— Не сопротивляйтесь мне, мисс Бьюдайн, — предупредил ее Макклейн. — Я решил завладеть вами. Кроме того, я нравлюсь вашему дяде и думаю, вы сделаете все, что он вам скажет.
Его слова были словно пощечина. И все они были правдой. Она
Опустив в отчаянии голову, Бриана торопливо пошла обратно в дом. Несомненно, ее дядя не будет настаивать, чтобы она вышла замуж за Макклейна против своей воли. Даже дядя Генри не может быть таким бесчувственным. Да лучше уж она всю жизнь будет работать на тетю и дядю, чем выйдет замуж за такое животное, как Макклейн. Она помнила выражение его лица, когда он избивал Шункаха. Он причинял индейцу боль — и это доставляло ему удовольствие. Человек, наслаждающийся страданиями других. Нет, не такого отца хотела она своим будущим детям, не с таким человеком мечтала связать свою жизнь.
Стоя у кухонного окна, Бриана смотрела, как Шункаха Люта с яростью снова и снова вонзает свой топор в дерево. Она понимала, что так он вымещает свой гнев, что он не отступил бы, если бы оказался с Макклейном один на один.
Как только она заканчивала очередную работу, то непременно подходила к окну, и каждый раз, когда она его видела, на сердце у нее становилось светлее. Он работал неутомимо и грациозно. Его топор медленно, но упорно врезался все глубже и глубже в могучее дерево.
Она стояла у окна, когда раздался страшный треск. Ветви дерева сильно задрожали, словно в предсмертной агонии, и оно с грохотом упало на землю.
Шункаха Люта тяжело дышал. Бросив топор на землю, он вытирал тыльной стороной кисти блестевшее от пота лицо, затем присел на корточки в тени упавшего гиганта.
Через несколько минут дядя Генри пришел на ленч.
— Бриана, пойди и пригласи мистера Макклейна покушать с нами.
— Это обязательно? — спросила тетя Гарриет.
— Да, черт возьми, — резко ответил Генри Бьюдайн. — Парень мне нравится. — Он посмотрел на Бриану и усмехнулся. — И у меня такое чувство, что в будущем мы станем встречаться с ним чаще.
Макклейн улыбнулся понимающей улыбкой, когда Бриана пригласила его.
— Спасибо, мисс Бьюдайн, — сказал ой нагло. — Я вам очень благодарен.
— Это была не моя идея, — огрызнулась Бриана.
— Я сейчас же приду, — ухмыльнулся Макклейн. — Вот только посажу на цепь индейца, чтобы не сбежал.
За столом Бриана почти не разговаривала, лишь отвечала, когда обращались непосредственно к ней. Все это время Макклейн нагло наблюдал за ней. Она обрадовалась, когда мужчины вышли из-за стола и пошли посидеть на крыльце.
Бриана накладывала в тарелку еду для Шункаха Люта, когда тетя вошла в кухню и застыла на месте.
— Что ты делаешь? Не может быть, чтобы ты была еще голодна!
— Нет, мэм. Просто я думала отнести индейцу что-нибудь покушать. Он сегодня хорошо поработал.
— Я уверена, что мистер Макклейн позаботится о нем. Этот дикарь не находится под нашей ответственностью.
— Мистер Макклейн занят с дядей Генри.
— Хорошо, можешь отнести ему еду. Но не подходи близко к этому человеку.
— Да, мэм, — взяв тарелку и стакан лимонада, Бриана пошла к Шункаха, который сидел, прислонившись спиной к ограде. Его левая рука была прикована к столбу ноги тоже.
— Я принесла тебе покушать.
Шункаха Люта кивнул. Он взял тарелку, свободной рукой и поставил на землю рядом с собой. Стакан лимонада он осушил одним длинным глотком.
— Спасибо, что оттолкнул Макклейна, — сказала Бриана. — Как думаешь, он накажет тебя за это?
— Возможно.
— Я не хочу, чтобы тебя наказывали из-за меня.
— Ничего страшного, Ишна Ви.
— Я должна идти, — сказала Бриана. — Приятного аппетита.
Шункаха Люта кивнул. Он снова был у нее в долгу.
Позже она увидела, как Макклейн обвязал веревкой его шею и повел за собой. Руки Шункаха Люта были связаны за спиной; цепи, постоянно сковывающие его ноги, ограничивали движения. Она слышала, как Макклейн удовлетворенно смеялся каждый раз, когда дергал веревку.
Бриана сидела на крыльце, ее руки суетливо теребили кайму черного шерстяного платья. Макклейн каким-то образом снова был приглашен к обеду и сейчас сидел рядом, рассказывая ей о своей мечте заиметь собственную землю.
Но Бриана никак не могла сосредоточиться на том, что он говорил, да и не было у нее никакого интереса к его будущим планам. Все ее мысли занимал Шункаха Люта. И ее очень беспокоило: не избил ли Макклейн индейца, когда привел в лагерь.
Джим Макклейн прервал свой рассказ, чтобы вытащить сигару из кармана рубашки.
— Ничего, если я закурю?
— Нет, — Бриана облизала губы. — Что случилось с индейцем?
Макклейн поднял брови.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты бил его за то, что он напал на тебя?
Макклейн задумчиво изучал лицо Брианы, прикуривая сигару. Она опустила глаза и смотрела на колени, но он успел заметить огоньки беспокойства в ее глазах.
— Бил? — повторила она вопрос.
— Какая разница, что случилось с этим дикарем, — ответил он намеренно небрежно.
Она ощущала даже кожей, как пристально он смотрит на нее, ожидая ответа, и вдруг почувствовала себя уязвимой, будто кролик, пойманный койотом на открытом месте.
Глаза Макклейна угрожающе сузились, а руки сжались в кулаки.
— Сколько раз ты приходила увидеться с ним? — грубо потребовал он ответа. — Сколько раз?
— Только в тот раз, — сказала Бриана, не в силах выдержать его обличающего взгляда.
— Вот черт!
— Пожалуйста, не бей его, — умоляла Бриана. — Ведь он тебе ничего не сделал.
Макклейн усмехнулся.
— Вы опоздали, мисс Бьюдайн, — сказал он ядовитым тоном. — Я выбил из него дурь, когда привел назад в лагерь.
— Нет!
— Да, — Макклейн опустил руки ладонями вниз. Суставы его пальцев были в синяках и вздулись. — Я бил его голыми руками.
— За что?
— За что? За то, что этот ублюдок напал на меня.
— Но он только старался защитить меня, — с дрожью в голосе произнесла Бриана, чуть позже осознав возможный второй смысл своих слов.
Улыбка Макклейна была холодной и жестокой.
— Интересно, что скажет твоя тетя, когда узнает, что ты тайком бегала повидаться с этим краснокожим.
Бриана сжалась от страха.
— Ты ей не скажешь?
Макклейн пожал плечами. Он хотел овладеть Брианой, покорить ее, и вдруг понял, что нашел способ осуществить это.
