, немного вина?
- Не откажусь, - кивнул головой парень и, приняв от черноволосого высокий бокал, покончил с ним в три глотка.
- Скажите, - снова обратился к нему по-английски рыжий Франческо, - вы помните хоть что-нибудь?
- Что помнил - сказал, - подумав, пожал плечами Старк.
