«еврейскую западню» для отвлечения пролетариата от его долга по отношению к нации. Национал- революционеры относили это к Троцкому, но не к Ленину и Сталину /в середине 20-х годов они пытались организовать в СССР покушение на Льва Троцкого/. Эти люди ценили советский опыт первых пятилеток и централизацию управления экономикой. В 1931 г. Э.Юнгер писал в эссе «Тотальная мобилизация»: «Советские пятилетки впервые показали миру возможность объединить все усилия великой державы, направив их в единое русло». Популярной была идея экономической автаркии, ярко изложенная в книге «Конец капитала» Фердинандом Фридом – членом кружка, сложившегося вокруг национал-революционного журнала «Ди Тат» /1931/. Главный редактор журнала А.Кукхоф писал: «Единственное средство изменения сложившегося социального и политического состояния Германии – насилие масс… путь Ленина, а не путь Социалистического Интернационала».
Национал-революционеры выдвинули идею «пролетарского национализма», в русско-прусской традиции разделяя народы на угнетенные и господствующие – «молодые» и «старые». К первым относили немцев, русских и другие народы «Востока» /!/. Они – «жизнеспособны» и обладают «волей к борьбе». Национал-революционные группы приветствовали проведенную в 1927 г. в Берлине учредительную конференцию «Лиги против империализма», инспирированную Коминтерном.
Сходные идеи развивали в начале 20-х годов итальянские националисты и ван ден Брук, писавший в 1923 г.: «Мы – народ в узах. Тесное пространство, в котором мы зажаты, чревато опасностью, масштабы которой непредсказуемы. Такова угроза, которую представляем мы, и не следует ли нам претворить эту угрозу в нашу политику?». – Подобные взгляды «умеренных» консерваторов вполне согласовывались с военно-политическими действиями Гитлера в Европе, от которых впоследствии многие из них открестились.
Не случайно многие участники национал-революционного движения со временем примкнули к нацистам /А.Винниг, Г.- Г.Техов, Ф.Шаубеккер…/. Другие, пройдя через увлечение национал-социализмом, встали в «аристократическую» оппозицию к нему /Э.Юнгер, фон Заломон, Г.Эрхардт…/. Примкнули к коммунистам А.Броннен, А.Кукхоф.../. Четверть вожаков и публицистов «неоконсерваторов» /Никиш, В.Лаас, Петель, Х.Плаас, Ганс Эбелинг…/ перешли к национал-большевикам – составив три четверти участников нового движения. Остальные национал-большевики пришли из коммунистического лагеря.
Смещаясь влево, национал-революционеры объявили, что добиться национального освобождения, можно лишь предварительно достигнув социального, и что это может сделать только немецкий рабочий класс /Э.Юнгер, «Рабочий», 1932 г./. Эти люди называли либерализм «моральным недугом народов» и считали СССР союзником в борьбе против Антанты. Их героями были Фридрих II, Гегель, Клаузевиц и Бисмарк.
Взгляды революционных националистов во многом совпадали с программами русских эмигрантских течений – «сменовеховцев» и особенно «евразийцев». Между журналами «Ди Тат» и «Евразия» установились тесные связи. Еще в 1921 г. Н.П.Савицкий писал: «Чувство, именуемое «патриотической страстью»,… приводит к национал-большевизму. Лучшим в нынешних безмерно трудных обстоятельствах представляется сохранение годного политического аппарата большевиков при изменении их бессмысленной экономической политики… В области политической большевики сумели выделить годные элементы из всех слоев русского общества».
Национал-большевики после отделения от национал-революционеров добавили в список почитаемых имён Ленина, Сталина, а некоторые и Маркса. Они осуждали фашизм и нацизм, «переродившиеся» после 1930 г., пропагандировали классовую борьбу, диктатуру пролетариата, Систему Советов и «Красную армию вместо Рейхсвера». Основной постулат национал-большевизма не уступал в резкой определенности излюбленным формулировкам гитлеровской партии. Он подчеркивал всемирно- историческую роль угнетенной /революционной/ нации в борьбе за построение тоталитарного национализма ради грядущего национального величия Германии. Национал-большевики призывали соединить большевизм с пруссачеством, установить «диктатуру труда» /рабочих и военных/, национализировать основные средства производства; опираясь на автаркию, ввести плановое хозяйство; создать сильное милитаристское государство под управлением фюрера /!/ и партийной элиты. Несмотря на ряд совпадений с программой НСДАП, все это далеко отстояло от центральной идеи «Mein Kampf» – искоренения большевизма и подчинения восточных территорий.
Для понимания национал-большевизма нужно отметить присутствие в рейхсвере сильной группы, выступающей за советско-германское сотрудничество. Её вдохновителем был главнокомандующий рейхсвера генерал Ганс фон Сект, активными сторонниками – военный министр Отто Гесслер и фактический начальник Генштаба Отто Хассе. Во время польско-советской войны Сект поддерживал контакты с Председателем РВС Советской Республики Троцким, считая возможным в союзе с Красной Армией ликвидировать Версальскую систему. Шоком для Запада было подписание в апреле 1922 г. Раппальского договора, возобновившее дипломатические отношения между Германией и Россией в полном объеме. Это стало подтверждением русофильской прусско-немецкой традиции. «Фёлькишер Беобахтер», напротив, писала о «раппальском преступлении Ратенау», как о «личном союзе международной еврейской финансовой олигархии с международным еврейским большевизмом». После 1923 г. начались закрытые военные контакты двух стран. Один из военных руководителей генерал Бломберг восторгался речью Ворошилова «За сохранение тесных военных отношений с рейхсвером».
Фон Сект излагал идеи сближения Германии с Советским Союзом до 1933 г. /«Рейхсвер», «Будущее германского рейха», «Мысли солдата»/. До начала войны с СССР вели просоветскую пропаганду генералы и теоретики рейхсвера – Фалькенгейм, Г.Ветцель, фон Метч, Кабиш, барон фон Фрейтаг- Лорингхофен. Характерно изменение позиции крупных промышленников Германии. Если в начале 20-х годов Г.Стиннес, А.Фёглер и др. активно снабжали финансами антибольшевистское движение, то десятилетие спустя монополисты Э.фон Борзиг и П.Клёкнер после посещении СССР заручились планами закупки немецкого оборудования, воодушевленные масштабами предполагаемой выручки. Идеологические соображения у такого рода лиц всегда отступали перед возможностью обогатиться.
Постепенно события объединяли в Германии многих участников разворачивающейся мировой драмы. С первых дней революции в России национал-большевистские идеи «носились в воздухе». Октябрь 1917 г. приветствовал издатель популярнейшего буржуазного еженедельника «Ди Цукунфт» М.Гарден в 2-х томном труде о современной истории «Война и мир» /1918 г./. Ведущий политик и промышленник Вальтер Ратенау в эссе «Кайзер. Размышления» /1919/ с воодушевлением писал о «перспективах социализма».
Пионером национал-большевизма стал профессор, доктор права, ректор Берлинской высшей школы коммерции Пауль Эльцбахер /1868-1928/, депутат Рейхстага от Немецкой национальной народной партии /НННП/. Его статья в «Дер Таг» 2 апреля 1919 г. была первым изложением идей национал- большевизма: соединение большевизма и пруссачества, Советская система в Германии, союз с Советской Россией и Венгрией для отпора Антанте. По мнению Эльцбахера, Россия и Германия должны были защищать от агрессии Запада Китай, Индию и весь Восток и установить новый мировой порядок /!/. Он одобрял «беспощадное наказание ленивых и недисциплинированных рабочих Лениным». Эльцбахер ожидал от подобного поворота событий сохранения старых культур, разрушавшихся «поверхностной цивилизацией Англии и Америки». «Большевизм означает не смерть нашей культуры, а ее спасение», – обобщал профессор.
Статья получила широкий отклик. Один из руководителей НННП, крупный историк и специалист по Востоку Отто Гётч также выступил за тесное сотрудничество с Советской Россией. Член партии Центра, министр почт И.Гисбертс заявил, что для сокрушения Версальской системы необходимо немедленно пригласить советские войска в Германию. В органе Союза сельских хозяев «Дойче Тагесцайтунг» /май 1919 г./ появилась статья «Национальный большевизм», которая ввела этот термин в политический оборот в Германии. В этом же году П.Эльцбахер издал брошюру «Большевизм и немецкое будущее» и вышел из НННП после осуждения партией его публикации. Позднее он сблизился с КПГ, а в 1923 г. вступил в инспирированную Коминтерном «Международную рабочую помощь». В том же 1919 г. вышла брошюра профессора криминалистики, офицера первой мировой войны и антиверсальского активиста Ганса фон Хентинга /1887-1970/ «Введение к германской революции». Через два года Хентинг издал «Немецкий манифест» – наиболее яркое изложение идей национал-большевизма того времени. В 1922 г. фон Хентинг установил контакт с лидером национального крыла коммунистов Генрихом Брандлером и стал военным советником в аппарате КПГ. Через брата-дипломата Хентинг поддерживал связи с рейхсвером и готовил в
