его схватили за обе руки и неумолимо увлекают в сторону.
Это было так неожиданно, что на мгновение комиссар лишился дара речи. Уже в следующую секунду он овладел собой. Но недолгого замешательства оказалось достаточно, чтобы его впихнули в «отдельный кабинет». Он почувствовал, как наручники защёлкнулись у него на запястьях.
«Они что, спятили?» — подумал Жюв.
Тут они увидел перед собой высокую фигуру господина Анниона.
— Обыскать его! — приказал начальник сыскной полиции.
То, что с ним происходило, казалось Жюву столь невероятным, что он не попытался оказать сопротивление… Он даже не испытывал возмущения, а, скорее, желание расхохотаться.
Между тем один из державших его здоровяков извлёк из его жилетного кармана красный алмаз! Господин Аннион завладел драгоценностью, не отрывая от Жюва взгляда, в котором теперь, наряду с недоумением и возмущением, проскользнуло и нечто, похожее на жалость…
На пороге «отдельного кабинета» появилось несколько человек, для которых арест Жюва, при всей его молниеносности, не прошёл незамеченным. Среди них выделялись высокий, изящный силуэт маркиза де Серака и толстая, приземистая фигура Вульфенмименгляшка.
При виде дерзкого бандита сознание происходящего вернулось к Жюву.
— Фантомас! — закричал он. — Это — Фантомас! Держите его! Хватайте его!
Обращаясь к державшим его здоровякам, он завопил:
— Да отпустите же вы меня, идиоты!.. Господин Аннион, что всё это означает? Кончайте шутки! Сейчас решающий момент: они в наших руках, и Фантомас, и леди Белсом!.. Фантомас — это маркиз де Серак!.. Держите Фантомаса!..
Он кричал.
Он задыхался.
Всё было напрасно.
Господин Аннион, не обращая внимания на его крики, приветствовал третьего персонажа, появившегося вместе с маркизом де Сераком и Вульфенмименгляшком.
— Господин Хеберляуф, — сказал начальник сыскной полиции, — извините меня за то, что мне пришлось вас побеспокоить, но сегодня нам необходимо ваше присутствие…
Начальник полиции Гессе-Веймара чопорно поклонился.
— Между коллегами, — сказал он, — какие могут быть извинения…
— Узнаёте ли вы этого человека? — спросил господин Аннион, указывая на Жюва.
Господин Хеберляуф заколебался. Он не любил давать однозначные ответы.
— Мне кажется… Я полагаю… — мямлил он. — Я почти уверен… Может быть…
Внезапно он повернулся и покинул «отдельный кабинет». Минуту спустя он вернулся в сопровождении своей супруги.
— Я полагаю, — сказал он, обращаясь к своему французскому коллеге, — что фрау Хеберляуф ответит вам лучше, чем я…
Ничуть не смутившись, толстая жена бывшего пастора впилась своими глазками в Жюва, которого четверо дюжих агентов в штатском продолжали крепко держать за руки и за плечи.
Сначала Жюву казалось, что он попал в сумасшедший дом. Теперь наконец он начал осознавать смысл происходящего. Неужели здесь происходило повторение нелепого недоразумения, происшедшего не так давно в Глоцбурге?
— Да, это он! — вскричала толстая фрау Хеберляуф. — Это его мы арестовали в личных апартаментах короля и посадили в тюрьму!.. Увы, мы имели неосторожность оставить ему револьвер!..
— Жаль, что он и в самом деле не покончил жизнь самоубийством… — печально пробормотал господин Аннион.
— Что вы! — возразила ему фрау Хеберляуф. — Такие бандиты с собой не кончают! Они предпочитают убивать других…
Всё-таки его недаром называют Гением злодейства. Он сумел инсценировать самоубийство, подсунув вместо себя несчастного тюремного надзирателя, убитого выстрелом в висок…
Жюв хотел возразить против этого абсурдного обвинения, но господин Аннион не дал ему этого сделать.
— Довольно! — крикнул он. — Вы дадите свои объяснения следователю!
Тут в разговор вмешался маркиз де Серак.
— Его величество отбывает через несколько минут, — напомнил он. — Время не терпит…
Вульфенмименгляшк по-прежнему держался рядом с маркизом и смотрел на Жюва вытаращенными глазами.
Господин Аннион заговорил с видимым усилием:
— Господа!.. Один из наших сотрудников… один из наших коллег, мог бы я сказать… запятнал себя самыми чудовищными преступлениями, самыми гнусными злодеяниями… Отныне его судьбу будет решать правосудие нашей страны, в руки которого мы его передаём… Всё же мы можем испытывать некоторое удовлетворение от того, что арестовали преступника в тот момент, когда при нём находилась величайшая драгоценность, похищенная у Его величества короля Фридриха-Христиана II.
С этими словами господин Аннион вынул красный алмаз и торжественно передал его маркизу де Сераку, между тем как Вульфенмименгляшк не уставал повторять всем стоявшим с ним рядом:
— Это я!.. Это я первым его разоблачил!.. Я давно заподозрил, что он… А Уауауа мне подтвердил…
Но никто не обращал на него внимания, все слушали господина Анниона, который продолжал:
— Господин маркиз де Серак! Я вручаю вам королевское сокровище в присутствии господ Хеберляуфа и Вульфенмименгляшка, представляющих здесь гессе-веймарскую полицию, и рассчитываю на вас, чтобы немедленно передать его нашему августейшему гостю.
— Чёрт возьми, что вы делаете?! — с новой силой вскричал Жюв, отчаянно порываясь из рук охранников. — Вы с ума сошли!! Де Серак — это Фантомас!.. Господин Аннион, арестуйте же его!.. Он всё это подстроил!.. Он похитил алмаз! Он убил Сюзи д'Орсель!.. Хватайте его!..
Но Жюв вынужден был замолчать, чувствуя безнадёжность положения. Окружающие только пожимали плечами, глядя на него кто с изумлением, а кто с отвращением и ужасом. И только господин Авар, его прямой начальник, удостоил его ответом:
— Замолчите, Жюв! Мы заранее знаем всё, что вы нам скажете… Что Фантомас совершил убийство, что он спустился в подвал дома на улице Монсо, чтобы похитить короля, что Фантомас подменил короля одним из своих сообщников, что Фантомас тайно проник на квартиру маркиза де Серака… Я уже не говорю о похищении алмаза, которое этот бандит совершил в Гессе-Веймаре… Но вот что нам доподлинно известно: везде, где прошёл Фантомас, остались ваши следы! Да, мы верим, что все эти преступления совершил Фантомас, но теперь мы знаем, что Фантомас — это не кто иной как…
— Вот как! — прохрипел Жюв. — Вот как! Значит, вы принимаете меня за Фантомаса!!!
Вся кровь бросилась ему в голову, красные круги поплыли перед глазами, ему казалось, что вот-вот его хватит удар. В этот момент в окружающей его толпе произошло движение, и сквозь застилающий глаза кровавый туман Жюву показалось, что он видит родное и близкое лицо Фандора. Комиссар хотел позвать верного друга на помощь, но не успел, потому что из толпы выскочил кто-то, кого он тоже узнал: это была Мари Паскаль. С бледным лицом, с дрожащими губами она обратилась к шефу сыскной полиции:
— Месье, это правда, что Фантомас арестован?.. Мне только что сказали… Неужели?..
От волнения молодая девушка готова была потерять сознание. К ней кинулись, поддержали… Но она уже овладела собой и продолжала тоном глубокого возмущения:
— Фантомас, это чудовище… Он преследовал меня… Он хотел меня убить… И ему это едва не удалось!
— Как? Когда? — спрашивал господин Аннион, потрясённый известием о новом преступлении Фантомаса.
— Два часа назад… Меньше двух часов…
— Но где?.. Где именно?..
— В одном доме… На улице Бонапарт…
