облегчением:
- Принимай хозяйство, Афанасий Павлантьевич. Третью ночь не сплю, голова кругом идет. Кто только не побывал тут: буддисты, мусульмане, бывшие белогвардейцы, делегация харбинских парикмахеров, делегаты от универсального магазина Чурина, врачи, рикши, вагоновожатые, владелец игорного дома на Пристани, какой-то нервный субъект, отрекомендовавшийся дядей знаменитой гадалки Веры Грозиной, делец, сообщивший шепотом, что он может за сходную цену поставить бумагу с водяными знаками для печатания китайских юаней, и прочая, и прочая. Устал я. Вот нужные тебе документы, а я хоть сосну часок. Если надо, разбудишь.
Просмотрел я эти бумаги, в которых командование 4-й японской отдельной армии, отвечая на запрос генерала Шелахова, сообщало о боевом составе харбинского гарнизона и о том, как проходит разоружение. 4-я армия в первые же дни войны попала под удар смежных флангов Забайкальского и 2-го Дальневосточного фронтов и, сильно потрепанная, отходила на Харбин. К моменту капитуляции в городе и его окрестностях оказались 149-я и 119-я пехотные дивизии, 131-я смешанная бригада и тридцать четыре отдельные части: пять охранных отрядов, отряд бронепоездов, отряд жандармерии, артиллерийские, инженерные, саперные полки и отряды, много батальонов аэродромного обслуживания, учебный отряд по изучению русского языка при информбюро (разведке) Квантунской армии и так далее. Но самое интересное я прочитал во втором документе, который штаб 4-й японской армии датировал еще 18 августа{59}. В нем сообщалось, что 'к сегодняшнему вечеру закончено сосредоточение орудий и большей части боеприпасов к ним' и что место разоружения армии 'находится в южной окрестности Харбина, на харбинском ипподроме'. А заключительная фраза должна была, видимо, убедить в том, что разоружение проходит быстро и по плану. 'Сейчас все наши силы мобилизованы для проведения обследования, с тем чтобы быть в состоянии в течение завтрашнего дня или последующих дней незамедлительно уведомить Вас о положении вещей',писал штаб японской армии в обычном витиеватом стиле, где конец фразы, как правило, затемняет ее начало и способен растянуть энергичное 'в течение завтрашнего дня' до бесконечных, 'последующих дней'. Собственно говоря, эту 'растяжку' мы уже наблюдали, пролетая над пустующим ипподромом.
Пришлось в ту же ночь вызвать в отель старший начсостав 4-й японской армии. Спрашиваю:
- Приказ по армии о капитуляции отдан?
- Да,- отвечают,- мы получили приказ командования Квантунской армии о прекращении боевых действий и разоружении.
- Я спрашиваю не о приказе Квантунской армии. Вы приказ по своей 4-й армии отдали?
- Мы,- отвечают,- составили план разоружения.
Трудно с ними разговаривать. Ты им про Фому, они тебе про Ерему. Говорю переводчику:
- Переведите господам генералам: завтра к вечеру приказываю закончить разоружение и свезти все оружие и технику на харбинский ипподром. Это первое. Второе: немедленно навести в войсках жесткую дисциплину. С завтрашнего дня появление в городе японских солдат и офицеров с оружием в руках будет караться по закону военного времени.
Утром 22 августа я вручил командующему 4-й японской армией генералу Уэмура Микио распоряжение Военного совета 1-й Краснознаменной армии. В этом документе было сказано: '...Вам надлежит:
Отдать приказ по армии о прекращении военных действий, о сдаче боевых знамен и оружия частям Красной Армии.
Соединения и части с обозами, кухнями и медицинскими подразделениями вывести из черты города Харбин и сосредоточить в лагере военнопленных в Старом Харбине...
В пути следования сохранять твердую воинскую дисциплину. Не создавать на дороге пробок и не затруднять движение частей и соединений Красной Армии.
Немедленно дать указание частям, оставшимся в тылу Красной Армии, прекратить боевые действия и сдать оружие.
Прекратить все одиночные и групповые передвижения военнослужащих по городу. Движение осуществлять только строем, под командой офицера.
Дать указание армейскому интенданту о передаче складов, баз и другого военного имущества частям Красной Армии.
Копию Вашего приказа во исполнение настоящих требований представить мне к 10.00 23.8.45 года в оригинале на русском и японском языках'{60}.
Конечно, разоружение 4 -й японской армии мы могли бы осуществить и без волокиты и долгих переговоров. У сунгарийских причалов стояли мониторы и канонерские лодки Амурской речной флотилии, в пригородах сосредоточились наши танки. Разговор на этом языке вразумил бы господ генералов в течение какого-нибудь часа. Но тогда были бы жертвы среди солдат японского гарнизона, а зачем и кому они нужны, когда война кончилась?
22 августа к концу дня разоружение было в основном завершено. Танки, бронемашины, артиллерию, стрелковое оружие свезли на харбинский ипподром. Полки и дивизии 4-й армии организованно проследовали в лагеря для военнопленных. В Харбине сдалось в плен около 43 000 солдат и офицеров. Это были остатки войск 4-й отдельной армии, а также части, входившие в непосредственное подчинение штаба всех японских вооруженных сил в Маньчжурии штаба Квантунской армии. Однако пленением крупной группировки противника в районе Харбина дело не закончилось. Еще около двух недель наши части продолжали вылавливать отдельные группы японцев, прятавшихся в горной тайге. С 22 августа по 1 сентября в районе станции Ханьдаохацзы были разоружены 1-я маньчжурская пехотная дивизия во главе с ее командованием (более 2000 человек), 386-й полк 135-й японской пехотной дивизии (около 1500 человек) и другие подразделения 5-й армии. За этот же период в районе Харбина, прочесывая его окрестности, наши стрелки выловили до 2000 японских солдат и офицеров, а в сопках у станции Эхэ - 1200 человек из состава 124-й и 126-й пехотных дивизий{61}.
Отдельные отряды - в основном смертники - совершали диверсионные акты на железной дороге, пытались даже нападать на советские военные комендатуры в небольших городках. Так, 28 августа южнее Ханьдаохэцзы, у русского села Романовка, был в бою ликвидирован отряд, состоявший из смертников и солдат унтер-офицерской школы. В том же районе три дня спустя наша стрелковая рота окружила около 300 смертников. Сложить оружие они отказались и все были уничтожены. 2 сентября бронепоезд, стоявший на разъезде Шихэ, подвергся сильному пулеметному и минометному обстрелу с ближайших сопок. Командиру 365-й стрелковой дивизии полковнику М. К. Гвоздикову пришлось направить в этот район отряд пехоты с артиллерией. Противник понес большие потери, оставшиеся в живых ушли в глубь тайги. Пленные показали, что их группа насчитывала около 2000 солдат и офицеров.
В Мишаньском укрепрайоне ликвидация мелких групп смертников продолжалась до начала сентября. Огромная его площадь, множество хорошо замаскированных убежищ, казарм, складов с продовольствием и боеприпасами, спрятанных в лесистых горах, глубоко под землей и в целом представлявших собой бетонированные лабиринты,- все это затрудняло борьбу со смертниками. 2-3 сентября несколько их групп были уничтожены в окрестностях горы Нань-Шань, 5 сентября - до 150 человек при попытке атаковать нашу комендатуру в Пиняньчжэне.
Таким образом, боевые действия в полосе 1-й Краснознаменной армии в отдельных районах закончились лишь несколько дней спустя после того, как 2 сентября был официально подписан акт о капитуляции Японии.
К началу сентября мы могли уже подвести окончательные итоги наступательной операции нашей армии в Маньчжурии. Прорвав фронт противника на участке около 16 км, армия затем расширила прорыв до 170 км и продвинулась в глубину Маньчжурии на 450 км. Было освобождено 16 городов и множество других населенных пунктов. Захвачено исправного вооружения и боевой техники: орудий разных калибров (до 240 -мм гаубиц включительно) - 190, танков - 49, бронемашин - 8, пулеметов - 1100, винтовок - 40000, боевых самолетов - 16, а также более 120 крупных складов с военным имуществом.
Общее число пленных составило 87 тысяч человек, в том числе 19 генералов. Безвозвратные потери противника (убитые и умершие от ран), судя по трофейным документам, подтвержденным опросом командиров и начальников штабов японских соединений и частей, превысили 30 тысяч человек. Безвозвратные потери 1-й Краснознаменной армии - 598 человек, из них офицеров - 98, сержантов - 162, рядовых - 338. А всего, считая и раненых, выбыло из строя 2888 человек.
Даже беглый взгляд на эти цифровые данные позволяет судить о многом. Сравнивая потери сторон, можно убедиться в том, что превосходство наше над противником по всем компонентам боевого мастерства было полным. Однако вынужден еще и еще раз повторить, что быстрая победа далеко не всегда равнозначна победе легкой. Рассказывая о борьбе за станцию Хуалинь и город Муданьцзян, я стремился показать читателю, сколь ожесточенным было сопротивление врага и, соответственно, трудным путь 1-й Краснознаменной армии к победе. Столь же трудно складывалась боевая обстановка и в полосе нашего левого соседа - 5-й армии генерала Н. И. Крылова. И если нам удалось совместными усилиями и в короткий срок разгромить противостоящую 5-ю японскую армию, то причину успеха надо искать никак не в слабом сопротивлении противника. Наоборот, цифра безвозвратных потерь врага, большое число убитых и относительно малое число раненых свидетельствуют о том, что враг сражался до последнего. Но, как сказал поэт, 'сила силе доказала, сила силе - не ровня'. Да, наша советская воинская сила решительно и быстро сломила силу врага, однако,
