своей обширности и глубине знания.
Масрук ибн аль-Адждаа, один из выдающихся ат-табиинов[27], рассказывал о нём:
“Завидев ибн Аббаса, я всегда говорил: “Это наилучший человек”. Заслышав его речь, я говорил: “Это самый красноречивый человек”. После беседы с ним я говорил: “Это самый образованный и сведущий человек””.
* * *
Получив те знания, к которым он стремился, ибн Аббас стал учителем и начал учить людей.
Его дом превратился в мусульманский университет... Да, именно в университет в полном смысле этого слова, как мы понимаем это в наше время.
Вся же разница между университетом ибн Аббаса и нашими университетами состоит в том, что в современных университетах десятки, а иногда и сотни профессоров…
Университет же ибн Аббаса был создан благодаря усилиям одного профессора, то есть самого ибн Аббаса. Один из его товарищей рассказывал:
“В личности ибн Аббаса я видел целый совет. Если бы все курайшиты гордились этим, то он стал бы истинным предметом гордости.
Я видел, как люди целыми толпами шли по дорогам, ведущим к его дому. Желающих прийти к ибн Аббасу было так много, что дороги порой были слишком тесны для них. Как-то, придя к нему, я сказал, что у дверей его дома собралась толпа людей. Он сказал:
— Подай-ка мне воды для омовения.
Совершив омовение, он сел и сказал мне:
— Выйди на улицу и скажи им: “Кто хочет задать вопросы по Корану и его смыслу, заходите”.
Я вышел и передал людям его слова. Вошедших было так много, что они заполонили всю комнату ибн Аббаса. Какой бы вопрос они ни задавали ему, на всё получали исчерпывающий ответ. Более того, его ответы охватывали проблему гораздо шире, чем она поднималась в задаваемом вопросе. Ответив на вопросы, ибн Аббас говорил людям:
— А теперь предоставьте возможность своим братьям.
После этого люди уходили. При этом он говорил мне:
— Выйди и скажи им: “Пусть заходит тот, кто хочет задать вопросы по поводу обязательных предписаний”.
Выйдя из дома, я передавал народу слова ибн Аббаса. Его комната вновь наполнялись уже другими людьми, на все вопросы которых он отвечал исчерпывающим образом, раздвигая рамки поднятой проблемы. Затем ибн Аббас говорил слушателям:
— А теперь предоставьте возможность своим братьям.
После этого люди расходились. При этом он говорил мне:
— Выйди и скажи им: “Пусть заходит тот, кто желает задать вопросы по арабскому языку, поэзии и арабской словесности”.
И вновь комната целиком наполнялась людьми, на все вопросы которых ибн Аббас давал исчерпывающие ответы, превышающие рамки самих вопросов.
Если бы все курайшиты пожелали бы гордиться тем, что знал ибн Аббас, то это принесло бы им славу”.
* * *
Ибн Аббас счёл необходимым распределить все свои беседы по дням недели, чтобы около дверей его дома больше не было такого столпотворения.
Один день недели он посвятил исключительно толкованию Корана.
Другой день был посвящён занятиям по фикху (мусульманскому праву).
В третий день занятия проходили только по поэзии. Один день посвящался изучению военных походов Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.
А один день был предназначен изучению истории арабов.
В научном диспуте ибн Аббас легко одерживал победу над любым учёным, который приходил к нему. На любой заданный ему вопрос ибн Аббас всегда давал полный и исчерпывающий ответ.
Благодаря своим знаниям и глубокому пониманию сути любого дела, ибн Аббас стал советником у праведных халифов, несмотря на свой юный возраст.
Когда Умару ибн аль-Хаттабу докладывали какой-нибудь запутанный вопрос или он сталкивался со сложной проблемой, он созывал совет шейхов из числа сподвижников Пророка, да благословит его Аллах и приветствует, непременным участником которого был Абдулла ибн Аббас. При этом халиф усаживал ибн Аббаса на самое высокое и почётное место и говорил ему:
— Это дело оказалось очень сложным для нас. Только тебе по силам решить этот и подобные ему вопросы.
Как-то раз халифа упрекнули за то, что он подчеркнуто выделяет ибн Аббаса и сажает такого молодого человека рядом с шейхами. На это Умар ответил:
— Истинно, это мужественный юноша; у него пытливый ум, хороший язык и разумное сердце.
* * *
Начав серьёзно обучать группу людей, давая им серьёзные знания, ибн Аббас не забывал своего долга и перед остальными. Для всех желающих он проводил специальные собрания, на которых читал проповеди и нравоучения.
Обращаясь в своей проповеди к людям, совершившим прегрешения, он говорил:
“О совершивший прегрешение! Не надейся на то, что это пройдёт без последствия. То, что следует за прегрешением, ещё хуже, чем само прегрешение. Если ты не стыдишься того, кто справа от тебя, и того, кто слева от тебя во время совершения прегрешения, то это не менее опасно, чем само прегрешение.
Если ты смеёшься, совершая прегрешение, не осознавая, что Аллах сделает с тобой, то это хуже, чем само прегрешение.
Если ты радуешься прегрешению, совершив его, то это хуже самого прегрешения.
Если ты опечален тем, что тебе не удалось согрешить, то это чувство хуже, чем само прегрешение.
Вздрагивая от дуновения ветерка в страхе во время прегрешения, но, оставаясь спокойным сердцем в то время, когда Аллах смотрит на тебя, ты совершаешь еще больший грех.
О совершивший прегрешение!
Знаешь ли ты, в чём состоял грех Айуба, когда Аллах ниспослал ему беду и лишил его имущества?
Его грех состоял в том, что когда несчастный и бедный человек обратился к нему за помощью, чтобы он избавил его от угнетения, Айуб отказал ему”.
* * *
Ибн Аббас не был из тех людей, которые обещают, но не выполняют обещанное, и запрещают людям то, что позволяют себе. Ибн Аббас был из тех, кто постится днём и молится ночью.
Абдулла ибн Мулайка рассказывал о нём:
“Однажды я сопровождал ибн Аббаса из Мекки в Медину. В пути мы остановились на ночлег в одном доме уже глубокой ночью.
Этой же ночью я увидел его, когда он читал:
“И предсмертная агония точно придёт. Это то, от чего ты старался бежать”.
(“Каф”, 19)
С рыданиями он повторял этот аят, пока не наступил рассвет”.
Уже рассказанного достаточно, чтобы мы поняли насколько прекрасным и возвышенным человеком
