а другой и вообще не видно. Начали меня аккуратно так притормашивать и интересоваться, а где ж красавица Нонна. Ну, вы ж понимаете, я ведь не зря на актёрском училась — дала себя «разбудить», затем слабым голосом ответила, что Мордюкова, наверно, пошла на балкон покурить и что я, мол, пойду проверю.
После чего, оставив их за столом, прошла на балкон и, вспомнив все свои самые драматические киноэпизоды, заорала во всё горло, что Нонна… выпала вниз. И наверно, убилась…
Когда через минуту я влетела в номер, он был… ПУСТ! Наших кавалеров и след простыл! А вместе с ними исчезла и недопитая пляшка супер-пупер коньяка. Ну это так, к слову.
— Вот какие страсти случаются иногда на фестивалях, — закончила свой рассказ Римма Маркова.
Несколько лет подряд мы встречали Новый год семьями с Блохиными — Дерюгиными и нашими общими друзьями. Как правило, собирались мы в «Кукурузе» на площади Славы, а затем уже перебирались к Блохиным на Январского восстания.
Наступил очередной канун праздника с его радостной лихорадкой: всё успеть купить, раздать всем долги, успеть (это для дам!) наложить на себя заключительные тонны макияжа, мужикам умудриться «ещё — до того»… — по паре капель с друзьями за наступающий…
Договорились, как всегда, в «Кукурузе» — на десять вечера. Уже при параде, при жёнах… В общем, всё — как у приличных людей. НО, как говорится, в семье — не без урода. В данном случае им оказался я собственной персоной. Ладно, всё по порядку.
Мы тогда только получили квартиру на Подоле и, по причине ремонта, переехали ЧАСТИЧНО. Т. е. я ютился в полусырой новостройке, потому как за мастеровыми всегда нужен глаз да глаз, а супружница моя обитала у своей родни, тоже на Подоле за пару кварталов. И мы договорились, что я зайду за ней где-то ближе к десяти и мы вместе поедем на Печерск.
А нужно сказать, что тогда в конце 80-х на Подоле вовсю шла стройка и вырастали очаровательные домики, которые киевляне почему-то окрестили «немецкими». Это район между Контрактовой и Днепром. И сразу за нашим домом уже почти достроился ещё один такой же. Собственно, в нём уже шли отделочные работы. И откуда же мне было знать, что для срочной сдачи дома внутренние стены в нём прогревались открытым способом, т. е. ОГНЁМ. (Спецы знают — имеется подобная технология!)
Ну что бы вы предприняли, если, уже торопясь на встречу Нового года, увидели отблески пламени в окне ещё незаселённого дома?! Рискну предположить, что большинство вспомнило бы о наших доблестных пожарных и о том, что это, мол, их проблемы. И поспешили бы своей дорогой… Но я, воспитанный на бесчисленных рассказах о пионерах-героях, вмиг воспылал невесть откуда взявшимся ГЕРОИЗМОМ и рванул к ближайшему телефону-автомату. Срывающимся от волнения голосом я сообщил в трубку барышне, что, мол, ГОРИТ дом на Волошской. Что, мол, жаль людей, которые ещё не въехали в него, а уже — ПОГОРЕЛЬЦЫ!
Немаловажная деталь: двери в дом были заперты, а окна квартир, что прогревались открытым огнём, были НАРАСПАШКУ. И потому по приезде пожарных (а примчались они на удивление быстро!) часть из них бросилась крушить входные двери, а часть — мгновенно размотавши рукава, стала заливать огонь через распахнутые окна. Откуда я это знаю, спросите вы?
А дело в том, что сработала внутри меня пружинка тщеславия. Опять же — из тех же рассказов о пионерах-героях. О том, что зачастую их… НАГРАЖДАЛИ (иногда даже — посмертно). За подвиги, за спасение утопающих, ЗА ОТВАГУ НА ПОЖАРЕ…
И я остался. Ждать СЛАВЫ!!! И уже где-то внутри себя примерял медальку на свой концертный фрак. (А представьте себе, объявляют на концерте «Выступает лауреат Международного конкурса Владимир Быстряков!» и выхожу я во фраке, а на груди у меня… медаль «За отвагу на пожаре».) У кого ещё из лауреатов — ТАКОЕ?! Это я сейчас понимаю, что был полный идиот, а тогда… молодой, зелёный, почти нецелованный…
Ну, что Вам сказать — ДОЖДАЛСЯ! Вместо медали… мат-перемат… вымокшие вмиг рабочие, что сушили дом, повылазили из окон (а их по инерции продолжают поливать!)… а уже пожарные, что выбили входные двери, вовсю заливают парадное… В общем — УЖАС!!!
И я, не дождавшийся славы, поковылял за женой на Межигорскую. Тем более что уже опаздывали. Получил как всегда от неё порцию дюндюлей… Вышли, стали ловить «тачку». А куда там! Новый же год, какие такси?! В общем, стоим на дороге, как две сироты, и руцей вхолостую машем, типа «подвези-и-и-те!». А уже тебе одиннадцать с хорошими копейками!!!
А в это время на Печерске за нас уже серьёзно переживали. Дёргалась Ира Дерюгина, нервничал Олег… И наконец терпение его лопнуло, и со словами «знаю Вовика, как он копается, я б его не то чтобы в нападение — на лавку запасных не взял бы!» прыг — в тачку и на Подол за четой Быстряковых.
… И в аккурат в районе Филармонии он ПОПАЛ! В самый конец многочисленной колонны малахольных людей в… трусах и майках, что НЕСПЕШНО перемещались ТРУСЦОЙ на Подол под лозунгом «Бегом из СТАРОГО года — в НОВЫЙ!». Колонну сопровождала пара милицейских машин, из которых зорко следили, чтобы ни одна падлюка не обогнала толпу энтузиастов в трусах… И Олег понял, что пока эта озабоченная толпень не притрусит неспешно на Подол, — ему светит только одно: капитально опоздать и за Быстряковыми, и в ресторан. Ну другой бы плюнул и развернулся, но тогда это был бы — не Олег Блохин! И он продолжал медленно катить за увлечёнными…
А в это же время мы вдруг… поймали ТАЧКУ! И не просто тачку, а машину «скорой помощи». Сговорились за десятку. Я уложил жену на койку типа «отравилась грибами» (непременное условие водилы!) — и мы помчали! На Печерск! И конечно же, двигаясь с Подола, видели и бегунов в трусах, и огромную колонну скопившхся за ней машин, из которых проклинали и бег трусцой, и гаишников, и…
Что примечательно, Олег тоже усёк боковым зрением нашу «скорую», и почему-то мелькнула мысль, что в ней Быстряковы… Но только мелькнула, как бегуны свернули на набережную, и он врубив «сотку» влетел на Подол, где узнал, что Володя с женой уже полчаса как… На той же «сотке» — на Печерск, где мы уже всей компанией психуем по поводу его отсутствия…
…До Нового года остаётся 10 минут, снизу к нам поднимается метрдотель и сообщает, что Олег приехал, но его… не пускает в зал… ГАРДЕРОБЩИК.
— Как??? Что??!!
— А так вот! Дедуля говорит, что якобы Олег толкнул его в МЕТРО (?) два месяца назад. И не извинился…
Нужно сказать, что по жизни своей Олег Блохин НИКОГДА не ездил в Киеве в МЕТРО. Никогда! У меня всегда было впечатление, что Олег родился сразу же — ЗА РУЛЁМ. И было понятно, что дед попросту обознался.
Но гонор, как это иногда бывает у «простых» людей, не давал признать свою неправоту. В итоге, пришлось ВСЕЙ нашей компании чуть ли не на коленях извиняться за то, чего быть попросту НЕ МОГЛО.
…Без трёх двенадцать дедок «сдался», и мы впритык успели… И проводить старый, и встретить Новый.
А когда уже перебрались на квартиру, то в своих карманах Олег нашёл кучу записок … с проклятиями, которые вредный дед всё ж таки успел насочинять. И попристраивать в карманы.
А Вы говорите — «Народные любимцы, народные кумиры…» Народ-то у нас разный имеется! Кто любит, а кто — и не очень…
Стою я как-то вместе с Великим Композитором современности, автором сотен замечательных песен, любимой и почитаемой мною Александрой Николаевной Пахмутовой в очереди в… общественный туалет (!)
Ну, как вам, уважаемый читатель, интрига, т. е. завязка очередного случая, курьёза, очередной моей байки, наконец?! Понимаю, вы вправе сказать, мол, перебрал Быстряков под Новый 2010-й, и теперь ему мерещится всякое, что и на голову не налезет…
Но тем не менее! Было! И общественный туалет, и Великая Пахмутова, и я — в метре от неё. А точнее, рядом с её мужем, тоже большим человеком — поэтом Николаем Добронравовым.
Не буду вас томить, пора раскрыть наконец, ГДЕ, КОГДА и прочая детали.
