– - Мы зато черную работу ломаем, -- в утешенье соседке сказала Татьяна.
– - Ломать-то можно, да что из этого толка? И медведь ломает, да из его ломанья выходит одна валежь.
Все ученицы ходили к Луизе очень охотно, просиживали все положенное время, нередко забегали и в неположенное или в сумерки или вечерком. Квартира беженок стала для них самым притягательным местом. За работой они разговаривали, шутили, пели песни. Луиза более всего подбивала
Однажды перед Михайловым днем, когда вся компания, по обыкновению, сидела за рукодельем, в избу вошел Андрей. Он был немного смущен и нетвердым голосом проговорил:
– - А я пришел к вам с газетой, хочу новенькое вам прочитать. Вот тут описывается, как трое наших из немецкого плена ушли.
– - Это очень отлично, -- ободрила Луиза. -- Я сама хотела тебя просить. Ходил бы и читал нам. А мы будем слушать да спасибо тебе говорить.
Ободренный такой встречей, Андрей отложил костыль в сторону, сел на лавку и вынул из кармана газету. Началось чтение. Девицы, не отрываясь от своих занятий, внимательно слушали, что им читали, и когда история кончалась, одна за другой стали высказывать свое удовольствие.
– - Это хорошо. Ты, правда, приходи почаще да принеси чего-нибудь.
– - А я не помешаю вам?
– - Совсем нет, -- уверила его Луиза, -- даже очень хорошо выйдет.
– - Нy, так ладно. Съезжу в училище за книгами.
– - А ты сам-то любишь читать? -- спросила Луиза.
– - Прежде не любил, -- признался Андрей. -- Не то чтоб не любил, а не понимал, правильнее сказать. Когда учиться ходил, читал еще, а как перестал -- и читать бросил. То некогда, то погулять хочется. Товарищи тоже никто не читал. А вот как полежал в лазарете, понял и в редьке скус. Сперва другие читали, а дальше сам стал. Да как, бывало, зачитаешься-то, до полуночи не спишь. Огонь погасят, а все лежишь да думаешь. Ведь с книжкой-то что ни что перечувствуешь, где ни где не побываешь.
– - Да, да, -- горячо подтвердила Луиза, -- все это правда.
Она ласково взглянула на Андрея и добавила:
– - Так когда ж ты нам добудешь книжек?
– - Да хоть завтра, запрягу лошадь да съезжу…
Между книгами, которые привозил из школы Андрей и читал в избе девицам, попалась одна, где выводилась старая барская семья с различными характерами. Одни были смешные, другие благородные. Луиза после чтения спросила: не знают ли девушки кого из живых людей, похожих на описанных? Девицы задумались; наконец Ольга засмеялась и сказала:
– - Я знаю одного.
– - Кого?
– - А вот Петра, Марфушина брата, очень он на Митрофанушку похож.
Все рассмеялись; смеялась и Марфуша. Она подтвердила, что у ее брата есть сходство с Митрофанушкой. Он был уже взрослым, но жил дома, ничего не делал, собирался жениться и искал богатую невесту. С тех пор как у Луизы начались занятия с девушками и когда девушки собирались к ней по вечерам, ему некуда бывало деваться. Ребят в деревне ни кого не оказалось, и он ходил один, раздраженный и скучающий.
Вскоре после того как про него говорили в избе Луизы девушки, один раз перед обедом, когда шла самая живая работа, в избу вошел Петр. Это был статный, сытый парень, одетый в хорошую поддевку. Мать с дочерью, не зная, кто это, смутились, когда увидели его. Петр тоже чувствовал себя не совсем свободно. Он неловко снял шапку и нетвердо проговорил:
– - Бог помочь.
– - Спасибо, Пахомыч! -- смеясь, ответила Ольга.
– - Что, Петра, пришел сказать, когда будет вёдро? -- спросила вошедшего другая взрослая девица, Катерина Ганькина, поступившая на обучение после.
– - Он разе Петр, его, кажись, окрестили Митрофанушкой? -- напомнила одна из подростков.
– - В самом деле Митрофанушка!
Поднялся смех и шутки. Вспомнилось, что говорил Митрофанушка, что делал. Луиза оговорила девушек и спросила Петра, что ему нужно.
– - Я за сестренкой пришел, -- ответил Петр, немного оправившись. -- Наши обедать собираются, велели ее звать.
Петр говорил, а сам оглядывал избу, сидящих девушек, хозяек. Первоначальная робость его проходила. Он становился смелей. Приметив кое-что из обстановки неизвестного ему, он спрашивал, что это и на что. Ему объяснили. Он подошел отдельно к каждой, посмотрел, кто что делает, девушки опять стали было над ним шутить:
– - А ты небось думаешь, зачем это они глаза портят, сидели бы по домам на лавочке да болтали ногами?
– - Мне ваших глаз не жалко.
– - Верно. Это он про себя только думает: не хочу учиться, а хочу жениться, а об других-то ему горя мало.
Послышался новый взрыв смеха. Этот смех заразил даже Петра; он, улыбаясь, проговорил:
– - Что это вы про меня столько складываете?
– - Это не мы складываем, а так в книжке написано.
– - В какой же это книжке?
– - А вот ты узнай попробуй.
Петр присел на лавку, достал папиросы и хотел закуривать.
Луиза заметила это и поспешно проговорила:
– - Здесь курить нельзя.
– - Чего же? -- покраснев, изумился Петр. -- У меня хорошие папиросы, не махорка.
– - Все равно. Нас здесь много сидит, и нам нужен чистый дух.
– - Что ты лезешь в чужой монастырь с своим уставом? -- посмеялась ему одна девушка.
– - У вас, правда, тут монастырь, -- обиженно проговорил Петр, пряча в карман папиросы. -- Ну что ж, спасайтесь тут, а мы обедать пойдем. Пойдем, Марфуша.
– - Подожди, поспеем.
– - Чего годить, когда начал поп кадить.
Марфуша поглядела на Луизу. Луиза пожала плечами, Марфуша накинула на себя одежину и вышла за братом. Когда они ушли, Луиза, удивленная, проговорила:
– - Почему он такой самолюбивый? Ему сказали правду, а он ее невзлюбил.
– - Богатые они, к почету привыкли, и вдруг ему осадка.
– - Богатый больше должен понимать, что нужно.
– - Он много понимает, только об себе.
– - И у вас много таких парней?
– - Были такие, были и другие, -- только теперь все они на службе.
