Она медленно переходила площадь, одновременно засовывая карточку и выписку, наконец, застегнула сумку и неожиданно почти побежала. Ей захотелось побыстрее добраться домой. Она совершенно забыла, что через площадь едут машины и развязка там довольно сложная.
В последний момент Ольга все-таки услышала визг тормозов и инстинктивно дернулась назад. Это спасло ей жизнь. Дымчатый «Мерседес» лишь слегка задел ее. Но этого хватило, чтобы отлететь на несколько шагов и жестко приземлиться на бок. В глазах у нее потемнело.
Юрий Николаевич злился на весь мир, проблемы напирали со всех сторон и размножались, как тараканы. Он решил пообедать в небольшом элитном ресторанчике в бору, недалеко от города. Может, хорошая еда и приятная обстановка несколько успокоят его? Маргарита правильно говорила, не надо брать этого Шурика. Объясняйся теперь. Конечно, этим будет заниматься один из адвокатов банка, но все-таки, ему-то, зачем эта головная боль?
После обеда надо поговорить с Маргаритой. Возможно, она сумеет восстановить, какие знания Шурик унес с собой в могилу?
От банка через площадь шла какая-то женщина. Шла, не спеша, не глядя на дорогу, и по пути возилась с сумкой, вдруг, неожиданно решила прибавить шагу и почти бегом выскочила на мостовую перед его машиной. Она явно ничего не видела вокруг.
Юрий Николаевич резко тормознул, хотя и понимал, что это бесполезно, слишком уж маленькое расстояние отделяло его от этой растяпы. Подать влево он тоже не мог, мешал поток машин.
В какие-то доли секунды перед столкновением, женщина сумела оценить ситуацию и изо всех сил дернулась назад. Банкир на секунду прикрыл глаза от облегчения и тут сразу почувствовал мягкий толчок.
Женщина отлетела на тротуар и упала. Но было ясно, что она отделалась только небольшим ушибом и большим испугом.
Юрий Николаевич тоже заехал на бордюр и вышел из машины.
К этому времени, женщина уже сидела на асфальте, крепко прижимая к себе сумку и глядя на него совершенно круглыми от ужаса глазами.
С вами все в порядке? – холодно поинтересовался банкир.
В конце концов, эта дура сама была во всем виновата. Надо смотреть, когда улицу переходишь, а не в сумке копаться!
Да, наверное, - пробормотала женщина, вставая и отряхиваясь. - Извините меня, ради бога. Это я во всем виновата, задумалась. Смотреть надо было, - продолжала она молоть скороговоркой, по-прежнему думая о чем-то другом.
Юрий Николаевич удивленно смотрел на пострадавшую. У нее был великолепный шанс сколоть с него немалые деньги. И он бы отдал, отдал охотно, ведь это было лучше, чем общаться с ГИБДД и всеми остальными. К тому же одета женщина была небогато…
Может, она просто в шоке и еще не поняла, в чем выгода ее ситуации?
Надеюсь, вы не будете настаивать на том, чтобы вызвать дорожную инспекцию? – спросил Юрий Николаевич.
Она отрицательно покачала головой и спросила, глядя на него с опаской:
А что, вы будете?
Неожиданно банкир рассмеялся. Нет, эта женщина никак не могла быть вымогательницей. Уж слишком наивные и ясные у нее были глаза. Постоянное напряжение, в котором он находился последнее время, начало незаметно отпускать.
Много лет назад молодой инструктор обкома Юрий Николаевич просчитал, как должна будет складываться его жизнь. Но чтобы все произошло именно так, как предполагалось, нужен был хороший старт.
И такой старт могла обеспечить только выгодная женитьба, потому что необходимых личных связей у него не было. Первый секретарь благоволил к подающему надежды инструктору – тот всегда был под рукой, подтянутый, улыбающийся, исполнительный. В общем, во всех отношениях приятный молодой человек.
Поэтому он не стал вмешиваться, когда Юрик, как его называли в узком кругу, стал робко ухаживать за его дочерью. Хотя и догадывался, почему он это делал.
Первый секретарь отдавал себе отчет, что Лариса была самой обычной девушкой – не очень умной, не слишком красивой, так, обычная серая мышка, которых вокруг было хоть пруд пруди. Главное ее преимущество заключалось в том, что она была дочерью первого секретаря обкома.
Юрик применил все свои недюжинные способности и обаяние. Через два-три месяца после знакомства он сделал ей предложение, которое сразу же было принято. Они поженились.
Свадьба была такая, что о ней говорил весь город. После чего молодой муж сразу же перестал быть Юриком, а стал Юрием Николаевичем и теперь уже навсегда.
Уже в самом начале семейной жизни Юрий Николаевич стал обращать внимание на некоторые странности в поведении молодой жены. Она совершенно неожиданно могла полностью уйти в себя, никого не видя и не замечая, могла целый день пролежать на диване, не шевелясь и просто глядя в стену.
Вначале, он считал эти завихрения привыканием к семейной жизни, сложным характером, комплексом неполноценности, наконец. Когда же родился сын – Димка, эти странности стали проявляться чаще и сильнее.
В тайне ото всех Юрий Николаевич устроил Ларису в психиатрическую лечебницу в Москве. Это помогло, во всяком случае, на какое-то время. Она вернулась из клиники другим человеком, и, казалось, жизнь вошла в нормальное русло.
К этому времени Юрий Николаевич, не без помощи тестя, сделал уже приличную карьеру и был очень удивлен, когда в начале перестройки, тесть предложил ему уйти из обкома в частный бизнес.
