заставить его мечтать о правительстве «сильных личностей», а заодно и избавляться от неугодных.
Жестокое противоборство империалистических кланов на международной арене и во внутренней политической жизни делает гласными для мирового общественного мнения немало пикантных закулисных подробностей. Частая смена правительственных кабинетов давно уже стала обычным явлением в Италии. Но увольнение в отставку весной 1981 г. по обвинению в подготовке государственного переворота и многолетнее расследование деятельности сотен буржуазных политиков, генералов и адмиралов, финансистов, промышленников, высших чиновников, ведущих деятелей мафии получило крупный резонанс. В «римском уотергейте» (Ричард Никсон вынужден был покинуть пост президента Соединенных Штатов Америки потому, что санкционировал в период предвыборной кампании кражу документов из штаба демократической партии в отеле «Уотергейт». С той поры административно-жилищный комплекс в центре Вашингтона стал не только достопримечательностью для туристов, но и нарицательным понятием национального политического скандала) оказались замешаны ряд кардиналов и епископов Ватикана, руководители ЦРУ и американской администрации.
Стрельба на площади Св. Петра и ранение папы в мае 1981 г. ненадолго смогли отвлечь внимание общественного мнения от захватывающих дух разоблачений деятельности масонов-террористов и заговорщиков, не без основания считавших себя самыми влиятельными людьми всюду, где они имели свои интересы. Внимательное рассмотрение даже малой толики самых чудовищных злоупотреблений и преступлений тех, кто обладает реальной властью на Апеннинах, связей этих лиц с правящей верхушкой США делает обоснованными намеки западной печати на то, что устранение папы-поляка вполне отвечало интересам влиятельнейших сил, которым чужой, новый, энергичный политик Иоанн Павел II попросту мешал, делать деньги и политическую погоду. В Вашингтоне внимательно наблюдают за ожесточенной перманентной сварой власть имущих в Риме, производят нужные коррективы, санкционируют вынесение приговоров всем, кто по их мнению, не особенно эффективен в защите «жизненных интересов» США.
Покушение на папу в Риме и кампании антисоциалистической, антисоветской клеветы на данную тему нужно расценивать как еще один акт «римского уотергейта» — политики дестабилизации внутреннего положения в Италии. Как еще одно очко, записанное в свой актив теми, кто кричит о необходимости «навести порядок» и установить режим «твердой руки», т. е. привести итальянских неофашистов к власти.
Свидетель, который лжет, чтобы правда стала более убедительной, это Мехмед Али Агджа, который 13 мая 1981 г. стрелял в Риме в папу и тяжело ранил его. 27 мая 1985 г. в Риме открылся второй судебный процесс по делу о покушении на папу римского Иоанна Павла II. На скамье подсудимых оказались один болгарин и двое турок. Еще двух турок и двух болгар судили заочно.
«Я действовал один. Я хотел убить крестоносца, воюющего против ислама», — заявил Агджа после того, как был арестован на месте преступления. Два месяца спустя римский суд приговорил 23-летнего Агджу к пожизненному тюремному заключению как «страдающего паранойей одиночку, который совершил преступление единолично». В то время закулисная сторона дела суд не интересовала. Таково было желание западных спецслужб, стремившихся получить передышку для разработки нового варианта сценария масштабной провокации против социалистических стран в духе «холодной войны». Ведь загодя приготовленный вариант покушения на Иоанна Павла II в Риме предусматривал уничтожение террориста Агджи его сообщниками сразу после убийства папы римского. И папа и его убийца чудом остались живы.
В итальянских тюрьмах и кабинетах многочисленных западных спецслужб в течение многих лет длится грязный торг между обработанным свидетелем Агджой и его наставниками. Обе стороны, не доверяя друг другу, втягивают в судебное разбирательство десятки новых лиц с целью запутать судей и присяжных, отвлечь внимание общества от того факта, что манипулируемый свидетель Агджа, выдавая своих некоторых действительных сообщников из числа «серых волков» незначительного Ранга и звания, одновременно твердит чудовищную и наглую ложь о своих связях с болгарами. Хотя до сих пор не обнаружено и косвенных улик даже простого знакомства Агджи ни с одним из обвиняемых им болгар. Судебный фарс в Риме, вопреки желанию его вдохновителей, обнажает множество тщательно маскируемых следов грандиозной антисоциалистической антисоветской инсценировки.
Родился Агджа в январе 1958 г. в семье, бедной даже по турецким понятиям. Родители Агджи жили в маленькой хижине в самом обездоленном районе небольшого города Малатиа на высокогорном Анатолийском плато, в 450 км к востоку от Анкары. Бидонвиль называется Езильтепе (Зеленый холм). Название отражает скорее не реальность, а мечту живущих в этой полупустыне — в пригороде всего один родник. Домишки здесь неказисты, белая солончаковая земля родит плохо. Мужчины обрабатывают поля примитивными орудиями, часто подаются на заработки в большие города или работают на близлежащей допотопной угольной шахте. Работал на этой шахте и отец Мехмеда Али. Он умер, оставив троих детей, — старшему из которых, Мехмеду Али, было 8 лет. Вдова получала скромную пенсию. Восточная Анатолия — крайне пестрый с национальной и религиозной точки зрения край. Здесь мусульмане-шииты, к которым относилась и семья Агджи, составляют меньшинство, проживающее в окружении суннитов-курдов и христиан-армян. «Али Агджа вырос в обстановке вековой вражды к курдам, армянам и католикам», — пишет в своей книге итальянский журналист Луиджи Кавалло.
Мехмед Али Агджа окончил начальную школу и был определен как сирота в местный лицей. Он подрабатывал, продавая вразнос колодезную воду пассажирам на железнодорожном вокзале. Одноклассники помнят Агджу как необычайно драчливого, неуравновешенного молодого человека, отличавшегося средними успехами в учебе и ярко выраженным фанатизмом националистической направленности. На высохшей земле Анатолии зрели преждевременные горькие плоды. Учителя Агджи характеризуют его как замкнутого и надменного юношу. Когда его одноклассники делились своими планами на будущее, он заявил, что не станет «учителем-рабом». Агджа писал на стенах лозунги типа «Смерть армянам!» и «Долой коммунизм!».
Агджа уже с детства попал под влияние ультраправой молодежной организации, регулярно подкармливающей таких, как он, — «перспективных», голодных и злых подростков. Таким путем вербовали свои кадры неофашистские группировки, объединенные вокруг Алпарслана Тюркеша и его партии национального действия (ПНД). Эта неофашистская, расистская и пантюркистско-туранистская партия была создана отставным полковником Тюркешем и его сторонниками, которые в 1965 г. сумели захватить руководство республиканско-крестьянской национальной партией. Тюркеш был избран на пост председателя этой партии. На внеочередном съезде, состоявшемся в 1969 г., она была переименована в партию национального действия и Тюркеш был. переизбран ее лидером. В то время партию представлял один депутат, в 1973 г. — уже три, а в 1977-м — 16 депутатов парламента. Таким образом, партия национального действия в результате слияния с различными правыми экстремистскими и профашистскими течениями и группировками превратилась в четвертую по силе партию страны.
