принципе не нравятся?
Царевич устало, махнув рукой, попросил мужчину отцепиться от лягушки.
- Остынь Славий. Девушка дело говорит. Василисе этот мир родной, так что стоит прислушаться к ее советам
Славий что-то проворчал в бороду по поводу наглых девиц, не почитающих ни возраста, ни чина, но Лиссе его ущемленное самолюбие было сугубо параллельно. Главное дружина, наконец, убралась с центрального проспекта и теперь шла по тихим темным улочкам.
- Куда идем? - Поинтересовался у нее Ванюша.
Лисса вздохнула и вдруг к собственному неописуемому удивлению зевнула во всю пасть, забыв прикрыть рот лапкой.
- Прости. - Пробормотала она, радуясь, что лягухи не краснеют. А если и краснеют, то на их зеленой мордочке этого не видно.
- Ты устала. День был очень длинным. - Улыбнулся ей царевич, и Лисса от заботы, прозвучавшей в его голосе, опять размякла. Но пришлось собраться.
- Для начала пойдем ко мне. Нам всем не помешает выспаться.
- Это реально? Нас ведь много. - Ваня покосился на своих спутников, которые не в пример ей выглядели бодро, и казалось, спать вовсе не собирались.
- Если убедим Аньку, что вы не психи, она даст ключи от двести пятой комнаты. Девчонки уехали на каникулы в горы. Только там всего пять кроватей. - На всякий случай предупредила она, прикидывая, где можно разместить остальных парней. Но переживала она зря. Среди дружинников послышались смешки. Улыбнулся даже хмурый воевода, а Ванюша пояснил с лучезарной улыбкой на лице:
- За нас не беспокойся. Спали и не в таких условиях. Лишь бы у тебя проблем не было.
- У меня? - Удивилась она и самыми честными глазами посмотрела на Ванюшу. - С каких пор у лягушек могут возникнуть проблемы? Проблемы будут у Аньки, если вы из холодильника всю еду съедите. Но как ты только что сказал про своих парней, я то же самое скажу про Аню. Она и не из таких ситуаций выкручивалась.
- Хм… - Глаза Ивана блеснули лукавой улыбкой. - Я жажду познакомиться с этой юной девой. Ведь вы подруги?
- И еще какие. Она мне… - Лисса хотела сказать как сестра, но вовремя закрыла рот и отвернулась от царевича. Что-то слишком быстро она разоткровенничалась с ним. Так не бывает. Два часа как познакомились, а будто всю жизнь друг друга знают. Не привыкла она к такому, потому и чувствовала себя ужасно, словно предательство совершила.
Жизнь в детдоме научила ее быть осторожной, постоянно быть на чеку и следить за каждым своим словом. И даже когда она получила паспорт и по окончании школы аттестат о среднем образовании, а к нему билет во взрослую жизнь, ее привычки мало изменились. Только к середине первого курса она смогла нормально общаться с одногрупниками. С Аней было сложнее. Вынужденные жить в одной комнате и тесно общаться, она неосознанно подвергла девушку испытанию на прочность и верность, и когда та выдержала все ее заскоки, и не отказалась от предложения дружить, открыла перед ней душу. С тех пор они были неразлучны. Вот и сейчас, она хотела вернуться в общагу, чтобы пожаловаться Ане и выслушать ее, без сомнения, дельный совет как вылипать из этой ситуации.
Представив выражение лица подруги, когда она с плеча Царевича проквакает 'Привет Анюта' Лисса не выдержала и расхохоталась. И только отсмеявшись, почувствовала, как со звоном лопнуло напряжение между ней царевичем и его дружиной. Странно, до сих пор она не замечала, как все они скованы, молчаливы и стараются лишний раз ее не трогать. Все, кроме воеводы.
Она почувствовала прилив благодарности к мужчине, своими подначками и придирками не давшему ей закатить заслуженную истерику. Ну вот. Стоило только подумать обо всем, что с ней случилось, как на глаза навернулись слезы, в горле застрял колючий ком…
- Эй! - В ужасе вскричал царевич. - Василиса, только не плакать!
- Бабы, что с них взять. - Славий сплюнул и отвернулся, чтобы не видеть, как она украдкой смахнула лапкой с глаз предательские слезы.
Ванюша предпринял попытку усадить ее обратно за пазуху, но она поинтересовалась, он знает дорогу до общаги? И осталась сидеть на плече.
Пока дошли домой, Лисса вся издергалась. Попробуй в двух словах объясни царевичу и его дружине, почему дорогу надо переходить именно по белым полоскам на дороге да еще на зеленый свет. И почему внезапно выросшую на их пути стену посреди глухого двора надо обязательно перелезть, а не обойти. Да потому что там, где ее можно обойти находится универмаг, недавно обзаведшийся камерами наружного наблюдения. Хотите сняться в кино? Нет? Что такое кино? Твою ж дивизию, кто меня тянул за жабий мой язык. Лисса успела тысячу раз проклясть свое невезение, втянувшее ее в эту историю. Но делать нечего - пришлось объяснять внимающим ей с открытым от удивления ртом мужчинам, прописные истины, знакомые ей с детства, а им кажущиеся совершенно немыслимыми. Дослушав лекцию - 'Что', 'Как', 'Зачем' и 'Почему нельзя', парни пришли к единодушному мнению, у них в преисподней и то лучше, и дружно попрыгали через стену. А она бессильно повисла на плече смеющегося царевича, вывалив язык от жажды.
В общем, до общаги они добрались как раз вовремя. Чтобы увидеть как комендантша, выпустив на улицу группу студентов с сумками, собравшихся на выходные домой, тут же заперла за ними дверь, погасила на вахте свет и отправилась спать.
- Опоздали. - Лиса с досады стукнула лапой, да забыла, что сидит на голове царевича. Тот сдернул ее себе в ладонь и задом отполз от линии кустов в густые заросли, где их поджидали воевода и остальные.
- И что теперь?
- Ждать ночи.
- Лишь бы не до утра.
Иван сглотнул, видимо тоже жажда замучила. Ей проще, подпрыгнула и лизнула с листа. Три капли и жажды как не бывало, а радости сколько, что окатила жениха водой. Вон как морщится, что вода потекла за шею.
Затаившись в зарослях стали ждать пока народ разойдется. Улица хоть и не центральная, но людей все равно много. Несколько машин стояли на стоянке возле общежития. Парни и девушки, открыв двери, слушали музыку, пили пиво и громко смеялись, обсуждая какой-то кинофильм. Видимо, только что пришли с просмотра.
Истоптав всего Ванюшу, Лисса нашла уютное место в складках теплого плаща, у него на коленях и загребая лапами, укрылась им как одеялом. Тепло, хорошо, можно и поспать. Все равно разбудят, когда настанет время штурмовать общагу.
Невдалеке тихо переговаривались дружинники, обсуждая сложившуюся ситуацию. Лисса зевнула. Ничего необычного, обычные мужские разговоры, чем кормить ораву молодцов, где для них достать одежду и желательно отдельное жилище подыскать, временное, достаточно большое, чтобы всех вместило и соседей минимум, чтобы на вопросы не отвечать, кто такие.
- Странная ты девушка, Василиса. - Теплые пальцы прошлись по ее спине, вызвав толпу приятных мурашек, вырывая из полусонного забытья.
- А? - она очумелыми глазами уставилась на царевича. Чего это он? Не заболел ли часом?
- Не кричишь, не плачешь, не проклинаешь меня с Кощеем. Вообще ведешь себя так, будто ничего не случилось и превращение из девушки в лягушку для тебя обычное дело.
Сонливость как рукой сняло. Лисса вскинула голову, заглядывая в лицо Ванюши. Нет, не жалеет, просто не понимает ее реакцию. Это хорошо. Услышь она в его голосе хоть каплю жалости, и его ждала бы встреча с жабой ниндзя, повыбивала бы все зубы и покусала за уши.
- Если я буду плакать, это что-нибудь изменит?
- Нет.
- Тогда зачем трепать нервы себе и людям? - Она попыталась изобразить пожатие плеч, призванное показать царевичу ее равнодушие к своей участи, но в исполнении лягушки это выглядело как предсмертные судороги, до икоты напугавшие Ванюшу.
