Для Смита, равно как и для более поздних великих экономистов, общество не было застывшим достижением человеческой культуры, воспроизводящим себя в неизменной форме от одного поколения к другому. Напротив, общество - живой организм со своей собственной биографией. И если рассматривать ' Богатство народов' в целом, становится ясно: это великий исторический трактат, объясняющий, каким образом возникла 'система совершенной свободы' (иногда 'система естественной свободы') - так Смит называл промышленный капитализм - и как она работает.
Мы сможем обратиться к этой более обширной и увлекательной проблеме не раньше, чем разберемся со Смитовыми законами рынка. Дело в том, что последние являются неотъемлемой частью общего свода законов, заставляющих общество процветать или приходить в упадок. Механизм, приводящий действия нерадивых людей в соответствие с интересами других, повлияет и на более крупный механизм, благодаря которому с течением времени меняется само общество.
Следовательно, мы начинаем с обзора рыночного механизма. Он вряд ли поразит наше воображение или заставит сердца биться чаще. Но, несмотря на всю свою сухость, он настолько логичен, что достоин нашего уважения. Законы рынка важны не только для понимания мира Адама Смита - они лежат в основе совсем другого мира Карла Маркса, да и того мира, где живем мы с вами. И поскольку все мы волей или неволей находимся в их власти, следует очень внимательно изучить их.
Законы рынка Адама Смита по сути своей крайне просты. Они заключаются в том, что в определенных общественных структурах определенный тип поведения приведет к абсолютно конкретным и предсказуемым результатам. Точнее говоря, они демонстрируют нам, как среди группы заинтересованных в своей личной выгоде индивидов возникает конкуренция и, далее, как эта конкуренция приводит к производству необходимых обществу товаров в нужных ему количествах и по доступным для него ценам. Давайте посмотрим, каким образом это происходит.
Дело в том, во-первых, что эгоизм становится движущей силой, заставляющей каждого человека заниматься общественно востребованным делом. Так писал об этом сам Смит: ' Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов. Мы обращаемся не к гуманности, а к их эгоизму и никогда не говорим им о наших нуждах, а лишь об их выгодах'[34].
Но эгоизм составляет лишь часть общей картины. Он приводит людей в движение. Что-то еще должно предотвращать захват общества в заложники кучкой жаждущих наживы людей - а именно к этому приведет ничем не сдерживаемая погоня за прибылью. Таким регулирующим фактором должна стать конкуренция - соперничество своекорыстных участников рынка. Каждый из тех, кто желает улучшить свое положение, не заботясь о последствиях для всех остальных, очень быстро столкнется с толпой таких же, как он сам. А значит, любой из этих людей обрадуется шансу поставить жадность соседа на службу своим интересам. Охваченный эгоизмом человек очень скоро обнаружит, что конкуренты не упустят шанса сбросить его с насиженного места. Если он будет брать слишком много за свои товары или откажется платить своим работникам столько же, сколько его соперники, то очень быстро останется без покупателей в одном случае и без служащих - в другом. Как о том говорится и в 'Теории нравственных чувств', взаимодействие увлеченных только собой людей приводит к удивительному результату: гармонии во всем обществе.
Для примера возьмем проблему высоких цен. Предположим, существует сто производителей перчаток. Забота о собственном благополучии приведет к тому, что каждый будет желать поднять цену выше собственных производственных затрат и таким образом получить дополнительный доход. Но никто не сможет этого сделать. Стоит одному человеку поднять цены, как другие моментально выдавят его с рынка, ведь их товар окажется дешевле. Чрезмерно высокие цены установятся лишь в том случае, если все производители договорятся выступать единым фронтом. И даже в этом случае их сговор может быть разрушен - например, Предприимчивым производителем туфель: если тот решит перенести свой капитал в перчаточную промышленность, то с легкостью захватит рынок, назначив лишь немногим более низкую цену.
Законы рынка не просто поддерживают цены на продукты на конкурентном уровне. Они также гарантируют, что производители прислушаются к требованиям общества относительно количества нужных ему товаров. Предположим опять-таки, что потребители хотели бы видеть больше перчаток и меньше туфель, чем производится в данный момент. Естественно, люди будут едва ли не драться за перчатки, в то время как дела производителей туфель будут идти так себе. Следовательно, цены на перчатки будут тяготеть к повышению, так как имеющееся их количество не в состоянии удовлетворить весь спрос, а цена на туфли опустится, иначе покупатели и дальше будут обходить обувные лавки стороной. С ростом цен увеличатся и прибыли производителей перчаток; падение цен в обувном секторе промышленности повлечет за собой сокращение прибылей. Как и обычно, эгоизм расставит все по своим местам. Снижающие выпуск обувные фабрики будут избавляться от рабочих, которые тут же перейдут в процветающее перчаточное дело. Результат вполне очевиден: производство перчаток вырастет, а туфель - упадет.
Но именно этого и желало общество. Стоит производству перчаток подтянуться к повышенному спросу - и цены на них упадут до прежнего уровня. Понижение объемов производства обуви, в свою очередь, приведет к исчезновению излишка и возвращению цен к изначальным показателям. Рыночный механизм позволил обществу изменить распределение своих производственных сил в соответствии с новыми желаниями. Для этого не понадобилось указа государя или выпуска обновленного плана производства на следующий год. Оказалось достаточно противостояния между здоровым эгоизмом и конкуренцией. Позвольте мне указать на еще одну, последнюю, заслугу рынка. Ведь он не только определяет цены и количество
Казалось бы, перед нами набор азбучных истин. На самом же деле вклад Адама Смита, разглядевшего двигатель в эгоизме и сдерживающую силу в конкуренции, трудно переоценить. Во-первых, с их помощью он объяснил, почему цены не колеблются случайным образом, а соответствуют издержкам производства продукции. Во-вторых, он показал, как общество побуждает производителей товаров снабжать его всем необходимым. Наконец, он отыскал причину равенства доходов на всех уровнях великой производственной машины общества. Одним словом, в рыночном механизме он обнаружил саморегулирующуюся систему, отвечающую за организованное удовлетворение потребностей общества.
Обратите внимание на слово 'саморегулирующаяся'. Прелесть рынка еще и в том, что он стоит на страже собственного благополучия. Если выпуск, цены или любая форма вознаграждения отклонятся от предписанных обществом значений, в действие вступят силы, призванные вернуть их на изначальный уровень. Выходит удивительный парадокс: рынок, это воплощение экономической свободы личности, строже кого бы то ни было следит за выполнением необходимых заданий. Можно оспаривать постановление комитета по планированию или заручиться благословением священника - безличные силы рынка глухи к нашим протестам и уговорам. Таким образом, экономическая свобода - гораздо более иллюзорная концепция, чем кажется на первый взгляд. Каждый может заниматься на рынке тем, чем считает нужным. Но если личная свобода приводит к нежелательным с точки зрения рынка решениям, результатом будет полное разорение.
Действительно ли мир устроен таким образом? Во времена Адама Смита ответ на этот вопрос был утвердительным, пусть и с небольшими оговорками. Даже тогда существовали факторы, ограничивавшие деятельность рыночного механизма. Промышленники собирались в группы и устанавливали неестественно высокие цены, а ремесленные ассоциации всячески противостояли попыткам конкуренции снизить вознаграждение за труд. Были и более тревожные знаки. Фабрика братьев Ломб была не просто чудом инженерного искусства, поражавшим посетителей: она ознаменовала переход промышленности на
