глаза на только что вошедшего в комнату Константина.
- Костя... Ты же знаешь где у меня на кухне валяются таблетки? Принеси пачку от головы, пожалуйста. - Вымученно улыбаюсь, глядя на него.
Тот кивает и выходит из помещения, оставив меня вновь наедине с Иваном и внезапно накатившим приступом недомогания. Тру виски дрожащими пальцами, отмечая что они изрядно похолодели и покрылись ледяным липким потом.
- Что с тобой, Ярт? Башка разболелась? - С ноткой настоящего сочувствия спрашивает Иван, наклонившись ко мне.
- Да вот, совсем внезапно. - Отвечаю я холодеющими губами, быстро облизав их. Так и есть - сухие и потрескались.
- Клан атакует? - Серьёзно интересуется он.
- Кстати, вполне возможно. - Шепчу я, обессиленно раскуривая сигарету. Зажигалка выпадает из рук и я уныло чертыхаюсь вслед её падению.
- Знаешь что... Пожалуй, мы с Костей оставим тебя в одиночестве. Пока посидим на кухне, табаку понюхаем. - Задумчиво смотрит на меня мой хитрый товарищ. - Тебе в твоём состоянии нужно побыть одному, я же тебя знаю. Но уходить не будем, само собой. Если что - звони.
Он резко поднимается на ноги и зычно интересуется:
- Костя, нашёл таблетки?
С кухни раздаётся грохот чего-то падающего и раздаётся голос в ответ:
- Да, уже несу. Не говори под руку, Иван!
Появляется Константин, со стаканом воды и початой пачкой обезболивающего. Приподнявшись, я жадно вырываю блистер и разрываю его. Два маленьких кругляшка падают мне на ладонь...
Как капли застывшей крови...
И я быстро кидаю их в горло, опустошив протянутый стакан до дна...
Как жизнь покидает тело...
И оседаю на кресло, устало закрыв глаза. Надо отдохнуть. Немного. И хорошо бы даже вздремнуть...
А не попасть в очередное видение...
ГЛАВА 2.
Кресты. Тела, вознесённые на них. Смрадная вонь от тел, подёрнутых разложением. Почва под ногами покрыта багровой коркой из крови. Застывшее страдание вокруг.
Поднимаюсь с колен, отряхивая чёрную короткую робу. Что здесь произошло? Сколько я был без сознания? Неужели великое сражение, бушевавшее здесь несколько дней и ночей - уже завершилось?
И я забыт своими? Или мы проиграли?
Чтобы найти победителя в этой схватке - подхожу к ближайшему кресту, оскальзываясь на склизкой земле, пропитанной выделениями. Она даже немного парит под ярко палящим солнцем.
Кстати, когда я потерял сознание - был самый разгар этой бесконечной бойни. И ночь, с заволоченным чернильными тучами, от бесконечного потока убийственных заклинаний, небом.
Подойдя к кресту, составленному из двух грубых деревянных досок, я вижу изорванное тело силура, с застывшим на его лице оскалом боли. На остатках его панцирной нательной брони - следы еретических символов и царапины от вражеских мечей.
Неприятное открытие, проносится в моей ещё гудящей от неприятной боли, голове. Хотя один - ещё не показатель. Может быть это была жертва. Или недостойный.
Что же у меня такое со зрением? Всё вокруг пока что плывёт и покачивается. Даже не разглядеть ничего, пока не подойдёшь поближе. Видимо, меня контузило каким-то убойным заклинанием врага. Да так сильно, что никто не мог отличить меня от мёртвого. Возможно, что и к счастью для меня.
Пелена перед глазами потихонечку проходит, и мир вокруг меня также понемногу перестаёт качаться, пока я подхожу к следующему, грубо сколоченному, орудию смерти. На нём висит советник.
Советник Конклава! Генерал армии Запада! Тот кто вёл самую большую армию силуров за последнюю тысячу лет!
Я застыл в шоке, глядя на командующего. Честно говоря, я его всегда не переносил на дух. Сволочью был отъявленной этот Арканот. Именно его голос, в том числе, лишил братьев моего клана, быть членами Конклава. В конце концов, именно по его протекции мой клан вообще был изгнан из числа Великих. А Кортарамо, мой двоюродный племянник, единственный, кто не был лишён прав - жалкая подачка, - оказался всего лишь офицером действующей армии, и, наверняка, погиб в уже вошедшей в историю, бойне при Козлином ущелье.
И я даже не успел его увидеть. Ведь именно Арканот, вместе с остальными советниками его группы внутри Конклава, проголосовал за то, чтобы я был лишён имени и назывался лишь как Клинок Империи. Конечно же, лишить меня моего звания Клинка - он не мог. Как и никто иной в Империи, кроме как если бы это сказал сам Молк. Традиции некоторых прав силуров - вечны и не могут регулироваться даже единогласным решением Конклава. Но всё, чтобы отобрать у нашей Семьи влияние - он сделал.
Редкий гад он был. Притом, что сам был дальним родственником Семьи. И сделал всё это лишь для одной цели. Чтобы забрать все богатства нашего Дома себе, как единственный кто имел бы на них право наследования. Что он и сделал. Оставив мне только мой личный фамильный особняк. И то - по одной причине - он принадлежал именно мне, и именно как Клинку Империи. Ведь право называться фамильным именем запретил мне Конклав с его подачи!
Все эти гневные мысли-воспоминания молнией пронеслись в моей голове. Впрочем, у этой вспышки яростной боли был и положительный момент. Сознание прочистилось, мир окончательно перестал вздрагивать вокруг меня, зрение полностью восстановилось и гудение в ушах прошло. Я вновь осознавал окружающее как настоящий высокородный силур, а не пришибленный пыльным мешком человек.
И теперь я в ужасе, пробирающем меня до костей, видел что всюду, куда хватает взгляда, на сбитых досках висят силуры. У меня резко задрожали руки. Медленно, на негнущихся ногах, подхожу к висящему генералу.
Его тело прошито насквозь заклинаниями и клинками врагов. Конечности превратились в лохмотья. Только точёное лицо высокородного не пострадало. Даже презренные враги, противостоящие нам, не посмели его обезобразить. Или оставили - в назидание? Не знаю.
Приближаюсь вплотную и вижу что по его лицу кровью выписаны те же еретические знаки. Значит, презренные всё же решили оставить свой след. Вот только никогда не умел читать на человеческом наречии Запада. И что здесь написано, наверное, опять же, к счастью, понять не могу.
- Как ты мог проиграть последнюю битву этой войны, Арканато? - Обессиленно выдыхаю я. - Ведь победи мы в ней...
Да что там говорить. Всё и так ясно. Наши войска, под командованием этого ублюдка, уполномоченного Конклавом, не считаясь с потерями, прорвались через неприступные горы, непроходимые болота, укреплённые города людишек и их союзников из лица потомков наших отступников, отвернувшихся от Кровавой Веры... Дойдя до самой столицы их союза. Вот она, где-то там, должна быть.
Как мог он проиграть финальную битву?! Пусть он был трижды ублюдком - но всё равно... Он был истинным силуром. И способнейшим командиром. И если его и убивать - это должен был сделать именно я!
А теперь - что?
Смогли ли наши войска организованно отступить? Вряд ли. Если даже генерал распят как безымянный воин... Всё вокруг устлано десятками тел силуров и презренными солдатами из людей-имперцев.
Нет, понятно что языческий союз людей и отступников понёс огромные потери, мы же были в сердце их земель. Но теперь они могут собрать армию и нанести удар в наши земли. А остались ли заслоны, на покорённых вершинах Пиковых Гор, разделяющих земли Кровавой Веры и поганых людишек? Или все войска Арканато бросил в прорыв?
И как он вообще смог проиграть?! Что произошло?!
Оседаю на покрытую коростой землю, щурясь на яркой солнце. Надо действовать. Пробиваться к отступающим своим. Но как?
С тяжёлым вздохом кручу на единственное оставшееся фамильное кольцо на среднем пальце. Надо
