учительницы.
– Кстати, Заец, как тебе это удалось? – не удержавшись, спросила Татьяна Ивановна.
– Цепь была фальшивая! – поднял руку Гордеев.
– Неправда! – вскочила Колотыркина.-Ты это от зависти говоришь. Давайте спросим свидетеля.
– Какого?
– Аню Кураго. Она случайно была тогда в цирке и все видела вблизи.
– Ошибаешься, Колотыркина,- усмехнулась первая красавица.-Я в цирке была не случайно. Меня Заец полдня уговаривал, вот я и пошла с ним. Больше никогда не пойду. Он не силач, а обманщик.
– Что ты хочешь этим сказать? – наежилась Катя.
– Что цепь была из пластилина. Весь цирк об этом кричал. А еще твой Заинька врал вчера, что уплывает на Мадагаскар и привезет тебе от гориллы барабан в подарок.
– Пре-кра-ти-ли! – скомандовала Татьяна Ивановна.-Колотыркина, сядь на место! А ты, Заец, встань и расскажи нам человеческим голосом всю правду.
– Я не обманщик,- выговорил Саша.-Цепь стальная. Просто сила была не моя и храбрость тоже. Мне их дали взаймы.
– 'Там чудеса, там леший бродит!' – крикнул Свистунов и добился, наконец, своего: вызвал хохот.
– Да-а… Ну и ну! – покачала головой учительница, не находя других слов.
Репродуктор над классной доской грозно щелкнул:
– Ученик Заец, тебя вызывает директор! Срочно!
– Вот и сказочке конец,- ляпнул Свистунов.
Принципиальный вопрос
Когда Заец вошел в кабинет, Диктор что-то быстро писал. Спину он держал очень прямо – хоть линейкой проверяй,- будто никогда в детстве не сидел за партой. А может, у него и детства не было? Может, сразу таким родился?
– Здрасте,- сказал Саша.-Я пришел.
Перед большим столом Диктора сидели двое: учитель истории Петр Ильич, он же завуч школы, и кудрявый мужчина с квадратным подбородком. Это был Адидас.
– Здравствуй, Саша,- ответил Петр Ильич. Адидас поднял кулак в знак приветствия. А Диктор молча писал. По всему было видно, что в голове у него очень важные мысли. Гораздо важнее, чем какой-то Заец из четвертого 'А'.
Саша потрогал карман – на месте ли кольцо? – и стал рассматривать потолок со змеистой трещиной, похожей на реку Замбези в школьном атласе.
– Да ты присядь,- предложил Петр Ильич.
– Постоит! – сказал Диктор.-Не задирай голову. Подойди ближе.
Саша подошел. Диктор поставил точку и задумался. Все молчали, чтобы не спугнуть главную мысль. Наконец его авторучка ожила и заплясала в верхней части страницы, где оставалось место для заглавия. 'ПРОСВЕЩЕНИЕ ДОЛЖНО ПРОСВЕЩАТЬ',- прочел Заец.
– Так! – сказал Диктор, положив ручку.-Ну, рассказывай.
– Что рассказывать? – не понял Саша.
– Осознал ли ты свое поведение. Намерен ли исправиться.
– Осознал. Я исправлюсь, честное слово! Сегодня же верну кольцо.
– Какое еще кольцо? – удивился Петр Ильич.
– Волшебно-кибернетическое…
– О кольце меня информировали,- сказал директор.-Волшебства там, естественно, никакого нет. Обыкновенный усилитель силы. Что-то вроде трансформатора.
'Жорка донес!' – догадался Саша.
– Кто тебе его дал?
– Я не скажу. Может, это секрет. Я сначала попрошу разрешения.
– Ладно,- поморщился Диктор.-Обойдемся пока без этих данных. Я вызвал тебя, Заец, чтобы задать принципиальный вопрос: дорожишь ли ты честью школы?
– Дорожу…
– Это я и хотел услышать. Остальное скажет товарищ Соколюк – тренер детской сборной нашего города по борьбе дзюдо. Прошу вас, Виктор Иванович!
– Соколюк не любит долго говорить,- произнес Адидас.-Хочешь быть чемпионом?
– Хочу,- ответил Саша, поколебавшись.
– Будь уверен: станешь у меня в два счета! Для начала в области. А потом… – Тут тренер махнул рукой в сторону глобуса в углу кабинета.
– Так я ж бороться не умею…
– С такой силой и уметь не надо.
– Но сила ведь не моя…
– А ты меньше звони про это всем вокруг. Мой тебе совет: молчи в тряпочку. А колечко давай сюда. Оно у меня будет, как в сберкассе.
– Это же нечестно,- тихо сказал Саша.
– Во дает! – изумился Соколюк-Адидас.
А Петр Ильич, сверкнув глазами, спросил:
– Почему ты так считаешь?
– Потому что другие стараются, тренируются, а я пришел – и сразу чемпион. А на самом деле, получается, жулик…
– Выбирай выражения! – хлопнул ладонью по столу Диктор.- Не забывай, Заец, где находишься!
– Запомни, паренек,- снисходительно сказал Адидас, почесывая загривок,- правила соревнований запрещают только допинг. Это значит. Всякие там уколы с таблетками. А про волшебно-кибернетические кольца в правилах ни гу-гу. ПонЯл? Так что не возникай!
– Правила – закон для спортсменов! – отчеканил Диктор.
– Раз не запрещено – значит, честно! – втолковывал Адидас.
Петр Ильич накалялся, как утюг. Его ботинок нетерпеливо постукивал по паркету. Точно так историк вел себя на уроке, когда отвечающий молол вздор.
– Не могу понять! – воскликнул Петр Ильич.-Не могу понять, что здесь происходит? О какой чести школы идет речь? Ведь 'честь' и 'честность' – слова одного корня!
– Отложим этот разговор,- перебил директор.-Он неуместен в присутствии ученика.
– А почему, простите, неуместен? – в голосе историка послышались отдаленные раскаты грома.-Если мы, педагоги, убеждены в своей правоте, нам нечего бояться гласности!
– Вот именно! – неожиданно подхватил Соколюк.-Нам нечего бояться! Раз правилами не запрещено – значит, можно. И паренек, я вижу, уже согласен.
– Нет,- ответил Саша, ковыряя ногой паркет.
– Цену себе набиваешь? Смотри, пожалеешь потом! Локти будешь грызть!
