50 млн рублей наличности… Всего в ГУВД допросили 40 человек, из них в порядке ст. 90 УПК России (применение меры пресечения в отношении подозреваемого. —
Сложившуюся ситуацию нельзя было считать неожиданной: с января 1991 года в Чечню отправлялись большие — в сравнении с другими регионами — суммы наличности. Кроме того, эксперты отмечали, что в 1991 году контроль над распределением денег между регионами и республиками перешел в исключительное ведение ЦБ России, а документы о распределении наличности с этого момента подписывал лично председатель ЦБ РФ Георгий Матюхин. В течение трех последних кварталов 1991 года доля эмиссии в кассовом расходе Чечено-Ингушетии подскочила с 37,7 % до 54 % (в среднем по России эта цифра не превышала 5,8 %, причем в товарообороте республики на долю Чечено-Ингушетии приходилось в то время лишь 0,3–0,4 %).
По оценкам экспертов, за этот срок на территории Чечни было «отмыто» около 2 млрд наличных рублей. Однако за пять месяцев 1992 года доля эмиссии в Чечне вдруг снизилась более чем вдвое. Наблюдатели связывали это с началом широкого движения за независимость Чечни, что, по понятным причинам, осложнило ее отношения с Россией. В такой ситуации избалованные легкой наличностью чеченские предприниматели пустили в дело фальшивые авизовки коммерческих банков.
Версию о подделках подтвердил также и председатель следственного комитета при парламенте Чеченской республики Мансур Тагиров. Он высказал искреннее удивление по поводу того, что в ЦБ не заметили: 90 % всех авизовок были откровенно фальшивыми — с поддельными гербовыми печатями чеченских банков, а зачастую даже с одинаковыми порядковыми номерами. Кроме того, подчеркнул Тагиров, суммы, перечисленные из Чечни, более чем в 15 раз превысили ее бюджет (около 1,9 млрд рублей).
ЦБ России, разумеется, тоже не смолчал. Начальник его Московского ГУ Константин Шор широко и бескомпромиссно выступил в средствах массовой информации, где объяснил происшедшее недосмотром операционисток расчетно-кассового центра. Кроме операционисток, по публичным утверждениям Шора, виноваты были коммерческие банки — прежде всего те, которые занимались торговлей наличностью.
Хроника событий, связанных с чеченскими авизовками, укладывалась в три основных сюжета. В начале июля замминистра внутренних дел России Дунаев направил российскому спикеру предварительные результаты расследования по делу № 81015. В письме констатировалось, что на корсчета коммерческих банков в московском РКЦ были зачислены деньги по 43 фальшивым авизовкам на общую сумму 17 млрд рублей. Несмотря на то что значительная часть этих средств была выявлена и арестована МВД, в обороте около 100 банков и свыше 200 коммерческих предприятий Москвы по-прежнему циркулировали миллиардные фиктивные суммы. В связи с этим Дунаев предложил Хасбулатову списать средства с тех банковских корсчетов, «на которые деньги изначально были зачислены по фальшивым авизо», а коммерческим банкам — отозвать платежные поручения, которыми «чеченские» миллиарды переводились со счета на счет.
Уже на следующий день Хасбулатов информировал председателя ЦБ Матюхина о ходе расследования и поддержал в письменной форме предложение МВД России. 7 июля Матюхин отдал приказ о списании денег со счетов коммерческих банков, названных в списках МВД, на специальный блокированный счет ЦБ № 902. Таким образом, приговор был приведен в исполнение, а «провинившимся» банкам было поручено заняться самостоятельным поиском тех денег, которые частично уже были израсходованы по поручению клиентов.
Реакция банкиров на эти действия ЦБ была вполне единодушной. Подавляющее большинство представителей пострадавших банков заявили, что, во-первых, действия ЦБ противоречат законодательству (в соответствии с законом РФ «О банках и банковской деятельности» изъять средства с банковского корсчета можно только по решению суда); во-вторых, списанные деньги принадлежат банкам, а не лицам, совершившим аферу, а в-третьих, главный виновник — ЦБ России — остался безнаказанным. Последнее обстоятельство с особенной неприязнью было встречено банками, которые пытались разобраться с «чеченскими» авизовками еще до того, как деньги по ним были зачислены в РКЦ. Инкомбанк от имени Ассоциации российских банков (АРБ) направил в адрес президента и российского Конституционного суда протесты «по поводу вмешательства исполнительной власти в деятельность коммерческих банков».
Вскоре ЦБ России частично возвратил банкам «чеченские» деньги, сторнированные (возвращенные) на специальные счета. Однако получить средства смогли только те банки, которые предоставили в ЦБ платежные документы, подтверждающие их отправку по поручению клиентов.
Возвращая деньги банкам-отправителям, ЦБ автоматически списал их у банков-адресатов. В соответствии с порядком сторнирования денег, подписанным заместителем главбуха ЦБ России Станиславом Никитиным, суммы, зачисленные по фиктивным авизо, отражались каждым банком на специальных лицевых счетах. Если к моменту сторнирования денег банк переводил средства по поручению клиентов в другой коммерческий банк, банк-отправитель имел возможность вернуть деньги, предоставив в РКЦ подтверждающие платежные документы. По мнению разработчиков проекта, такая схема позволяла выйти на конечных адресатов «чеченских» денег.
Однако, по мнению наблюдателей, с каждым последующим получателем деньги все больше отдалялись от виновников аферы. Большинство организаций, получивших «подозрительные» деньги, старались побыстрее потратить их на покупку потребительских товаров, недвижимости или, в крайнем случае, уплатить налоги. Если же фиктивные деньги перемещались из России в бывшие республики СССР, их изъятие становилось возможным только на правительственном уровне.
К тому же сумма, зачисленная по фальшивым авизо, оказалась столь велика (только по московскому РКЦ было сторнировано около 20 млрд рублей), что в ее перемещении было задействовано большинство коммерческих банков. Инкомбанк, например, почти одновременно получил уведомление ЦБ 0 возвращении 494 из 500 сторнированных ранее миллионов и распоряжение о дополнительном сторнировании 200 миллионов.
Хищения денег по фальшивым авизо продолжались. И это было не случайно: при минимальных затратах (от 10 до 15 млн рублей) преступники получали значительные доходы — до 1 млрд. Схема операции была хорошо известна и милиции, и финансистам, и поэтому всякая авизовка проверялась, а об обнаружении фальшивок банкиры немедленно оповещали милицию. Но фальшивки продолжали сыпаться.
В 1993 году из Центрального банка России и его отделений было похищено с использованием фиктивных авизо около 400 млрд рублей. В этих аферах было замешано более 1500 различных коммерческих структур и около 100 коммерческих банков России. Несмотря на огромное количество дел, возбужденных по такого рода преступлениям, они, как правило, завершались на стадии предварительного расследования, так как милиция арестовывает не организаторов афер, а только лиц, принимавших непосредственное участие в операции, и часто не подозревающих, что за этим кроется уголовное преступление. По утверждению милиционеров, обычно «концы» операций скрывались в ЦБ России, без участия представителей которого они были невозможны. Эксперты отмечали, что за создание условий для провода авизо коррумпированные чиновники ЦБ получали до трех четвертей от суммы похищенного.
В марте 1993 года в вечернем выпуске телевизионных «Новостей» был показан сюжет (со ссылкой на Центр общественных связей МВД России), в котором сообщалось о ликвидации в Москве работниками милиции крупной преступной группировки, нанесшей ущерб в 20 млрд рублей с помощью чеченских авизо. Впервые милиции удалось задержать представителей фирм, непосредственно пускающих в оборот похищенные с помощью авизо деньги: на складах у них изъяли товаров (машин, обуви, пушнины) на 2 млрд рублей, еще 2 млрд рублей были изъяты с арестованных счетов этих фирм. Раньше милиции удавалось брать лишь представителей подставных фирм, созданных для того, чтобы перевести на их счета похищенные деньги, затем распылить их по множеству аналогичных фирм и обналичить.
Милицейская операция, которую осуществило Главное управление по борьбе с экономической
