Он повернулся и взглянул в конец центрального пирса, куда направились его шебеки. Там аккуратными рядочками, почти борт к борту были пришвартованы группы боевых кораблей морских разбойников. И вот, как только борт нашей крайней сровнялся с кормой самого первого корабля противника, портики всех орудийных стволов его группы кораблей стали открываться.
'Начали!' — решил лейтенант Власьев, выхватил револьвер и с высоты квартердека выстрелил в того самого пирата, который громче всех возмущался и кричал.
Чайные клиперы девятнадцатого века считались самыми быстроходными парусными судами всех времен. При курсе 'полный бакштаг', наиболее скоростном из всех возможных, могли оседлать волну и свободно набрать двадцать узлов хода. К сожалению, подобная курсовая случайность происходила нечасто, поэтому например, путь от Шанхая до Лондона они преодолевали за восемьдесят-девяносто дней, то есть, средний ход получался не более восьми с половиной — девяти узлов.
Однако, хочу отдать должное научной мысли и практической смекалке голландских мастеров, создателей флейта, предшественника американо-британского клипера. Все наши пять богинь: моя 'Алекто', 'Тисифона' под командой капитана Дуги, 'Киприда' — капитана Резина, 'Паллада' — капитана Чебота и 'Селена' — капитана Кривошапко, сейчас неслись к Агадирскому заливу с ходом в семнадцать с половиной узлов. Шхуны безнадежно отстали, но это не страшно, они шли третьим эшелоном, и у них была собственная задача — захват базара и складов. Тем более, что к этому времени данные объекты должны быть блокированы.
Авангард уже начал работать. Звука выстрелов слышно не было, но дымы залпов были видны даже невооруженным глазом. Подняв подзорную трубу, увидел на всех трех орудийных морских башнях трепещущиеся на ветру белые флажки, значит, главная городская стена — в наших руках.
Затем, перевел объектив на наши передовые шебеки. Их действия немного отличались от первоначального плана, когда весь флот противника, за редким исключением должен был гореть. В данном случае, медленно двигаясь почти вплотную к берегу вдоль центрального причала, они подвергли расстрелу в упор из каронад и пулеметов весь его левый фланг. При этом матросы забрасывали противника горшками с оливковым маслом, разбавленным самодельным спиртом.
Огненной смеси было мало, всего тридцать шесть горшков, да и качество ее было так себе, — не напалм. Сюда бы, конечно, селитры и пальмового масла, да керосину из нефти выгнать, получилась бы штука более интересная. Но ничего, это вопрос будущего, а сейчас глядя, как разгораются высокие факелы из вражеских кораблей, посчитал, что и эта задумка оказалась вполне приемлемой.
К сожалению, на многих кораблях кроме толпы пиратов, присутствовали прикованные на цепь галерники, в том числе и наши братья-православные. Однако, мы решили, что с этим ничего не поделаешь, лучше принять мучительную, но быструю смерть, наслаждаясь гибелью врага, чем гнить несколько лет, пока тебя, больного и обессиленного, а потому больше непотребного раба, не выбросят на корм акулам.
Двенадцать шебек противника были совершенно не тронуты и на них уже полным ходом хозяйничали наши бойцы. Видно, не было там полноценных команд, а была только дежурная вахта, поэтому и захватили их буквально за несколько минут. В подзорную трубу увидел, как в течение десяти-пятнадцати минут из разных районов пригорода, к порту стали стекаться маленькие и большие группы вооруженных людей, и было их много. Вот, первые полторы-две сотни выбежали на дорогу, ведущую к причалам, и вдруг резко остановились, вроде бы как напоролись на непреодолимую стену. Передние стали спотыкаться и падать, задние напирали и валились следом но, в конце концов, когда дорога была устелена кучей трупов, по которым противнику в прямом смысле слова пришлось топтаться, они прыснули в стороны, остановились и рванули обратно, под прикрытие различных придорожных построек. Это оперативно и качественно отработали все восемь корабельных пулеметов.
Береговая территория от моря к городу по всей протяженности бухты поднималась в гору, поэтому, сложившаяся ситуация и панорама боя была видна прекрасно. Судя по действиям ударного авангарда, план захвата города выполнялся без проблем.
— Товарищи офицеры! Взгляните, это вам будет интересно, — подал подзорную трубу Полищуку. Тот пару минут смотрел на берег и передал ее Кульчицкому, а затем, с нетерпением и азартом к ней потянулись руки и других ребят.
В момент, когда свежий ветер на гребне волны закинул 'Алекто' в тихую бухту, стали слышны с кораблей противника крики заживо горящих людей и завывания первых мин, которые понеслись в места скопления более чем тысячной банды пиратов. Наблюдать за пылающими кораблями противника, взрывами и крошевом камней зданий и человеческих тел стало некогда: от торгового причала отвалили купеческие суда, два из которых (двухмачтовые шебеки) уже стремительно неслись к выходу из бухты.
— Марсовые! Кроме стакселей! Убрать все паруса! На ванты марш! — мое молодое тело ощутило прилив адреналина и возжелало боя, рука непроизвольно хваталась за эфес шпаги, — Рулевой! Три румба лево руля! Правый борт! Новиков! Ну-ка, пусть докажут бомбардиры, что я недаром присвоил тебе звание сержанта!
— Еще полрумба влево, — услышал его крик из люка пушечной палубы, а рулевой не дожидаясь попугайной команды, тут же выставил курс, — Первое, второе, третье орудие! Винт на нулевой отметке, прямая наводка! За Богородицу!.. Огонь!
Корабль слегка вздрогнул и выплюнул три клуба дыма. Два снаряда из трех тюкнули в носовую часть борта ближнего противника, сделав два аккуратных отверстия, и взорвались внутри трюма. При этом внешне шебеку не разворотило, только бушприт задрало вверх, а фок-мачта вообще рухнула на левый борт, удерживаясь только на обвисшем такелаже. Весла безвольно плюхнулись в воду, и шебека стала неуправляемой, значит, результат был прекрасным. Впрочем, каким он может быть при ведении огня на спокойной воде, и на дистанции всего триста ярдов?
Портики второй вражеской шебеки были открыты, но для ведения огня по моему кораблю, ей нужно было довернуть, при этом она попадала под залп только что влетевшего в бухту флейта капитана Кривошапко.
— Братцы бомбардиры, — опять раздался голос нашего главного артиллериста, — Четвертое, пятое, шестое и седьмое орудие! Три деления винта вверх!
— Сержант Новиков! — перебил его, склонившись к люку, — Дай ему одним снарядом перед носом!
— Седьмое орудие! Огонь! — тут же раздалась команда. Прозвучал одиночный выстрел, а снаряд взорвался ярдов за сто точно по курсу противника.
Что ж, купец поступил правильно: со всей силы стал табанить правыми веслами и выполнил крутой разворот, а его марсовые, которые только что резво подымали паруса, точно так же резво стали их сворачивать.
Тем временем в бухту друг за дружкой входили наши богини, а на горизонте стали явно видны такие же изумрудные паруса еще четырех шхун. Это охладило пыл всех прочих, пытавшихся сбежать от ужасов смертного боя купцов и заставило их повернуть обратно к причалу.
— Арсен, — повернулся к Кульчицкому, — Запоминай: команда рулевому — курс к кораблю лейтенанта Власьева. Швартуемся к нему правым бортом. Боцману — подготовить швартовы. Марсовым — быть готовыми убрать стаксели. Повтори.
Убедившись, что суть команд и их порядок усвоены, разрешил: 'Действуй'.
Вообще, швартоваться на шебеке или идти на абордаж, за счет ее развернутых бортов, очень удобно. Вот и нам было удобно, даже дополнительный трап для перехода с борта на борт не понадобился. Остальные флейты и шхуны будут делать, как я, то есть швартоваться к нашим или захваченным шебекам противника.
— Сир! — вскинув в приветствии руку к виску, ко мне подскочил чумазый лейтенант Власьев. На его лице выделялись только белые зубы и радостным блеском белки глаз. От халата и чалмы он избавился, а в камзоле и треуголке выглядел, как обычный европейский шкипер, правда, внешне немного молодо. Впрочем, выглядел как и все остальные мои солдаты, матросы, сержанты и офицеры.
