— О, я чувствую, что пора рассказать об этом Поворотнику, — усмехнулась Дашка.
Зина не обратила на ее слова никакого внимания. Тогда Дашка сказала:
— Но это же издевательство — пугать бедных женщин всякими ужасами!
— Это была только подготовка. — Зина горячо вступилась за своего нового кумира. — Ты забыла про колпаки. В какой-то момент раздавался специальный сигнал, который записывался прямо на подкорку. Доктор сказал, — добавила она с восторженным придыханием, — что сигнал воздействует на центр удовольствия в мозгах. Теперь мы не будем получать от обжираловки никакого удовольствия, в этом вся соль.
— М-да? — с сомнением произнесла Дашка. — А от всего остального-то хоть будете? В смысле, удовольствие получать?
— Там многие волновались по этому поводу. Конечно, мужики в основном. Доктор сказал, что никакие другие участки коры мозга затронуты не будут. Только те, что отвечают за вес.
— Понятно. Ты очень довольна, и можно смело рекомендовать доктора Сильнова нашей клиентке Эмилии Романовне.
Окрыленная Зина лишь мотнула головой. Дашка решила, что этот жест, скорее всего, выражает одобрение. Вообще было бы неплохо воспользоваться ее хорошим настроением. Дашка вспомнила, что до дня рождения ее друга осталось всего несколько дней, а она так и не придумала, что ему подарить.
— Зин, мне сегодня позарез надо пробежаться по магазинчикам, — сказала она секретарше. — Придумай что-нибудь для Поворотника, ладно?
— Чао, — только и ответила Зина, перед тем как послать Дашке воздушный поцелуй и исчезнуть в толпе.
Дашка вышла из метро. Прямо на нее смотрел фасад ее любимого огромного универмага. Она пребывала в радостном предвкушении, хорошо знакомом каждой женщине. Она уже представляла себе, какой упоительный вояж по всем отделам ей предстоит. И тут случайно увидела, как к автостоянке универмага подруливает слегка побитый джип с тонированными окнами. Что-то заставило Дашку пронаблюдать, кто из него выйдет. Через мгновение она лихорадочно вцепилась в свою сумку, которую от изумления чуть не уронила в лужу на асфальте. Из джипа вышла Венерина сестра Катерина. Вид у нее был независимый и вполне светский.
«Вот так заехала выбрать другу подарочек!» — ошарашенно подумала Дашка и, стараясь не привлекать к себе внимания, двинулась за своей недавней знакомой. Перед этим она попыталась понять, с кем прибыла Катерина, но из машины так никто и не вышел, а стекла не позволяли разглядеть что-либо внутри. Катерина не спеша направилась в отдел тканей. Дашка не переставала удивляться ее новому имиджу. Но новому ли? Правда, совсем недавно Катерина выглядела иначе. «Может быть, она просто четко разграничивает, что когда носить? — с насмешкой спросила себя Дашка. — У себя дома — ситцевый балахон и платочек а-ля колхозница. А теперь на ней платье явно от известного модельера. Кажется, я видела что-то похожее в бутике Лауры Биаджиотти. Обтягивающий лиф и пышная шифоновая юбка. Прическа и макияж вполне соответствуют наряду. Да я еще тогда, у нее в гостях, подумала, что она не так проста, как хочет показаться. Что же ей нужно в магазине и куда она собирается потом? Или она уже побывала в том месте, ради посещения которого так разоделась? Нет. Ее платье больше похоже на вечернее, а сейчас, — Дашка взглянула на часы, — только обед».
Даша почему-то ожидала, что Венерина сестра будет смотреть шикарные портьеры. Они были у нее под самым носом. У Даши перед глазами снова возникла картинка: волосатая ручища на секунду отодвигает простенькую занавеску. «Да, штора была так себе, прямо скажем, — подумала Дашка. — Разве за такими женщина-вамп должна прятать своего тайного любовника?» По спине пробежал легкий холодок. Однако Даша не угадала.
Катерина, эдакая светская львица, направилась вовсе не к дорогим тканям. Она плавной походкой обогнула портьеры и направилась к самой незатейливой части отдела. Дашка не поверила своим глазам, когда та купила огромный отрез холщовой ткани. Продавщица, которая заворачивала покупку, тоже казалась очень удивленной. «Ну, и куда же она теперь?» — Дашке не терпелось это узнать. Положив гигантский сверток в пакет с фамилией известного дизайнера, Катерина продолжила прогулку по универмагу. Слегка притормозила возле одного из парфюмерных отделов, но не остановилась и пошла дальше. Задумчиво постояла возле витрины отдела игрушек. Какое-то время рассматривала гигантских медведей и слонов, но заходить внутрь опять-таки не стала. Наконец она решительным шагом отправилась в отдел восточных благовоний.
Дашка спряталась за колонной неподалеку. Оттуда ей все хорошо было видно. Катерина легонько тронула наманикюренным пальчиком бубенчик одного из восточных колокольчиков, которые по поверью должны отгонять от дома злых духов. Дашка до сих пор не могла поверить, что именно эти руки она видела недавно натруженными и без каких-либо следов маникюра. А как насчет Катерининого заявления по поводу икебаны, которую составила ее сестра? Она ведь заявила Дашке, что не понимает, зачем сестрица воткнула в вазу какие-то палки. А сама, оказывается, умеет не только стильно одеваться, но и интересуется восточной культурой? И совсем не похожа на человека, который случайно забрел в отдел восточных благовоний и в первый раз видит все эти диковинки. Катерина как раз со знанием дела выбирала ароматические палочки. Дашка постаралась запомнить, как выглядят те, что она купила. Как только сестра Венеры вышла из отдела и удалилась от него на некоторое расстояние, Дашка подошла к прилавку и стала разглядывать витрину.
— Что это такое? — спросила она у продавщицы, указывая на длинные палочки темно-зеленого цвета.
Дашке казалось, что она задала банальный вопрос, да и вид у нее при этом был скучающий. Но продавщица почему-то встрепенулась и мрачновато поинтересовалась:
— Да что же это сегодня такое? Обычно никто на них внимания не обращает. Всем подавай «Кама- Сутру» да «Бриз» или «Черную Орхидею». А тут вторая подряд интересуется ритуальными палочками! Вы поняли? Это ритуальные!
— Вы уверены? — спросила Дашка. Ее голос против воли прозвучал как-то тревожно. — Они предназначаются для каких-нибудь колдовских обрядов? Или...
— Да кто их разберет, — неохотно ответила продавщица, открывая пачку, где лежали палочки с ароматом экзотического цветка. — Я точно знаю только то, что ритуальные хорошо отпугивают комаров и моль. И забивают все остальные запахи. Мы здесь однажды попробовали зажечь такую палочку. — Она наклонилась к Дашке поближе. — Потом пришлось полдня проветривать. Я чуть не простудилась, и покупатели все время ругались. Все спрашивали, не жгли ли мы здесь костер. Никакие «Орхидеи» с «Кама-Сутрами» не могли перебить запах горелого дерева. Да, влетело нам тогда по первое число от заведующего секцией, — закончила она свой рассказ.
Дашка вышла из отдела, не чуя под собой ног. Развевающаяся юбка Катерины еще маячила вдалеке. Сыщица честно призналась себе, что не будет сильно корить себя, если по какой-то причине упустит Катерину из виду. Но та не думала никуда исчезать, и Дашка не могла воскликнуть: «Надо же, как сквозь землю провалилась!» Пришлось снова заставить себя незаметно идти за сестрой Венеры. Да, трудно было поверить, что недавно Дашка обрадовалась внезапной встрече. Теперь она уже не чувствовала себя ужасно заинтригованной. С каждой минутой ей становилось все тревожней. Уж больно не нравился ей странный набор Катерининых покупок. Большой отрез грубой ткани, вроде той, из которой шьют мешки, и палочки, сжигая которые можно избавиться от любого запаха. Через стеклянные двери магазина Дашка увидела, как Катерина садится в ожидающий ее джип и машина очень быстро исчезает вдалеке.
Следующим утром, когда Дашка зашла в кабинет к Поворотнику, она снова застала его за занятием, которое говорило, что шеф пребывает в тягостных раздумьях. Поворотник то открывал, то закрывал футляр с очками, словно пощелкивание замка помогало ему связно мыслить. Потом принялся протирать свои толстые линзы. Дашка терпеливо ждала. При виде ее шеф и не подумал закругляться со своим «важным» занятием. Это говорило о том, что причина его озабоченности — в порученном ей деле. «Дело пропавшей Венеры не такое простое, как казалось, — подумала Дашка. — Даже шеф в растерянности».
— Привет, — Поворотник наконец соизволил обратиться к Дашке. — Что там у тебя нового с твоей пропавшей?
