Как-то в гостях у профессора Шмидта Отто Ран познакомился с другим швейцарцем —доктором медицинских наук Францем Ридвегом. Молодой доктор был обручен с дочерью военного министра, генерала Бломберга, позже он стал сотрудником «Наследия предков» и работал в отделе «Германское научное действие». Тот же Ридвег считал, что и химик, и бывший деятель молодежного движения были гомосексуалистами. Впрочем, некоторые утверждали, что и сам Ридвег не был чужд однополой любви.
Но вернемся к Отто Рану. Дитмар Лауерманн писал об этом периоде его жизни: «Совершенно точно — Ран никогда не был нацистом! Он противостоял изнутри этой политической системе, даже после того, как Гиммлер начал его возвышать. Он оказался на перепутье, но вряд ли он мог выбирать. Это может понять только тот, кто жил в те времена. Я поражаюсь его мужеству, когда он официально оказался исключенным из СС. Конечно, для этого имелась и другая причина — его гомосексуализм».
12 марта 1936 года Отто Ран официально вступает в СС. Он заполняет необходимые документы, а шесть дней спустя пишет следующую объяснительную: «Перед приходом к власти (нацистов) я работал за границей. После моего многолетнего отсутствия в Германии я стал разделять политические цели и мировоззрение НСДАП. Моя книга и статьи имеют значение для национал-социалистического духовного наследия, о чем говорит мое приглашение в Личный штаб рейхсфюрера СС».
После своего попадания в Личный штаб рейхсфюрера СС Отто Ран в основном занимался построением генеалогического древа Генриха Гиммлера. Сам Гиммлер имел изрядные трудности с выполнением своего же приказа о том, что каждый эсэсовец должен был проследить свою родословную, начиная с 1750 года. Одним из главных условий для принятия в СС было отсутствие в этой родословной евреев. Затруднения же Гиммлера были вызваны тем, что часть его предков жила на территории Швейцарии. Отто Ран и его друг Раймонд Перрире оказались как нельзя кстати. Они, снабженные дипломатическими паспортами, смогли найти в Швейцарии все необходимые документы. После успешного выполнения этого задания Отто Ран заработал особое расположение Генриха Гиммлера. В качестве «премии» в июле 1936 года он получил поездку на Север Исландии (убедительная просьба не путать эту поездку с планируемой экспедицией Аненербе, целью которой также являлась Исландия). В этой экспедиции Ран присутствовал уже как член учебной комиссии при руководстве СС.
Габриела Винклер-Дехенд писала об этом: «Я жаждала и должна была принять участие в этой поездке (Отто был солидарен со мной). Но моя кандидатура не была утверждена Генрихом Гиммлером, который считал, что женщинам не место в экспедиции».
Эта группа не имела какого-то конкретного задания. Экспедиция больше напоминала экскурсию — ее участники должны были проникнуться духом Эдды и нордического мира. Среди пассажиров корабля, который вез эсэсовцев, оказалось два знатока Исландии: Пауль Буркерт и Ганс-Петер Коудрес. Ран подружился с ними с первых же дней поездки. Позже он вместе с Коудресом работал над проектом библиотеки в замке Вевельсбург. Один из друзей вспоминал, что знакомство с Раном завязалось, когда тот воскликнул: «Я хочу увидеть там деревья». Эта фраза, если учесть скудную растительность на острове, показалась им забавной. Впрочем, другие участники поездки совсем не обращали внимания на Рана и относились к нему с легким пренебрежением. В книге «При дворе Люцифера» Ран написал о них такую строчку: «Мне нечего было искать среди них». Как-то историк Армин Молер сказал об Отто Ране: «Люди, подобные Рану, почти всегда являются художниками», для которых единственным доводом, вполне ощутимым, являются их мечты. По пути в Исландию Отто Ран не увидел художников», а потому интерес для него представляла монументальная и грозная природа».
Пауль Ладаме, который в качестве швейцарского корреспондента посетил в августе 1936 года Олимпийские летние игры в Берлине, написал для французского предисловия «При дворе Люцифера» следующие слова «Я гулял по Курфюрстендамм. Синее небо было расцвечено флагами всех стран, перемешанными со свастиками. Флаги хлопали на сильном ветру, который дул со стороны Балтийского моря. На углу Йоахимшталер-штрассе меня догнал Отто Ран. О, ужас! Он был облачен в черную форму и красную повязку со свастикой. На его рукаве красовалась нашивка Лейбштандарт Адольф Гитлер». На нем были сапоги, черная фуражка с блестящим козырьком (хотя, насколько я помню, Отто обычно ходил с непокрытой головой), а на боку висел кинжал. Даже прежде чем поприветствовать его, я воскликнул: «Мой дорогой Отто, что ты делаешь в этой униформе?» Он остановился, оглянулся по сторонам, а затем промолвил бледными, едва открытыми губами: «Мой дорогой Пауль, как-нибудь поймешь».
В том же году Ран получил приглашение на обед в фешенебельный берлинский ресторан, где собиралась эсэсовская верхушка: Гиммлер, Гейдрих, Вольф, Бест. Приглашение было устно передано Францем Ридвегом. Его получили даже Адольф Фризе и Раймонд Перрире, который специально прибыл для участия в этом событии из Женевы. Этот «званый обед» был неким знаком признательности, который выражал Гиммлер за то, что ему помогли установил швейцарских предков. Кстати, именно во время этого обеда Франц Ридвег получил от Гиммлера предложение вступить в СС, получить чин гаупштурмфюрера и стать полковым врачом в эсэсовской дивизии «Германия». Именно вступление Ридвега в СС доставило Рану несколько крупных неприятностей.
А пока Ран был переведен работать в замок Вевельсбург, где продолжал составлять генеалогическое древо рейхсфюрера СС. Именно там молодой исследователь установил, что между семьями Ранов и Гиммлеров существовало очень отдаленное родство. Но Ран пренебрег выяснением собственной родословной. Однако в январе 1937 года ему, как служащему СС, настойчиво намекают, что наличие родословной обязательно для каждого эсэсовца. Ран клятвенно обещает, что предоставит ее в течение ближайших 8 недель. И, несмотря на недостающие бумаги, в том же месяце он получает чин обершарфюрера (сержанта-техника) СС.
В апреле 1937 года увидела свет его вторая книга «При дворе Люцифера». Она вышла в одном лейпцигском издательстве. Ран весьма нерегулярно работал над этой книгой. На экземпляре, подаренном Габрпече Винклер-Дехенд, он написал «Книга, которая задумывалась как произведение о Конраде Марбургском». Ее Ран написал, в основном пребывая в гостях у родственников в Хомберге. Как-то там появилась молодая подруга его матери — мадам Антаунета Ривес, приехавшая из Тулузы. Этот визит стал поводом для самых невероятных сплетен, витавших среди соседей. В этот городок прибыл и новый издатель Рана Альберт фон Халлер. Один из знакомых так описывал их общение: «Ран — странный человек. Халлер прочитал его книгу «Крестовый поход против Грааля». Он нашел ее интересной, но безобразной со статистической точки зрения. Однако тема заинтересовала его. Поэтому он потребовал у Рана продолжение «При дворе Люцифера». Халлер хотел опубликовать его в собственном издательстве... Так и произошло. Разумеется, рукопись Рана была из рук вон плоха — интересное содержание, но дрянная стилистика. Халлер встретился с Раном в деревушке, которая располагалась чуть севернее Гиссена. В течение десяти дней они обсуждали рукопись. Халлер предложил заголовок. К счастью, он не знал, что рукопись создавалась под патронажем Гиммлера».
После выхода этой книги Гиммлер тут же заказал 100 экземпляров. Причем десять из них были оплетены свиной кожей и напечатаны изысканным шрифтом на пергаменте. Такие роскошные издания должны были стать дорогим подарком для высокопоставленных нацистских бонз, а самый первый экземпляр должен был быть преподнесен Гитлеру в его день рождения. Этот факт как бы служил подтверждением того, что в апреле 1937 года не было даже малейших подозрений насчет гомосексуализма Рана. Гиммлер был очень осторожным человеком и не решился бы преподнести в подарок фюреру книгу автора с подмоченной репутацией. Напротив, весной 1937 года Ран получил повышение и стал унтерштурмфюрером (младшим лейтенантом) СС.
25 апреля 1937 года официальный партийный печатный орган нацистов газета «Фёлькише беобахтер» («Народный обозреватель») напечатала рецензию на новую книгу Отто Рана: «Многие могут испугаться заголовка «При дворе Люцифера», так как самые прекрасные слова, исполненные глубокого смысла — Носитель света, — оказались тысячекратно искаженными и превращенными в порождение ада. Но Отто Ран не боится вернуть словам их изначальный смысл... Он поместил в книге множество мрачных мифов. Но что есть корень мифа? Тоска и темнота! Ночь! Однако тот, кто наделен терпением, сможет увидеть, как встает солнце, светлый носитель!»
Но не все разделяли подобный оптимизм. Летом 1957 года Отто Ран при посредничестве Габриелы Винклер-Дехенд знакомится с ученым Хайнцем Пемёллером. Он вспоминал: «К сожалению, между господином Раном и моей женой вспыхнул конфликт, который осложнил наше взаимопонимание. Наши отношения так и остались желать лучшего, но я был заинтересован в нем с деловой точки зрения. Даже
