восторг, и это слегка подсластило пилюлю.
Затем, отбыв повинность, мы были предоставлены сами себе. Мой пресс-секретарь, которому я поручил отыскать наставницу для Шандры, справился с этим делом, найдя трех кандидаток; я выбрал ту из них, которая именойалась Кассильдой Долорес дим Каракоса, по прозвищу Черная Звезда. Это была крайне энергичная особа ростом с Шандру, но вдвое меньшего веса, с черными горящими глазами, с копной черных волос и с ресницами такой длины, что их можно было бы заплетать в косички. Ее самоуверенность, ее манера выражаться и запрошенный ею гонорар наводили на мысль, что она пребывает на вершинах успеха и популярности. Я заплатил с легким сердцем: для Шандры мне не жалко ничего. Первая встреча с великолепной Кассильдой состоялась в моем офисе, на сороковом этаже отеля “Симмонс-Гиперион”. Мы беседовали тет-а-тет; Шандру я с собой не взял, опасаясь слишком стремительно и резко погрузить ее в мир барсумийской богемы.
Приняв чек с царственным безразличием, Кассильда опустилась в кресло, выставив напоказ хрупкие коленки, и оглядела меня с ног до головы. Затем она поинтересовалась, когда будет готов ее гардероб и когда состоится первая демонстрация.
– Демонстрация одежды – не главная из ваших задач, – заметил я. – Вы наняты с иной целью.
– Массаракш! – Это сочное барсумийское ругательство вспорхнуло с ее уст с легкостью бабочки. Я, кстати, до сих пор не ведаю, что оно означает. – Массаракш! Зачем же я вам тогда нужна, толстячок? Чтобы согреть постельку? Я не обиделся; с точки зрения любого барсумий-ца, я страдал тучностью и недостатком роста. Что же касается намеков на постель, то нравы на Барсуме свободные, и секс не относится к числу запретных тем. Кроме того, мы ведь были не на президентском приеме.
Тем не менее я решил поставить ее на место, сделал строгое лицо и рявкнул:
– Тридцать три раза массаракш! Я не сплю со скелетами, моя дорогая! Мне нравятся женщины, у которых есть под платьем что-то поосновательней нахальства, кожи и костей! К тому же я женат, стар, скуп и не привык пускать деньги на ветер.
Кассильда поглядела на меня с уважением. Закрепляя успех, я раскупорил бутылку игристого, мы выпили и перешли на “ты”.
– Ну так чем же мне предстоит заниматься? Если ты так скуп, как утверждаешь, – тут она помахала моим чеком, – то выжмешь из меня ведро пота за такие денежки!
– Не сомневайся, – подтвердил я и перешел к делу, объяснив, что моя супруга, леди Киллашандра, желает овладеть ремеслом манекенщицы и ей необходим наставник.
Кассильда бросила на меня откровенно оценивающий взгляд.
– Такая же коротышка, как ты? Или еще пониже?
– Вовсе нет. Ростом она с тебя, изящная, стройная, гибкая, но более… гмм… плотного сложения.
– Значит, под платьем у нее не только кости, кожа и нахальство, – заметила Кассильда. – И где ты раскопал такое чудо?
– На Мерфи, во время предыдущей остановки.
Левая бровь Кассильды приподнялась, уголки рта опустились, и теперь на ее подвижном личике было словно написано: не самый удачный выбор, парень! Вот это как раз и отличает барсумийцев от ангелов, обитающих в Раю: они слишком эгоцентричны и временами грешат высокомерием. Им нужно бы помнить, что в девяноста девяти из ста обитаемых миров их внешность не вызвала бы никакого восторга. Впрочем, большинство планетарных жителей страдает такой же узостью взглядов.
Я сказал Кассильде, что моя супруга не будет участвовать в шоу на Барсуме и не составит ей конкуренции, поскольку не может считаться профессионалом. Она практиковалась только с помощью голографических записей, она владеет определенной техникой, неплохо двигается, знает все нужные жесты и приемы, однако какие-то тонкости ускользают от нее, какие-то тайны высокого искусства, ведомые лишь настоящим мастерам. Вот мы, поразмыслив, и пригласили мастера.
Выслушав меня, Кассильда важно кивнула черноволосой головкой:
– Ладно, я займусь с твоей леди. Ты прав в одном: помост – непростая штука, и тут полно всяких секретов… в том числе и таких, какие может открыть лишь женщина женщине. Надеюсь, твоя подружка не слишком стыдлива? Если дело дойдет до демонстрации трусиков, бюстгальтеров и чулок? Я подтвердил, что с этим не будет проблем, намекнув на премию в случае успеха. При этом обещании Кассильда хлопнула ресницами и заявила:
– Ты слишком щедр для скупца, который не любит пускать деньги на ветер! Но если уж речь зашла о премии… Что ж, тридцать процентов к основному гонорару меня устроят.
– Двадцать, – возразил я. – Двадцать плюс все наряды, которые ты будешь демонстрировать.
– Наряды? Массаракш с ними! Ты думаешь, у меня не хватает нарядов? Да вся моя жизнь проходит среди них! Среди платьев, манто, юбок, блузок, шляп и брюк! Меня уже тошнит от них!
– А как насчет хорошего изумруда с цепочкой из платины? – спросил я. – Думаю, он будет прекрасно смотреться в твоих кудрях.
Это ее удовлетворило, и мы ударили по рукам. Мы также условились, что обучение начнется через десять дней на “Цирцее”, где роботы с легкостью изготовят самое изысканное одеяние; что занятия будут продолжены после шоу, которое состоится через месяц – тоже на корабле, поскольку в этом есть элемент привлекательной экзотики; что я обязуюсь доставить на борт всех главных барсумийских модельеров, представителей ведущих фирм и журналистов – к неувядающей славе Кассильды Долорес дим Каракоса. С великолепной Кассильдой на помосте мы никак не могли провалиться!
Затем мы расстались. Моя новая служащая легким шагом направилась обналичивать чек, а я поднялся в пентхауз к Шандре. Не могу сказать, что в эти минуты я чувствовал себя абсолютно спокойным – ведь Кассильда была той еще штучкой! Само ее прозвище представлялось мне двусмысленным: я знал, что всякая черная звезда со временем становится Черной Дырой, ненасытной, как дьявольская пасть. Оставалось лишь гадать, прошла ли Кассильда эту стадию, да надеяться на удачу на то, что Шандра извлечет из этой дыры только хорошее и ничего плохого. Я надеялся.
* * *
Теперь, когда сроки были определены, я мог нанять рекламного агента, взвалив на него всю рутинную подготовку к шоу. Ему предстояло связаться с местными кутюрье и производителями модной одежды, оповестить журналистов светской хроники и прочих заинтересованных лиц – словом, процедить весь Барсум и выжать сливки в пассажирский салон моего катера. Агент мне попался деловой, так что теперь у меня было свободное время.
Я решил использовать его с толком и ввести Шандру в блистательный новый мир. Эту операцию полагалось совершать с осторожностью; я понимал, что моя прекрасная леди еще слишком наивна, слишком уязвима, чтобы разом нырнуть в вавилонское столпотворение, царившее на Барсуме. Тут я был ее единственной защитой и проводником; ведь ее красота (дар, всегда вызывающий почтение и восторг) была непривычной для барсумийцев и столь же странной, как цветок лилии, выросший на розовом кусте.
Мы наняли маленький, но вполне комфортный атмосферный спидер-гид и отправились странствовать по Барсуму. Этот вояж не являлся тем видом отдыха, к которому я склонен; как правило, спускаясь на планету, я трачу свое время в городах, желая возместить дефицит человеческого общения. Все эти картины природы – водопады, низвергающиеся с гор, и сами горы в ледниковых шапках, живописные ущелья, величавые реки и леса с гигантскими деревьями – словом, все это нагоняет на меня тоску; мне кажется, что эти виды отштампованы специально для туристов на какой-то чудовищной автоматической фабрике. Но Шандре, взиравшей на них впервые, наша поездка казалась чудом. Она восхищалась и восторгалась, изумлялась и вздыхала, впитывала эту картинную красоту и делала снимки – точь-в-точь как юная школьница из Бруклина, попавшая в дебри Амазонки. Впрочем, разве она не была школьницей, невзирая на свой возраст и положение?..
Я глядел на нее и умилялся.
Но школьницы бывают глупыми и умными, а Шандра относилась к числу последних. Довольно быстро усвоив, как обращаться с автоматическим гидом, встроенным в наш кораблик, она затеяла с ним игру. Наш гид, весьма хитроумная псевдоличность, был верным слугой своих хозяев; он посылал нас в определенные отели и рестораны, приземлялся перед заманчивыми барами, рекомендовал те или иные развлечения, суля бесплатную выпивку, если мы удостоим их своим вниманием. Изучив туристические проспекты, Шандра начала выбирать конкурирующие заведения; гид откликнулся более щедрыми посулами – к выпивке тут же
