пережить сегодняшний день. И Влада она обязательно должна взять с собой, чтобы Василий смог проститься с ним, ведь он так его любил. В нем, он видел продолжение своего казачьего рода, которым всю жизнь гордился и жил так, чтобы не посрамить честь своих предков. Пусть теперь его жизнь на небесах будет еще счастливее той земной, что прожил он с ней, со своей Зинаидой.
Она вытерла слезы, которые вновь пытались смыть с ее лица печаль и горе утраты. Не торопясь встала со стула возле старенького Зингера, и тяжело ступая, пошла к выходу из дома, чтобы успеть встретить Наточку с семьей. Она вышла на порог дома и застыла ослепленная ярким августовским солнцем. Светило замерло в зените на небосклоне без единого облачка и ослепительным светом своим открыло для взора дворик перед домом, убрав все тени в нем и высветив самые потаенные его уголки.
Зинаида подняла глаза к светилу. Ей внезапно захотелось, чтобы оно светило ей столь же ярко всегда. Чтобы ничто и никогда не смогло заслонить свет в ее жизни, как сейчас, в полдень на дворе ее дома. И она мысленно с мольбой обратилась к тому, к кому привыкла обращаться в трудные минуты своей жизни, к Творцу: «Боже, не заслоняй более солнце от меня! Дай мне свет светила твоего как можешь больше в мою жизнь и жизнь детей и внуков моих! Пусть в моей и их жизни никогда не будет теней и темных уголков, как нет сейчас в дворе дома моего!»
Откуда было ей знать, простой женщины из казацкой станицы, что она лишь повторила слова древнегреческого философа. За четыре класса образования в церковно-приходской школе дьякон Семен так и не добрался в своей науке до истории Древней Греции, а ей самой за суетой мирской так и не суждено было продолжить свое образование дальше. Но и без философии природа наградила её мудростью не меньшей, чем обладали многие образованные умы.
