Воображаемые сообщества

2

Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft. 5. Aufl. Tubingen: Mohr (Siebeck), 1985. S.242.

3

Обзор этой литературы и сопоставление концепции Андерсона с другими теориями национализма представляется нам в рамках краткого послесловия невозможным. Мы намерены в ближайшее время посвятить этому вопросу отдельную статью.

4

Наверное, грамматически более точным переводом «imagined communities» было бы «воображенные сообщества». Однако такой вариант предполагает определенную завершенность процесса воображения, тогда как, чтобы сохранять свое качество целостности и реальности, такое сообщество должно «воображать себя» непрерывно, постоянно генерировать себя в воображении и актуализировать в действиях, направляемых этим воображением, поэтому содержательно более адекватным представляется вариант «воображаемые (постоянно воображаемые!) сообщества».

5

Ср. в очень характерном контексте: «Чтобы вообще существовать, все сообщества должны быть воображаемы. То, что его интеллектуальный наследник, Бенедикт Андерсон, показал столь удачно применительно к обширному антиколониальному национализму XX в., относится, конечно, и к любому сообществу лицом-к-лицу, и к самому малому австралийскому клану» (Fields К. Е. Translators Introduction // Durkheim Emile. The Elementary Forms of Religious Life / A New Translation by Karen E. Fields. New York etc.: The Free Press, 1995. P. XXXIII).

6

См.: Durkheim E. Les formes elementaires de la vie religieuse. Le systeme totemique en Australie. Quatrieme Edition. Paris: Presses Universitaires de France, 1960. Кн. первая, гл. 1 «Определение религиозных явлений и религии».

7

Anderson В. Imagined Communities. P. 19.

8

Это вообще один из важнейших аспектов исследования Андерсона, потому что здесь показан в самом узком смысле слова социальный механизм, транслирующий сложное устройство имперского пространства в характерные проблемы социальной мобильности и карьерного роста больших категорий людей, а отсюда — в специфическую энергетику националистической мотивации местных элит.

9

Наряду с устройством социальной структуры империй, печатный капитализм выступает у Андерсона в качестве важнейшего социального механизма, действие которого объясняет образование общностей, рассредоточенных на большом пространстве и к тому же объединяемых в качестве публики, помимо всего прочего, корыстным интересом издателей.

10

Ср. также с тем, что говорил М. Вебер (см. выше).

11

В качестве «классического» примера такой политики Андерсон приводит уваровскую «русификацию», основанную на принципе единства «православия, самодержавия и народности». Однако здесь несколько сомнительной представляется трактовка Андерсоном понятия «народность», всю многозначность которого в русском языке (политическую, моральную, духовную) он сводит, вслед за Сетон-Уотсоном, к этничности, «национальности» (р. 87).

12

См.: Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 года / Пер. А. А. Васильева. СПб.: Алетейя, 1998. С. 295.

13

Renan Е. Qu'est-ce qu'une nation? // Oeuvres completes. Paris, 1947—61. Vol. 1. P. 887–906. Связывая угрозу для национализма с прогрессом истории как науки, Ренан возвращает нас к известной мысли Б. Паскаля о том, что видимость естественности происхождения основывается на