столько к дерзаниям, сколько к смирению: « Содержанием хозяйства человека является не творчество жизни, но ее защита, воссоздание живого и натиск на омертвелое».
Почему же в действительности происходит не то, что предполагают религиозные идеи и здравый смысл? Ведь ясно же, что свое хозяйство требуется хранить и приумножать, а не растрачивать и вести к упадку.
Однако в действительности человеку всегда требовалось от природы больше, чем она ему предоставляет, можно сказать, даром. Для этого испокон веков использовалась техника. Чтобы расширять пастбища и пашни, выжигали леса и осушали болота. Казалось, ничего плохого от этого быть не может.
Долгая эксплуатация почв истощала их животворную силу, вызывала эрозию, на орошаемых землях начиналось засоление. Вдобавок плотность населения увеличивалась, и приходилось расширять пределы освоенных территорий. Особенно привлекательными были целинные степи и лесостепи.
Американский ученый П. Беннетт писал в 1958 году о том, как шло освоение новых земель в Северной Америке:
«С энергией и энтузиазмом вступили колонисты на девственную землю. Началось такое изменение поверхности земли, подобно которому еще не знала история...
Колонисты заботились лишь об использовании для самих себя всего, что встречалось им на пути. На некоторое время движение задержал... мощный пояс лесов, простиравшихся на тысячи километров на запад от Атлантического океана к области прерий... Пионеры при помощи топора и огня приступили к работе в девственных лесах. Мало-помалу они расчистили землю для фермерских усадеб. Было сожжено громадное количество деревьев...
Заселение новой страны сопровождалось... сильнейшим истощением естественных богатств, которыми природа так щедро одарила этот край... Белые обитатели этой новой страны в своем «завоевании диких пространств» и «покорении Запада» поставили потрясающий рекорд опустошения и разрушения. Миллионы гектаров склонов, когда-то покрытых величественными лесами, были оголены поверхностным смывом. Бесчисленные овраги изрезали ранее богатейшие земли.
Многие участки плоских равнин, на которых когда-то буйно росли низкорослые местные травы, были покрыты сорняками или занесены сыпучими песками, приведенными в движение во время пыльных бурь. Что привело к столь трагическим превращениям? Самая общая причина кроется в ложном представлении об изобилии страны и мифе о неистощимости природных ресурсов. Это представление и миф господствовали в течение многих лет и еще владеют умами некоторых людей в настоящее время».
Только ли в этом причина бедствий природы? Вряд ли. Недаром Александр Гумбольдт говорил: «Человеку предшествуют леса, после человека остаются пустыни». То же можно сказать и о первозданных степях, саваннах. И дело тут не в каких-то неверных идеях. Просто очень долго никто не задумывался о дальних последствиях «побед над природой».
В середине XIX века ученые обратили на них внимание. Немецкие, французские, американские, русские географы стали писать о том, что из-за истребления лесов и осушения болот снижается уровень подземных вод, реки мелеют в межень и катастрофически разливаются в половодье, а почвы особенно быстро деградируют.
Идеи и рекомендации теоретиков не сразу реализуются на практике. Однако американский метод тотального освоения целины, казалось бы, предоставил наглядный пример того, как не следует вести наступление на природу. В начале XX века газеты сообщали о страшных пыльных бурях, взметающих тысячи тонн почв на западе США на некогда целинных землях.
Был ли учтен этот печальный опыт в СССР, когда в сентябре 1953 года на пленуме ЦК КПСС было принято решение осваивать целинные и залежные земли? Или проявился революционный напор, стремление в кратчайшие сроки решить задачи, с которыми и за длительное время справиться не так-то просто? Неужели в нашей стране не нашлось честных и компетентных специалистов, которые объяснили бы опасность решительного и недостаточно подготовленного наступления на целину?
Тогда общее руководство сельским хозяйством по линии Политбюро, а затем и всей страной осуществлял Н.С. Хрущев. Он всегда был склонен к скоропалительным, чаще всего плохо продуманным поступкам и решениям. Но разве дело только в нем одном? Его позже обвинили в волюнтаризме. Однако крупные государственные проекты разрабатываются специалистами, а решения принимаются коллегиально на разных уровнях.
...В 1972 году временная база нашей аральской изыскательской партии располагалась в Кзыл- Ординской области Казахстана, южнее реки Сырдарьи. Однажды мы проезжали мимо бывшего поселка целинников. Я вышел из машины и прошелся по улице.
Странное и жутковатое было ощущение. Ноги ступали по рыхлому темно-серому... снегу. Нет, под сапогами были бархан-чики распыленного почвенного слоя. Его нанесли сюда пыльные бури.
По сторонам дороги стояли стандартные блочные домики с черными пустыми провалами окон. Все деревянные детали (рамы, двери) были выломаны. Мертвый поселок. Мертвая земля вокруг.
А в эти годы наша страна продолжала закупать за рубежом зерно, расплачиваясь золотом. Так завершилось наступление на целину.
Наиболее часто критикуется основное положение социалистического уклада — общественная собственность: общее — значит ничьё.
Это мнение не лишено оснований. Хотя так рассуждает далеко не каждый. Тот, кому хотелось бы поживиться общей собственностью в личных интересах, оправдывает свое желание тем, что она никому конкретно вроде бы не принадлежит. Мол, был бы хозяин, тогда и отношение, скажем, к природным богатствам было бы иным, рачительным.
Однако в действительности получается не так. Вот, к примеру, освоение американскими фермерами целины. Они были собственниками и распоряжались земельными угодьями по своему усмотрению. Неужели они были так глупы, что не учли возможных последствий экстенсивного землепользования?
Трудно судить об их знаниях, но в своих действиях руководствовались они, прежде всего, насущной необходимостью в кратчайшие сроки получить как можно больше продукции. Не ради обогащения, а для того, чтобы свести концы с концами, обустроиться на новых местах, расплатиться с долгами. У них не было ни времени, ни средств для предварительных исследований, да и в науках они не были сильны.
Но так было при капитализме. Социалистическое плановое народное хозяйство не должно было допустить ничего подобного. Тем более что к середине XX века и в мире, и у нас был накоплен практический опыт ведения сельского хозяйства в разных районах, а также было немало ученых, способных дать обоснованные рекомендации по рациональному использованию природных угодий. Неужели партийные руководители были настолько глупы и самоуверенны (что обычно совпадает), что в приказном порядке, угрожая репрессиями, заставили специалистов подчиниться своим бредовым требованиям? Не так ли действовал чудовищный механизм командно-административной системы?
М. Фешбах и А. Френдли-младший корень зла увидели в сталинском плане коллективизации, после осуществления которого были подорваны устои российского сельского хозяйства. «Коллективизация, — утверждают они, — служила политической цели по переделыванию свободных фермеров в некую категорию агроиндустриальных пролетариев, которые зарабатывали на жизнь, как рабочие или члены колхозов. Их трудоустройство, жилье, орудия производства, снабжение и права полностью зависели от государства».
Эти вот названные по-американски «свободные фермеры», то есть русские крестьяне, в большинстве своем были озабочены выживанием в невероятно трудных условиях природной зоны рискованного земледелия. Они жили впроголодь, едва сводя концы с концами. Американским ловким политэкологам, видимо, неведомо, что Россия пережила тяжкую Первую мировую войну и еще более губительную Гражданскую, что она была разорена и вдобавок находилась во враждебном окружении.
Восстановление страны, индустриализация требовали огромных затрат средств и труда. Крестьяне- единоличники не могли прокормить население растущих городов и рабочих поселков. Создание крупных коллективных хозяйств и обеспечение их техникой стало необходимым мероприятием. Оно проходило с огромными трудностями. Крестьяне зарезали значительную часть своего скота, чтобы не отдавать его в колхоз. А тут еще два года была страшная засуха.
