Избранное

МЕКСИКА

Культур и рас живой конгломерат —
Последствие Колумбовой ошибки.
Здесь не заметишь бедности заплат,
За радугой сияющей улыбки.

Но не заметить в Мексике нельзя,
Шальную прелесть древнего изъяна:
Оставили раскосые глаза,
Монголы здесь, еще до Чингиз-Хана.

А может быть, историки не врут:
Взяв соболей, с собой, большую связку,
С подругами кочующий якут
Пришел сюда пешком через Аляску.

На каравеллах, через сотни лет,
Чтоб у ацтеков таяла обида,
Взамен на злато пару кастаньет
Им привезли испанцы из Мадрида.

На Панчо глядя, верится сильней,
И буду верить, что б не говорили.
Живет в крови бродяжки с Периней,
Веками растворенный дух Сибири!

ГОНДОЛЬЕР

Те же самые приметы,
Не встречали, но узнали.
Он герой из оперетты,
Гондольер на Гранд Канале.

Видит, прыть скрывает дева;
Пригласил: «Поедем, что ли?»
Жестом страстного Ромэо.
А в игрушечной гондоле,
Лакированно и чисто,
Яркий коврик для приманки.
Жестом первого артиста
Сесть помог американке.

Под мостом ушедших вздохов,
Слово дадено гитарам,
Млеет томная дуреха,
Гондольер поет не даром.
В тайну промысла проникши.
Потому, что верил вздоху,
Пережил эпоху рикши,
И извозчичью эпоху.

Он как дож при лунном свете,
В рамках признанных приличий.
У него жена и дети
Ждут удачливой добычи.

ТОРО

Нет у быка боевого задора,
Зверь окружен похоронным конвоем.
В Мексике бык называется — торо,
А матадор, по ошибке, героем.

В ярком параде ни славы, ни толку,
Тешатся люди забавою дикой.
Жгучею болью вонзаются в холку,
С пестрыми лентами, пика за пикой.

Кровь человеческой мерою мерьте,
 Жути не скроете тысячью граций;
Торо поваленный просит о смерти,