– Да, лучше сразу покончить с этой историей.
– Она может вас удивить.
– Не думаю, я уже обо всем догадалась.
Действительно, на экране не было ничего такого, что бы противоречило моим выводам. Я знала, кто эта женщина, но мне никогда не понять, почему воспоминания Лидии Стайнер ворвались в мою, именно мою жизнь.
– Вы не хотите, чтобы я поговорил с Бертрамом Стайнером?
– Нет, мне нужно было просто понять. На один вопрос я получила ответ, на второй не сможет ответить никто, не поможет даже ваш замечательный АПД.
– Но, мне кажется, Берт имеет право знать…
– Зачем? Ему и так непросто жить со своим горем. А для меня это, можно сказать, самый лучший вариант. Может быть, в этом и есть главный смысл того, что произошло.
Мои поздние роды вызывали тревогу и врачей, и моих близких, но я справилась на отлично. Теперь у меня есть дочь, и сердце мое настолько переполнено нежностью и счастьем, что для других эмоций там просто нет места. Как я ее назову? Все эти месяцы я перебирала имена, но так ничего и не выбрала.
– Назови ее Дженни, в честь нашей бабушки, – предложила Сонечка, когда Марк привез нас всех домой.
Моя сестричка настояла на моем перемещении из больницы прямо в одну из комнат их уютного дома, чтобы первые месяцы жизни ее племянница погостила у обожающих ее родственников.
– А и вправду, она действительно Дженни, – согласилась я.
Так легко была решена самая первая проблема в моей новой жизни, дай мне Бог так же легко справиться и с остальными.
Малышка спала, а я, как и миллионы матерей, не могла оторвать от нее своего взгляда, я чувствовала себя такой счастливой. Дверь в мою комнату открылась, и я обернулась на этот тихий звук. В этот момент я уже знала, кого увижу.
– Можно мне посмотреть на нее? – шепотом спросил Берт.
– Конечно, ты можешь не шептать, ее сон еще достаточно крепок.
– Ты выслушаешь меня?
– Не нужно, Берт, ты ни в чем не виноват, и… В общем, я счастлива.
– Но ты не любишь меня?
– У нас не было времени даже толком узнать друг друга, – грустно улыбнулась я.
– Это можно исправить.
– Да.
ТАЙНА ЗАМКА ОРВИК
Рассказ оставил у нас странное чувство недосказанности, и уже поэтому, захотелось вернуться в кабинет психоаналитика, позволившего нам заглянуть в свою душу.
Я тут же позвонила Елене, и мы назначили время приема.
Но когда мы пришли в ее кабинет, там нас ждал сюрприз.
– Знакомьтесь, – сказала Елена, – это и есть доктор Гриффс. И познакомьтесь с его ассистенткой, ее зовут Марина.
Я почему-то думала, что этот замечательный доктор окажется значительно старше. На вид ему было не больше тридцати пяти.
– Мне удалось уговорить доктора провести вас, – она улыбнулась Анне, – не только через регрессию, но и через его АПД, вы ведь не против?
– Конечно! – искренне обрадовалась моя сестра.
– А мне можно будет присутствовать? – вырвалось у меня, и я почувствовала, что краснею. Почему-то в этом кабинете я ощущала себя какой-то маленькой и зависимой, словно вернулась в прошлое, лет на пятнадцать.
– Знаете, Джекки, когда я рассказала доктору вашу историю, – тут она обратилась к Эмилю Гриффсу, – может, вы сами скажете?
– Я бы хотел задать несколько вопросов именно вам, если вы не возражаете, – сразу включился он в наш разговор.
– Спрашивайте, – коротко ответила я.
– Тогда давайте все сядем и поговорим, – тут же предложила Марина.
Мы расположились в креслах, вокруг квадратного столика, стоящего чуть в стороне и, видимо, предназначенного для подобных бесед.
Инициативу взял на себя доктор Гриффс:
– Дело в том, – начал он, – что очень часто причины, по которым пациенты испытывают психологический дискомфорт, таятся в таких глубинах памяти человека, что извлечь их оттуда сложно даже при помощи АПД, нужно, чтобы перед регрессией появились так называемые кодовые воспоминания, находящиеся в верхних слоях оперативной памяти. Их приходится нащупывать интуитивно в разговоре с пациентом. Я знаю, что вам пришлось пережить. И нам придется потревожить именно эти моменты, поскольку вероятнее всего, там и кроется причина, как вашего, Анна, странного обморока, так и вашей, Джекки, амнезии.
– Я это понимаю, – спокойно согласилась я.
– Я тоже, – добавила Анна.
– Что ж, тогда приступим. Анна говорила доктору Паркер, что она совсем не помнит свои сны, ну а вы Джекки?
– Я почти всегда помню, что мне снилось.
– Как долго сохраняются эти воспоминания?
– По-разному, некоторые вскоре забываются, некоторые, как мне кажется, остаются со мной навсегда особенно повторяющийся сон о замке Орвик.
– Но замок Орвик действительно существует на юге нашей страны, я даже видел его однажды. Ваша фамилия тоже Орвик, есть ли какая-то связь между вашей семьей и потомками герцога Орвика, построившего этот замок более трехсот лет назад?
– Если и есть, то я об этом ничего не знаю. Вы ведь знаете, что я не помню своих родителей, а уж тем более, не смогу вспомнить информацию, которую могла получить только от них.
– Как вы отнесетесь к предложению пройти обследование на АПД перед тем, как его пройдет ваша сестра?
– Если вы считаете, что это может нам помочь…
– А я могу посмотреть? – тут же спросила Анна.
– Да, если обещаете сидеть очень тихо.
– Обещаю.
Меня посадили в кресло, рядом с компьютером, я заметила, что рядом с обычным дисководом на компьютерном столе Елены появилась небольшая коробочка серебристого цвета, она была соединена и с дисководом и с небольшим мягким, тоже серебристым, обручем, который Елена закрепила, словно венец, на моей голове.
СТАРАЯ РУКОПИСЬ
Я вдруг оказалась в длинном темном коридоре. Нет, я ничуть не испугалась. Я точно знала, где я и зачем. По мере того, как я шла и привыкала к окружающему меня сумраку, мои мысли обретали четкость. Я знала, что мне нужно попасть в библиотеку замка и найти книгу в тяжелом коричневом переплете. Я знала, что это очень старая рукописная книга, которая имеет отношение к кому-то, очень мне близкому. И я хотела ее прочитать.
Наконец, нужная дверь. В этом помещении много пыли и паутины. Мебели почти нет,
Только старое кресло у стены. Обшивка на нем изорвана, дерево изъедено. Книги свалены бесформенной кучей в углу. Я подхожу и начинаю их перебирать одну за другой. Они очень тяжелые, я быстро устаю, от духоты и пыли уже кружится голова. Но я ее нахожу!
Я понимаю, что это именно она, как только мои уставшие руки касаются ее шершавой обложки. Ноги
