командировке в Минске и видел, как по просьбе властей белорусы несли на сборные пункты одежду, консервы в помощь потерявшим кров жителям пострадавших районов Армении. Вся наша огромная страна спешила оказать помощь республике.
Но как только прошел шок от трагедии, откуда-то появился и стал распространяться слух о том, что она произошла из-за строго секретного испытания в Советском Союзе новейшего доселе невиданного сейсмического оружия, для чего был выбран данный регион. О принципе действия такого оружия высказывали несколько вполне фантастических вариантов.
По одной версии, оно вызывается подземным ядерным взрывом в наиболее уязвимой точке земной коры, от чего она сотрясается с неимоверной силой. По другой — на такую точку воздействуют какими-то излучениями. Согласно третьей, все дело в накоплении напряжения в земных недрах из-за постоянных испытаний на Семипалатинском полигоне или, что более вероятно, в районе размещения военных баз в Грузии (Абхазии) на Черноморском побережье.
Не могу ручаться за точный пересказ версий: пишу по памяти о том, что слышал тогда от коллег- журналистов и читал в прессе. Возможно, кому-то из них припомнился упомянутый нами рассказ Артура Конан Дойла «Когда земля вскрикнула». Тем более что не были секретом сведения о том, что в эпицентрах подземных ядерных взрывов происходят разрушительные землетрясения.
В то время подобные слухи казались мне порождением паники, незнания механизмов землетрясений, журналистской фантазии. Но разбираться в этом было недосуг. Мне позвонил коллега- геолог и с какой-то странной иронией настоятельно посоветовал купить свежий номер газеты «Правда», где написано обо мне.
Нечто удивительное: орган ЦК КПСС, имеющий многомиллионный тираж, распространяемый по всей стране, вдруг упомянул обо мне. Почему? Признаться, у меня возникла надежда, что наконец-то там, на вершинах власти, обратили внимание на мою концепцию техносферы.
Не тут-то было!
В большой статье действительно была ссылка на геолога Р. Баландина. Автор публикации (если мне не изменяет память, кандидат физико-математических наук, по-видимому, геофизик) обвинял его в том, что он, этот самый Р. Баландин, недопустимо занизил сейсмическую опасность в Кавказском регионе, что и привело в конечном итоге к трагедии Спитака.
О ком идет речь, мучительно думал я. Кто этот мой однофамилец и, возможно, тезка? Никогда не слыхал о таком геологическом деятеле, да еще настолько авторитетном, что ему предоставлено право определять уровень сейсмической опасности на Кавказе. Вдобавок я никогда не работал и даже не бывал в Армении, имея самые смутные представления о сейсмичности на территории этой республики.
Если речь идет обо мне, то получается какое-то дикое недоразумение. Я вовсе не геофизик, ни в каких комиссиях по составлению сейсмических карт не участвовал, никаким авторитетом в этих вопросах не являюсь и вообще занимался только практической работой как инженер-геолог и гидрогеолог, разрабатывал некоторые идеи теоретической геологии, но и тут никакой ответной реакции от крупных специалистов не дождался...
Однако хотелось все-таки понять, о каком моем однофамильце идет речь в статье. Ведь, неровен час, потрясенные произошедшей Спитакской катастрофой армяне захотят свести счеты с тем злодеем, по вине которого пострадали десятки тысяч людей.
И тут меня осенило: произошло недоразумение. Автор статьи прочел, судя по всему, мою статью или главу из моей книги о работе нашего небольшого геофизического отряда МГУ. Я был начальником, а научным руководителем — Петр Николаев, сын известного ученого (о котором еще будет упомянуто). Мы обследовали территорию Сванетии. Мне было поручено проверить гипотезу авторитетных сибирских геофизиков, по мнению которых в средневековой Сванетии происходили землетрясения силой до 10 баллов (их называют уничтожающими).
Я осмотрел все объекты, на которые ссылались сибиряки, и нигде не нашел следов разрушений даже при землетрясениях 8 баллов. Как инженер-геолог, я имел для этого соответствующие знания. Кроме того, изучил сванский фольклор, записи в старинных церковных книгах, сведения о пострадавших в далеком прошлом храмах и нигде не нашел свидетельств сколько-нибудь сильных «подземных ураганов». А ведь в горной стране их последствия были бы особенно значительны.
Вот, собственно, и все мои весьма локальные, не претендующие на крупные обобщения и не имеющие никакой официальной силы работы по сейсмичности Сванетии в Средние века. При чем тут современная Армения и Спитак? При чем тут определение сейсмоопасности Кавказа? Ведь ее изучали и продолжают изучать сотни, если не тысячи, специалистов, обобщают крупные ученые, после чего составляются карты и пояснительные записки, которые принимают специальные государственные комиссии.
Вот и вышло, что «Правда» опубликовала неправду обо мне. Пришлось написать оправдательную статью. Но когда я принес ее в газету, то мне завотделом категорически сказал: такой влиятельный партийный орган опровержений не печатает.
Именно тогда я всерьез задумался над тем, не может ли Спитакское землетрясение произойти в результате деятельности человека? И пришел к выводу, что такое вполне возможно.
Но в данном случае нет абсолютно никаких оснований выдумывать какое-то сейсмическое оружие. Его не существует и, пожалуй, не может быть в принципе.
Искусственные (техногенные) землетрясения не только реальны, но и давно изучаются. Скажем, наиболее мощные ядерные подземные взрывы сопоставимы с землетрясениями средней силы с очень неглубокими (до 2 км) очагами, являются источниками ощутимых сейсмических ударов. Но крупных содроганий земли при этом не бывает (если исключить участок в непосредственной близости к заряду в скважине). Самая большая сила землетрясения при наиболее мощном таком взрыве не превышает 6 баллов в радиусе до 80 км от эпицентра (над очагом удара или взрыва). На колебания почвы в сотнях километрах от полигона способны отреагировать только чуткие приборы.
Согласно подсчетам геофизиков, крупное землетрясение высвобождает энергию в сотни раз больше той, которая соответствует подземному ядерному взрыву средней мощности. Следовательно, мощное землетрясение в Иране, Афганистане или Индии должно ощущаться в Армении или даже на Памире значительно сильней, чем искусственное, то бишь техногенное землетрясение от ядерного взрыва в Семипалатинской области или, скажем, в Абхазии.
А может быть, в горах Армении был проведен подземный ядерный взрыв огромной силы? Нет, такое невозможно. Очаг подземных толчков в Армении располагался на глубине около 15 км. Для современной техники такая глубина недоступна.
Не может ли серия слабых подземных толчков, действовавшая три десятилетия, разрядиться в виде мощных ударов в какой-то ослабленной, неустойчивой зоне земной коры? Постоянно возрастало напряжение в блоках горных пород и в какой-то момент оно разрядилось. Так один скатившийся камень или громкий звук может вызвать в горах сокрушительную лавину.
До сих пор не получено никаких данных в пользу этой версии, хотя наблюдения за последствиями ядерных взрывов ведутся давно и весьма квалифицированно. Известно, что в результате подобных взрывов могут возникать вторичные, возбужденные землетрясения. Но, во-первых, они происходили всегда в непосредственной близости от полигона; во-вторых, они никогда не были мощнее самих взрывов.
И еще. Землетрясения слабые — а лишь с ними сопоставимо большинство подземных ядерных взрывов, — происходят на Земле практически постоянно: по 2—3 ежечасно, или около 20 тысяч ежегодно. На этом фоне легкой дрожи земной коры редкие и не слишком сильные «ядерные землетрясения» отходят на дальний план. Остается только присоединиться к мнению видного австрийского геофизика А. Шейдеггера: «Крупные ядерные взрывы... по-видимому, не влияют существенно на сейсмичность района. Трудно предположить, чтобы в ближайшее время могло произойти сильное землетрясение, вызванное взрывом». Речь тут идет о районах, прилегающих к ядерным полигонам. О более отдаленных территориях он и вовсе умалчивает.
Выходит, слухи о том, что в Спитакском землетрясении виновата советская власть, — подлая и грязная ложь.
Увы, ситуация, возможно, не так проста, как хотелось бы.
