посмотрела на меня.
— Вы будете на первом шаттле вниз, я правильно поняла?
Я кивнул, как будто тщательно это взвесил. Мое скорейшее отбытие с транспортника стало какой-то полковой традицией, по крайней мере, когда было мало шансов угодить в зону БД[22]. Это подтверждало мою репутацию полевого руководителя и давало мне возможность обеспечить себе самые комфортные комнаты, где бы нас не расквартировывали. С другой стороны, учитывая ее рвение и организационные способности, первый шаттл вниз почти обязательно должен был взять командный взвод Суллы, и перспектива быть объектом ее праздной болтовни во время спуска было чем-то менее привлекательным.
— Думаю, возможно, в данных обстоятельствах, дамы вперед? — предложил я. Нетерпение Кастин спуститься на опустошенный ледяной шарик, на котором нам предназначалось застрять на следующие несколько месяцев, и начать как можно скорее упаковывать орков в мешки для трупов, было более чем очевидным и было бы грубо не предложить ей это. Конечно, она не подпрыгнула от радости, это было бы ниже ее достоинства как офицера, но улыбнулась мне с такой теплотой, подобную которой, я никак не ожидал ощутить на поверхности Нускуам Фундументибус.
— Спасибо, — сказала она, — прошло много времени, с тех пор как я высаживалась первой.
Броклау выглядел менее счастливым, чем она, так как тогда он застрянет в ожидании последнего рейса [23], столкнувшись со всеми проблемами, которые возникнут, когда ты пытаешься почти тысячу мужчин и женщин, вместе с их пожитками, машинами и припасами, выгрузить шаттлами, способными перевезти только треть от их числа. Он был слишком хорошим солдатом, чтоб спорить насчет этого, так что просто кивнул.
— Приберегите для меня пару зеленокожих, — сказал он, со слегка натянутой беспечностью.
— Тогда я лучше пойду и понаблюдаю за переходом, — сказал я. Протокол требовал присутствие какого-нибудь старшего офицера на мостике, когда мы перемещаемся в или из варпа. Хотя, как и большинство традиций, связанных с прохождением гражданских кораблей, истоки этой практики были давно забыты в тумане времени[24], к тому же они оба будут по уши заняты подготовкой к развертыванию.
— Лучше вы, чем я, — согласился Броклау. В последний раз, когда мы приближались к ледяному миру на гражданском судне, мы все столпились вокруг гололита на мостике, в нетерпении увидеть, куда мы летим, но Симия Орихалка оказалась заражена вовсе не тем, чем мы ожидали. Так что я полагаю, мы все желали, чтоб наше прибытие на Нускуам Фундументибус с самого начала как можно сильнее отличалось. (Как выяснилось, это определенно произошло, но вряд ли тем способом, который кто-либо из нас предусматривал).
Другим главным отличием в тот раз было то, что капитан «Чистого сердца» был столь сильно аугметически улучшен, что почти не отличался от оборудования; так что единственным способом, чтоб Кастин, Броклау и я могли переговорить с ним — оставался явиться лично на мостик, так что я провел там намного больше времени, чем обычно это происходило, и достаточно хорошо узнал и его, и экипаж. Мирес наоборот, вместе с остальными матросами держал дистанцию, так что я даже еще ни разу туда не заходил. Броклау наблюдал за нашим вылетом с Коронуса, и это было решительно неприятно; но в Комиссариате ты быстро очень привыкаешь к одной вещи — угрюмой враждебности, излучаемой большинством людей рядом с тобой, так что некоторый снобизм меня ни сколько не потревожит.
В этот момент наше обсуждение было прервано приятным ароматом свежего танна, и намного менее приятным запахом долго не снимаемых носок, когда Юрген ссутулился с подносом закусок.
— Чего-нибудь еще, сэр? — спросил он, когда закончил с чайником, и я кивнул, внезапно пораженный возникшей идеей.
— Да, — ответил я, — я собираюсь нанести дипломатический визит капитану корабля и думаю, что было бы уместным, чтоб меня сопровождал помощник.
Юрген рассудительно кивнул, не обращая внимания на едва подавленные усмешки на лицах Кастин и Броклау. Хотя в то время, у меня на уме не было ничего, кроме как отплатить Миресу за его неучтивость, но впоследствии я был более чем благодарен за этот зловредный импульс — взять с собой помощника.
— Тогда мне лучше привести себя в порядок, — со значительным преуменьшением сказал он.
Что ж, он действительно постарался, хотя на борту корабля я был единственным, кто так хорошо знал Юргена, чтоб отметить этот факт. К тому времени, когда он присоединился ко мне в коридоре, ведущем на мостик, его волосы были многообещающе приглажены гребенкой, которая оставила там, в качестве бонуса дополнение из зубцов. Его униформа висела на нем менее криво, чем обычно, рукава и брюки его френча были вроде бы выровнены с конечностями, торчащими из них. На нем все еще висела его обычная разноцветная коллекция подсумков и снаряжения, которое он повсюду таскал с собой. Все это было перекинуто через грудь на путанице из ремешков, презиравших нормальную геометрию, но на сей раз спрятано под традиционной шинелью валхалльца, которую большинство выходцев с других миров ассоциировали с полками этого мира, хотя на самом деле они одевали ее лишь изредка [25].
— Ты уверен, что тебе понадобится и то и другое? — спросил я, кивнув на оружие. Как и всегда, через плечо был перекинут лазган, так, чтоб он мог схватить его и нажать на спусковой крючок за долю секунды. Вдобавок за спиной висела мелта (он обзавелся ей на Гравалаксе), чтоб минимизировать время и протиснуть неуклюжее орудие через низко висящие крепления потолка и узкие двери, которые достаточно часто встречались на судах такого типа. Юрген пожал плечами.
— Наши вещи упакованы и готовы к отправке, — здраво указал он, — так что мне просто некуда ее деть.
Конечно же, он имел в виду мелту. Как и любой мужчина или женщина-гвардеец, он скорее бы оттяпал себе правую руку, чем расстался с лазганом.
— Справедливо, — согласился я. В конце концов, я сам нес пару орудий смертоубийства, хотя и более осторожно; цепной меч и лазпистолет были почти частью униформы, как фуражка или кушак, и без них я ощущал себя словно голым.
Возможно из-за количества оружия, которое мы несли, члены экипажа, мимо которых мы проходили, кажется, не желали вступать в беседы, даже когда мы отошли на значительное расстояние от зоны корабля, где нас расквартировали. Я был на борту множества кораблей, чтоб примерно представлять, где находится мостик, так что нам не нужно было спрашивать дорогу; что возможно было хорошо, так как большинство людей, с которыми мы сталкивались, вроде были с головой поглощены сохранением функционирования ветхих систем «Огней Веры», чтоб их отвлекать. Если некоторые из них необоснованно опасались, я опускал оружие, которое мы с помощником столь открыто несли: только потом я задумался, а может действительно была на то причина.
Охрана корабля, очевидно, была такой же вялой как и техобслуживание, и я только начал считать, что мы проделали путь до мостика и нас никто не окликнул, как наш путь наконец-то был прегражден.
— Только для экипажа, — рявкнула на нас официозная дама, выскочив из ближайшего прохода, вероятно отреагировав на стук наших подошв по кривым плитам палубного настила. На рукаве её куртки висела немного потертая нашивка, так что, возможно, она была офицером или чем-то вроде того во внутренней иерархии судна. Или, возможно, она просто там уже была пришита, когда она получила униформу. В любом случае, она надменно смотрела на нас, словно думала, что наша мгновенная задержка была целиком обеспечена властью, которую ей предоставляла нашивка.
— Наблюдение за переходом, — ответил я с тоном, в котором осталось столько вежливости, сколько бы я оставил, метнув гранату, — капитан Мирес должен ждать нас.
— Он ничего не говорил мне, — ответила женщина нахмурившись. Мой помощник нежно, как он наивно надеялся, улыбнулся, и наша потенциальная помеха побледнела.
— Туда, — сказала она, указывая, — большая дверь с надписью «Нафрак отсюда! Да, тебя это тоже касается!».
— Спасибо мисс, — сказал Юрген, решив продемонстрировать свои лучшие манеры.
— Не за что, — рефлекторно ответила женщина, явно пораженная открытием, что он мог говорить, и теперь смущенная ещё сильнее, если это вообще было возможно.
— Просто надо идти и… — она сделала неопределенный жест рукой, — ну вы знаете, настроить эту,
