Произведения, не включавшиеся в собрания сочинений
Плач о Сионе*
Так сказал господь:
— Вот без причины плакали вы. Будет же вам плач из рода в роды.
На горах был Сион и храм его, — видный отовсюду. И когда в девятый день месяца Аб прошиб дым с пламенем золотую кровлю храма и донеслись до небес вопли гибнущих и торжествующие крики воинов Навуходоносора, был в небесах великий страх и смятение.
И послал господь ангелов своих на помощь Израилю. Но царь, именующий себя быком и торжествующий, уже сломил силы Израиля.
И был день тоски, и ожидания, и неизвестности и достиг вечера, и видел господь тьму внизу и как бы жаровню, полную раскаленных углей, на горе Мориа: ибо пожар прогорал.
К ночи же вернулись ангелы, посланные на защиту города. И лица их были бледны и покрыты пылью и копотью, и запах дыма был в их волосах и одеждах, которые были опалены огнем, и ссадины были на руках и коленах их.
И сказали ангелы, говоря господу:
— Не ты ли, господи, грозил народу твоему? «Вот без причины плакали вы: будет же вам плач из рода в род». Ныне, господи, сбылась угроза твоя, по грехам Израиля.
— На исходе субботнего дня стали левиты на возвышении и пели славословия тебе.
— И когда воскликнул хор, да истребит господь злодействующих, ворвались в храм язычники, и схватили их, и запалили огнем Завесу храма, и предались грабежу и разрушению. Город же пылал еще с полудня. И мы шли среди великого шума огня и среди криков женщин, рвущих на себе волосы, и среди бегущих и сражающихся и ударяли стопами в стены и укрепления, дабы овладели враги уже домом разрушенным и башней поверженной и не могли похваляться потом, что это они разрушили Сион.
— Видя храм в пламени, взошел первосвященник на кровлю храма и с ним юноши-ключники с ключами от дверей.
— И, воззвав, воскликнули громко: «Недостойны мы, господи, хранить сокровище твое: вот мы возвращаем тебе ключи дома твоего».
— И бросили ключи к небу и погибли в пламени.
— И левиты, и коганы пришли к храму с арфами и трубами и бросились в пламя вслед за первосвященником, играя на них.
— И девушки, ткавшие Завесу святая святых, бросились за левитами и коганами.
— Оленя направил ты, господи, в подземный ход от дома царского до пустынь иерихонских. И царю с сыновьями повелел бежать за ним ради спасения.
— Но у выхода настиг царя Навуходоносор.
— Прошу тебя, — сказал царь, — убей сперва меня, дабы мне не видеть крови детей моих.
— И просили сыновья царя: «Убей нас сперва, дабы мы не видели крови отца нашего».
— И Навуходоносор зарезал их, царю же вырвал глаза и бросил их в огонь, самого же его отвел в цепях в Вавилон.
И, сказав так, ангелы сокрыли лица свои в изгибе локтей, рыдая о погибшем Сионе.
Благовестие*
Фарра, отец Авраама, обитал в Уре Халдейском.
Фарра дал в жены Аврааму Сарру.
Сарра была прекрасна, но бесплодна. Но в те дни еще не пекся Авраам о потомстве.
Он пас и умножал стада свои, радуясь своей силе и молодости.
Он был велик и статен. Рост его равнялся десяти локтям, волосы курчавились и глаза имели вид блестящей черной крови.
Фарра оставил Ур и пошел с Авраамом и. Саррой, со всем домом и рабами своими к западу; там лежала земля Ханаанская. Но, дойдя до Харона и чувствуя желание покоя, ибо ему было двести пять лет, замедлил свой путь. И, благословив Авраама, умер. Тогда стал Авраам наследником Фарры, и вступило в его сердце желание иметь преемника и себе.
Он поднялся со всем имуществом своим, чтобы идти в Ханаан, о котором сказал ему господь: иди в землю, которую я укажу тебе.
Но был голод в Ханаане. И Авраам, пройдя по всей Ханаанской земле, спустился в Египет.
Египтяне увидели красоту Сарры и замыслили убить Авраама. И еще так сильна была в нем любовь к жизни, что он запретил Сарре называть его мужем. «Говори, — сказал он ей, — что ты моя сестра, дабы мне было хорошо ради тебя».
И Сарра вошла во дворец Фараона наложницей, и Авраам насытился ради нее серебром и золотом, мелким и крупным скотом, ослами и верблюдами, рабами и рабынями в меру щедрости царя и своей страсти к стяжанию.
И тогда еще сильнее восстало в нем желание потомства: ибо дошел он до вершины человеческой жизни, и до глаз заросла его борода, как у сынов халдейских, и побелела и высохла, как трава на холме. И, взяв от Фараона Сарру, он возвратился со всем, что у него было, в землю, ему данную. И разбил шатры в Хевроне, и сложил в горах среди дубрав каменные жертвенники. И вот посетил его господь у Дубравы Мамре, когда он сидел при входе в шатер во время зноя дневного.
Пегий хитон из овечьей шерсти был на плечах Авраама.
Сам же он был велик и статен.
Красный загар покрывал его лицо, сильные руки и крупные ноги, обутые в сандалии из кожи и с кожаным задником.
Серые волосы его были подобны густому овечьему руну, и глаза цвета черной крови блистали из белой бороды, как у юноши. Но был он уже в летах преклонных.
Среди дубрав, на круглых холмах, стояли его черные шатры.
И был зной дневной, и жарко дышали собаки в тени от шатров.
И белые облака круглились на ярком синем небе над кудрявыми зелеными дубами по холмам за Долиной Возлюбленного.
И голос одинокой горлицы сладко звучал вдали, полный желания.
Пастухи же и стада их отдыхали в тени древесной.
И тогда почувствовал Авраам в сердце своем великое томление.
И поднял глаза, и, вот три мужа стоят против него.
И, увидев их, он поклонился им низко и сказал:
— Владыка! Не пройди мимо раба твоего. И принесут воды и омоют ноги ваши, и вы отдохнете под этим дубом. Я же принесу хлеба, и вы подкрепите сердца ваши.
И поспешил в шатер и сказал Сарре:
— Замеси три саты лучшей муки и сделай опресноки.
Отрока же, раба его, не было, потому что он ушел и собирал в дубраве шмелиный мед.
И Авраам сам пошел к стаду, чтобы взять, и заколоть теленка для трапезы гостей.
Но когда он взял теленка за шею, вырвался теленок из рук его и побежал и скрылся в кустарнике. И
