Лора обиженно нахмурилась, отчего ее личико стало еще красивее.
— Как же, попробуй встречаться с парнем, когда живешь с родителями. Они от меня любого отвадят!
В словах Лоры была доля правды. Она жила с родителями и тремя братьями, все были старше ее и постоянно твердили: секс — это для брака. По крайней мере, что касается женщин. Для себя в сексе ее братья никаких ограничений не делали и, сколько Энн помнит, волочились за каждой юбкой. А Лора даже поцеловаться с парнем не могла: едва про это становилось известно семейству Патен, как они брали несчастного красавца в оборот и принимались расспрашивать, кто его родители, сколько он зарабатывает и какие у него намерения касательно ненаглядной Лоры. После подобного приема второй раз парень в ее доме не появлялся.
— Вам легко говорить! — продолжала Лора. — А у меня сегодня права забрали. Я забыла включить поворотник, ну и полицейский остановил меня. Очень миленький, между прочим. Давайте, говорит ваши права! Ну я и дала. А он: может, поужинаем сегодня? Пришлось сказать, что я вечером занята. Он не поверил, рассердился и забрал права. Вот и все!
Холли кивнула.
— Про это и речь! Надо учиться врать. С мужиками без этого никуда!
Лора умоляюще взглянула на Энн, но той возразить было нечего.
— Прости, малышка. Холли права. Ты не скажешь неправду, даже если от этого будет зависеть твоя жизнь.
Лора улыбнулась. Она взяла банан и, снимая кожуру, сказала:
— Буду учиться. И вообще, когда вы перестанете называть меня малышкой?
— Ну, не знаю. Может тогда, когда переедешь от родителей? — Холли выставила перед собой, словно на параде, три пустых бокала и со знанием дела принялась наполнять их текилой. — К тому же ты нас обеих моложе. На пять лет, а это немало!
— Значит, для вас я всегда так и останусь малышкой, — вздохнула Лора с таким видом, будто вот-вот расплачется. — А ведь вы сами и виноваты! Я ведь тогда переехала в Даллас, снимала квартирку с прелестным видом из окна, трудилась на благо общества в прокуратуре. А ты, Холли, разыскала меня и уговорила вернуться сюда, чтобы работать в конторе у этого зануды Гриффина!
— Много ты заработала в своем Далласе? — спросила Холли, подтолкнув один из бокалов, наполненных до краев, в ее сторону.
— Ну и что, что я получала гроши? Не всем же так везет, как тебе Холли. Или Энн, которая вообще родилась в богатой семье. Должны быть на свете и бедняки вроде нас с папой и мамой. Пока придется мне им помогать. Выпьем за успех!
— Отлично! — расхохоталась Холли. — Лучше еще разок выпьем за хоккеистов… И за их мускулы.
Энн улыбнулась и сильнее сжала бокал.
— За любовь!
Они с Лорой осушили бокалы и бросились заедать водку лимоном. Лишь придя в себя после очередной дозы крепкого напитка, они заметили, что Холли застыла с бокалом в руках.
— Что с тобой? — спросила Энн.
— Вечно ты все испортишь! — пожаловалась та. — Надо было тебе завести разговоры про любовь!
— А что такое? — не поняла Лора.
— Да ничего, — сказала Энн. — Просто с нашей Холли на эту тему толковать бесполезно. Так и быть, сделаю тебе поблажку. Не будем спорить. Итак, за хоккеистов!
— И их железные мускулы, — закончила Лора.
Холли, не сдержавшись, прыснула.
— Ну и странные вы обе, — отсмеявшись, заметила она. — Кстати, Энн, ты так и не сказала: как ощущения? До свадьбы как-никак всего неделя!
— Наверняка, Энн, ты на седьмом небе от счастья! — засветилась Лора. — Шон — парень, о котором можно только мечтать!
Холли и Энн изумленно вытаращились на нее.
— А что? — растерялась Лора. — Разве нет?
— Ну конечно! — горячо согласилась Энн, проведя ладонью по губам. И в ужасе взглянула на свою руку. Неужели она себя и впрямь так ведет? Видела бы ее мать, со стыда бы сгорела! Энн в спешке схватила салфетку и вытерла руку. Слава Богу, кажется, подружки ничего не заметили! Только тут до нее дошло, чего весь вечер добивается Холли. — А, ты об этом! — протянула Энн. — И не мечтай! Не собираюсь я рассказывать вам никаких интимных подробностей!
В общем-то и рассказывать особенно нечего. Все это время Энн скрывала от подруг один факт, который бы их здорово позабавил: они с Шоном ни разу не занимались сексом. Ни разу с тех пор, как познакомились полгода назад. Сначала он сказал: не стоит торопить события, а когда два месяца назад они обручились, заметил, что с этим можно подождать до первой брачной ночи, тем более что ждать-то уже недолго. На том и порешили.
Нечего и говорить, в восторг от всего этого Энн не пришла, но делать было нечего. Секс, как ни крути, то, чем занимаются вдвоем, и если один не хочет, то другому ничего не остается, как смириться. Однако все-таки интересно: отчего это вдруг плейбой, красавец, каких мало, стал таким стеснительным? Может, он импотент? Нет, эту мысль она с отвращением отбросила. Или все дело в размере? А как узнаешь? Энн нашла способ: как-то вечером, отобедав в его доме, накинулась на своего нареченного и хорошенько прощупала. Ан нет! С размерами все было нормально, куда там! Правда, после ее неожиданной атаки Шон устроил ей хорошенькую взбучку, но его отношение к сексу до брака изменений не претерпело.
Итак, в отношении интимной стороны их жизни Шон Ботсфорд следовал строгим моральным нормам. Казалось, чего тебе еще надо, дурочка? И все-таки Энн не покидало чувство разочарования. Ведь вполне естественно, что хочешь заняться любовью с человеком, с которым собираешься провести остаток жизни. Или неестественно?..
Вот и взыграли у нее гормоны. Она воспламенялась от любой мелочи и даже всерьез подумывала поиграть с муляжом, который подарила ей неугомонная Холли на день рождения. Если бы эта штуковина не жрала столько электричества, она бы и впрямь ею воспользовалась!
— О чем ты? — Холли округлила глаза. — Я и не думала ни о чем таком! Просто мне интересно, как ощущает себя будущая миссис Шон Ботсфорд.
Энн нахмурилась.
— Если ты только об этом, то великолепно.
Куда там! С год назад она наконец решила, что ее мать права. Та вечно твердила: пора тебе, дочка, подыскать подходящего жениха, богатого и красивого, а то так и останешься старой девой. И тут — бывают же такие совпадения! — на одной вечеринке Энн встретила Шона. И пошло-поехало. Месяц-другой — и они решили пожениться.
— Кстати, хочу тебе заметить, — Энн наставила на подругу палец, — то, что я выхожу за Шона Ботсфорда, а не за башмачника, ничего не значит. Надо лишь, чтобы была настоящая любовь.
— Какая прелесть! — растаяла Лора.
— Какая глупость! — заявила Холли. — Башмачники не становятся самыми завидными холостяками года три раза подряд!
— Хоккеисты тоже, — рассмеялась Энн.
— Это еще как посмотреть! У игроков высшей лиги денег — закачаешься!
— Деньги меня не интересуют. У Шона их куры не клюют, но я выхожу замуж не из-за денег. А по любви.
— Как это мило! — простонала Лора.
Обе подруги вновь уставились на нее. Понятно. Напившись, Лора становится ужасно романтичной. Что ж, тем лучше для нее. Романтичность женщину не портит. А вот мне, подумала Энн, пора бы остановиться с выпивкой: и так уж перебрала сегодня.
— Спасибо, девочки! — сказала она. — Я вам ужасно благодарна, что вы так расстарались ради меня.
