В часы, когда не спал ты,
Лишь знавший блеск услад,—
Как вынесешь пустыню
И горы и леса,
Как будешь возлежать ты
На той траве сырой!»
Так думая о сыне,
Сидела на земле.
И женщины из свиты
Приподняли ее
И слезы осушали
На горестном лице.
Другие же, тоскуя,
Печали предались,
Недвижные от скорби,
Со скованным умом,
Как будто на картине
Сидели так они.
Ясодхара грустила,
Так Чандаку браня:
«Он где ж теперь, он где же,
Кто здесь в уме всегда?
Ушли вы вместе, двое,
При вас был третий, конь,—
Один с конем вернулся
Лишь ты, а где же он?
Все сердце износилось
0т, боли и тоски,
Тревога в нем и мысли,
Нет отдыха ему.
Обманчивый товарищ!
Неверный человек!
Лихой кователь злого!
Усмешка под слезой!
Изменник ты, изменник,
Как уходил, был с ним
И без него вернулся,
То был коварный план.
Ты только друг по виду,
В душе ты злейший враг!
Являешь свет и нежность,
Затаивая тьму!
И ныне дом весь царский
Так сразу сокрушен,
И царственные эти
Здесь женщины скорбят!
И их печаль безмерна,
Тускнеет красота,
Загрязнены их лица,
Их щеки — путь скорбей!
Когда б царица Майя
Была теперь жива,
На нем одном покоясь,
Как горы на земле,—
Узнавши, что случилось,
Она бы умерла.
Какой удел печальный
И как его снести!»
С конем заговоривши,
Промолвила она:
«И ты, несправедливей!
Как может это быть,
Чтоб, взяв его, увез ты,—
Как вор во тьме ночной,
Жемчужину похитив,
Бежит проворно с ней!
Когда скакал ты в битвах,
Ни стрелы, ни мечи
Тебя не устрашали,
Ни быстрый свист копья!
Теперь же, как преступен
И ветреней твой нрав,
Мою похитил душу,
Ценнейший самоцвет!
О, ты не конь, ты только
Ползучая змея,
И я тебе не верю,
Когда ты так скорбишь!
Теперь ты ржешь печально,
И всюду этот вопль;
Как милого украл ты,
Зачем же ты не ржал?
Когда б тогда заржал ты
И все бы во дворце
Проснулись,— этой скорби
Не знали б мы теперь».
И Чандака, услышав
Те горькие слова,
Вобрал в себя дыханье,
Собой он овладел,
С лица отер он слезы
И, руки сжав, сказал:
«Молю тебя, послушай,
Дай оправдаться мне,
Да не войдем в опалу
Ни я, ни белый конь.
Не порицай, прошу, нас,
Не гневайся на нас,
Вины мы не свершали,
