Проводили общий парад, подписывали договоры, обменивались ценным опытом… А на границе к 22 июля 1941 года стояли, по Мельтюхову,[104] такие силы:
| Количество: | Советских | Германских | Соотношение |
| дивизий | 190 | 166 | 1,15:1 |
| солдат | 3 289 851 | 4 306 800 | 1:1,3 |
| танков и штурмовых орудий | 15 687 | 4171 | 3,8:1 |
| самолетов | 10 743 | 4846 | 2,2:1 |
| артиллерии — орудий и минометов | 59 787 | 42 604 | 1,4:1 |
Советские войска посильнее. При этом тяжелых танков (более 40 т) у нацистов вообще не было, а в Красной Армии — 564 машины (504 новейших КВ и 59 Т-35); средних танков (более 20 т) у нацистов было 990, а у Красной Армии — 1373, в том числе 892 новейших Т-34 и 481 — Т-40, Но ведь и нацистские войска стоят наготове. Как встали в 1939 г., так два года и стоят… задолго до плана «Барбаросса».
Парадокс в том, что добиться мирового господства Третий рейх и СССР вполне могли… Но только вместе. А вместе не получалось, потому что каждый хотел все и только для себя. И другому не доверял ни на грош.
В этих условиях война становилась почти неизбежностью. Глобальная неизбежность войны дополнялась множеством мелких взаимных уколов.
СССР захватил больше, чем ему «полагалось» по пакту Молотова — Риббентропа (то-то потребовалось три новых секретных протокола, уточняющих границы зон оккупации, — и все три в пользу СССР).
Наверное, вопрос был только в одном: когда именно и кто на кого нападет. И тут действительно возникает недоумение: почему Гитлер выбрал такое неудобное время для нападения? Если бы он напал после покорения Британии, все было бы понятно. А так до проведения операции «Морской лев» начало войны с СССР означало войну на два фронта. Нацисты и Вермахт очень боялись такой войны — по опыту Первой мировой. Почему же на это шли?
Во-первых, потому, что убедились: Британию не победить. По крайней мере пока.
Во-вторых, с Британией никак не удавалось заключить мир.
В-третьих, СССР не удалось использовать против Британии.
Победа над СССР становилась единственным способом одолеть Британию.
Антикоминтерновский пакт был направлен против СССР. А вот подписание 27 сентября 1940 года Тройственного пакта и создания «Оси» Берлин — Рим — Токио не имело такой направленности. Хотя бы теоретически к такому пакту могла присоединиться любая страна, включая и СССР. Нацисты очень хотели бы видеть СССР стороной такого пакта.
15 октября Риббентроп от имени Гитлера просит советского вождя о встрече. Во время работы советской делегации в Берлине Гитлер долго говорит Молотову о развале Британской империи, о необходимости раздела ее наследства и предлагал СССР часть Ирана и Индию. Он также предложил СССР присоединиться к пакту Берлин— Рим — Токио.
Сталин же дал четкие инструкции:
1. Выяснить, как предлагает Гитлер делить мир по заключаемому пакту (в этих записях он назван Пактом трех).
2. Обозначить сферу интересов СССР (Финляндия, Болгария, Венгрия, Турция, Иран). СССР не может быть в стороне от принятия решений по Греции, Югославии, нейтралитету Швеции. Необходимо добыть почетный мир для Китая (с Чан Кайши).
3. Ничего не подписывать в Берлине. Чтобы Риббентроп приехал в Москву, и всем было бы ясно, кто тут главный.
25 ноября 1940 года Молотов пригласил посла Германии Шуленбурга и сообщил о готовности СССР заключить «пакт четырех» о политическом и экономическом сотрудничестве с поправками, в частности, секретных протоколов предлагалось сделать пять.
Текст был передан, однако ответа от Гитлера так и не последовало. Почему? Видимо, союзничек показался ему очень уж гордым да «захватчивым». Финляндия ладно, но ему теперь уже Венгрию и Болгарию подавай, союзников Третьего рейха! И Грецию с Югославией, и Иран, становящийся все более ценным союзником. И Турцию, традиционную «подругу» Германии, рейх не мог «сдать» союзников, не теряя лица.
Может быть, такого союзника лучше разгромить, чем уламывать, отступая там и здесь?
Невольно начинаешь думать: а может, и со стороны Сталина это была провокация? Выдвижение явно неприемлемых для Третьего рейха условий.
СССР регулярно нарушал режим поставок по пакту. Третий рейх остро нуждался в поставках сырья и продовольствия. Он зависел от СССР, а поставки зависели от того, доволен ли СССР поведением Третьего рейха. За неудовлетворительные поставки угля и военного снаряжения Сталин приостанавливал поставки сырья и продовольствия.
Из миллиона тонн зерна, обещанного Германии, было отправлено только 150 000 тонн. Микоян, министр внешней торговли, заявлял, что фактически происходит не двухсторонний товарооборот, а односторонние поставки товаров Наркомвнешторгом Германии».
