раздел царства взбудоражит народ, но силы римского оружия достанет поддержать пусть слабого правителя, зато преданного императору.
Октавиан зябко поежился, подошел к светильнику в нише и подставил теплу изуродованные подагрой пальцы. Божественный выслушал мнения еще двух консулов и двадцати сенаторов. Все осторожно высказались за раздел власти между сыновьями царя, во избежание междоусобицы. Особенно горячо настаивал на этом товарищ трибуна, пасынок Тиверий, сын Ливии Друсиллы.
Вдруг Август обратился к Квиринию.
– Возможно, лучше быть Иродовой свиньей, чем его сыном. Но разве не за примирением прибыла к нам семья нашего покойного друга? Согласие правителей, залог спокойствия в народе. Не в этом ли политика империи? А у нас на востоке грозный сосед. Квириний ручается за любезного ему Архелая. Но выполним ли мы главное пожелание царя: сохраним ли мир в его семье? И достоин ли твоих надежд правитель, опередивший решение судьбы? – Вельможи льстиво улыбнулись иронии императора. – Подумай об
