Лисса слезла, стараясь быть как можно аккуратнее и при этом не рухнуть вниз, уж больно высокая ель попалась. Обхватив руками ствол, девушка распласталась на нем, как медуза. Славий передвинулся. Потер ушибленное место и, со злости отломав ни в чем не повинный сук, бросил его вниз. Послышался хруст ломаемых веток, глухой удар о землю и последовавшая за этим непереводимая на литературный язык ругань.
– Кажется, ты кого-то убил. – Девушка теснее вжалась в ствол, чтобы стать как можно незаметнее.
– Убитые так не выражаются. – Славий свесился вниз, держась руками за ветку.
– Звать на помощь? – предложила Лисса.
– Погоди, вдруг там чужие. Нарвемся на неприятности.
Она понятливо кивнула.
Тип под деревом продолжал громко удивляться, как это сук мог свалиться прямо ему на голову, решил, что белка уронила. Воевода скептически хмыкнул. Лисса уткнулась носом в древесную кору, хрюкая от смеха. Меньше всего Славий был похож на белку, скорее уж на медведя. Жертве их неосторожности вскоре надоело строить догадки и, бормоча под нос проклятия, неизвестный удалился. Сидящие на дереве еще долго слышали его сожаления о забытом в лагере луке и о том, что из белки получился бы наваристый суп.
Ель качнулась. Лисса сильнее вцепилась в ствол. Поднявшийся ветер трепал одежду, было холодно и очень неуютно, а еще зверски хотелось есть. Как назло, запахло жареным мясом: видно, в лагере, о котором упоминал ушибленный суком человек, готовили ужин.
– Может, пора спуститься? Пока еще кто-нибудь не пришел повидаться с деревом, а то потом наступим в гадость…
– Давай, я первый, ты потихоньку следуешь за мной. Только не свались мне на голову, рухнем оба, шуму будет.
– Поняла, не дура.
Лисса успела замерзнуть так, что была согласна на что угодно, лишь бы поскорее согреться. Славий начал осторожно спускаться, специально выбирая для опоры те сучки и ветки, до которых она тоже могла дотянуться.
– Вверх не смотри, – предупредила Лисса, только сейчас сообразив, что под рубашкой у нее ничего нет, кроме нее самой, а проклятые сучки и ветки так и норовят задрать одежду выше головы, тормозя и без того медленный спуск.
– Понял, не дурак.
– Вот и славно. Выяснили, что мы с тобой оба умные люди.
– Василиса, ты можешь помолчать?
– Могу. Но тогда мне сразу становится страшно, и начинают дрожать руки.
– А от перспективы, что нас могут услышать и утыкать стрелами зад, тебе не страшно?
– Страшно, – честно призналась Лисса и замолкла. Кажется, Славий облегченно выдохнул. Вот гад.
Воевода мягко спрыгнул на твердую землю, устланную сухими опавшими иголками. Принял девушку на руки и поставил рядом с собой. Стараясь не шуметь, они пошли в сторону, противоположную той, куда направился мужчина. Вообще-то старалась она одна, Славий и так шел бесшумно. Это она грохотала за троих, с хрустом ломая сухие ветки под ногами.
Наконец терпение парня лопнуло, и он закинул Лиссу себе за спину.
– Держись крепко и не сопи мне в ухо. – Воевода зашагал с прежней скоростью, словно и не нес дополнительный груз.
Лисса прижалась щекой к его спине, чтобы ветки не хлестали по лицу. Но долго не вытерпела, ей было интересно, куда он ее несет. Оказалось, Славий не просто брел по лесу, а шел целенаправленно, то и дело, останавливаясь, оглядываясь и петляя. Вскоре между деревьев показались отблески костра, запахло дымом. Воевода вышел к месту их прежней стоянки. У огня, бледная от недосыпа, сидела Аня.
– Славий! Лисска! – Увидев их, девушка вскочила, хотела броситься навстречу и вдруг остановилась на полпути, опустив руки. – Вы вернулись сами? Но как?
– Спасибо Василисе. – Парень опустил свою ношу на траву, заприметил Анину кружку и взял, чтобы утолить жажду.
Лисса со стоном разминала онемевшие от перенапряжения икры.
– Анька, ты столько потеряла, не утонув вместе с нами!
– Да уж, – как-то кисло отозвалась подруга. – Прости меня, Лисса.
– За что? – не поняла она, а Славий насторожился, уловив несвойственные Ане виноватые нотки.
– Я так испугалась за вас. Тут приходили охотники. Они и рассказали, что случилось с той деревней. Оказывается, ее жители за долги ушли служить владычице в подводный город, так как не смогли выплатить ей обещанную дань.
Лисса от удивления присвистнула, чем немало удивила воеводу. Он что, не знал, что девушки умеют свистеть? Да, серость! Но это все лирика, а вот новость, что тетка могла так нехорошо поступить с жителями деревни, совершенно не порадовала Лиссу. А может, по-родственному настучать на нее водяному? Пусть образумит Марьяну, превратив ее озеро в гниющее болото? Будет знать, как уводить людей под воду.
– Мы тут недалеко наткнулись на шайку. – Славий вернул кружку на место. – Это охотники, о которых ты рассказывала, или здесь есть разбойники?
– Славий, Славий! Как не стыдно! Собственную дружину не узнать.
Лисса вздрогнула, услышав до боли знакомый голос.
Воевода выпрямился, меняясь в лице и прямо на глазах становясь совершенно другим человеком. Холодным, бесстрастным исполнителем приказов. Славий спрятал душу за безликой маской. Взгляд его стал чужим, отстраненным, словно в нем никогда и не было открытости и теплоты.
– Я хотела все рассказать, но вы меня перебили, – всхлипнула Анюта. – Вы так внезапно утонули, и я не могла ничем помочь. А брат далеко, я не смогла до него докричаться и не придумала ничего лучше, чем позвать любого, кто мог откликнуться на мой зов.
– Я услышал. И это помогло нам вернуться.
На поляну из-за елей вышел Иван-царевич собственной персоной. Лисса обомлела от его вида. Ванюша в узких обтягивающих джинсах и белоснежной майке, оставляющей открытыми загорелые плечи, выглядел так, словно сошел с обложки модного журнала. Он подстригся, очень сильно укоротив волосы на затылке, а спереди оставив длинную челку, прикрывающую хитрющие синие глаза. Следом за ним появились дружинники, тоже в джинсах, вооруженные луками и мечами. Парни загалдели, увидев воеводу, кинулись обнимать, трясти за плечи, словно дети, встречающие родителя после длительной разлуки. Только тогда Славий отмер и снова заулыбался, тоже радуясь столь неожиданной встрече. И все же Лисса видела, что воевода сейчас другой, совершенно чужой ей человек. Ваня, наблюдая за воссоединением «семьи», улыбался, а потом посмотрел на подруг.
– Что-то ты не выглядишь радостной, Василиса. Или не ожидала так скоро меня увидеть?
Аня была на грани истерики: ведь это она невольно помогла царевичу найти их. Справедливости ради, Лиссе следовало принять первый удар на себя, чтобы подруге не так сильно перепало. А в том, что Ане досталось, сомневаться не приходилось – ведь это из-за ее выходки царевич был разлучен со своей невестой почти на месяц. И за это время многое изменилось: Лисса больше не была той доверчивой дурочкой, которая польстилась на красивую внешность Коша и Ванюши. И она больше не была одна: у нее есть семья, к которой всегда можно обратиться за помощью.
– Отчего же. – Девушка нашла в себе силы задорно улыбнуться. – Мы как раз к тебе в гости шли, чтобы у твоего батюшки с удобствами дождаться твоего возвращения. Или ты решил, что Славий за красивые Анины глазки тебя предаст? Полно тебе, Иван, – фыркнула она, по его глазам поняв, что именно так царевич и думал. – Человек служит тебе верой и правдой много лет, а ты о нем так плохо судишь. Ценить и уважать такие кадры нужно. И к тому же всячески поощрять. Вон даже Аню уговорил идти с нами.
Пока она говорила, глаза у Ани становились все больше и больше от удивления. Лисса мысленно хихикнула.
Взгляд царевича стал немного теплее, но не настолько, чтобы ей поверить. Тоже не лыком шит. Ложь за версту чует. Но она не солгала, только не сказала всей правды. А потому Иван терялся в догадках,
