Чаще всего творческие люди сохраняют детскую способность к удивлению и восхищению, и обычный цветок может вызвать у них такой же восторг, как и революционное открытие. Обычно это мечтатели, которые порой могут сойти за сумасшедших из-за того, что претворяют в жизнь свои «бредовые идеи».
У нас с коллегами была мечта увидеть, как выглядит наша планета из космоса. Сколько трудностей было на пути, но мы твердо знали, что если возьмемся за эту работу, то сделаем. И сейчас можно по телевизору свободно наблюдать все, что происходит на нашей матушке-Земле.
Именно творческие люди обладают хорошей интуицией, умеют принимать необычные решения, находить выход из самых запутанных и сложных ситуаций. И для того чтобы развить свою интуицию, научиться работать со своим подсознанием, необходимо стать творческим человеком, т. е. любознательным, независимым в суждениях, открытым всему новому.
Давайте теперь попытаемся определить характерные признаки того чрезвычайно сложного психологического феномена, который называется интуицией.
Наполеон однажды сказал: «Вдохновение — это быстро сделанный расчет». Слово «вдохновение» употреблено здесь в значении «интуиция». Основная же идея этого афоризма заключается, по-видимому, в следующем: интуиция ничем, кроме быстроты протекания, не отличается от обычных процессов мышления, процессов, возникающих при расчетах, умозаключениях и рассуждениях.
Такая точка зрения ученых со временем становится общепризнанной. Гении мысли отмечают интуицию как процесс особого качества мышления: «Недостаток времени влияет не только на малый круг обозрения, но и на невозможность обсудить обстоятельства. Сравнивающее, взвешивающее, критическое суждение отходит на второй план в сравнении с интуицией». «Умственная деятельность на войне покидает область строгого знания — логики и математики — и превращается в искусство в более широком смысле этого слова, т. е. в умение интуитивно выбирать из множества предметов и обстоятельств важнейшие и решающие.» Так говорят военные стратеги.
У читателя может возникнуть вопрос: действительно ли интуиция ничем, кроме быстроты, не отличается от другого рода мышления?
Думаю, что Наполеон прав, снимая с интуиции покров таинственности, пытаясь разобраться в ее механизме. Он также прав в своем убеждении, что правильность решения полководца должна быть рационально доказана. И можно полностью согласиться с утверждением, что интуиция по своей психологической природе целиком сводится к быстрому расчету. С точки зрения логики интуиция есть особый путь познания, стоящий наряду с ощущением и воображением.
Вот как понимал природу интуиции Наполеон: «Если кажется, — говорил он, — что я всегда ко всему подготовлен, то это объясняется тем, что раньше, чем что-либо предпринять, я долго размышлял уже прежде; я предвидел то, что может произойти. Вовсе не гений внезапно и таинственно открывает, что именно мне должно говорить и делать при обстоятельствах, кажущихся неожиданными для других, — но мне открывает это мое размышление. Я работаю всегда, работаю ночью, во время обеда, работаю, когда я в театре; я просыпаюсь ночью, чтобы работать».
Недавно у родственников мы отмечали День победы. «А как вам удалось пройти всю войну, выжить и дожить в полном здравии до 80 лет?» Такой вопрос я задал одному родственнику. Ответ был следующим. «Я, — сказал ветеран, — всегда на войне старался представить дальнейший ход военных действий. И во время боя, и в разведке пытался предугадать дальнейшие шаги врага. Да и после войны всегда делал прогноз последствий каждого своего поступка и постоянно учился.»
С понятием интуиции часто связывают два признака: бессознательность и непроизвольность. Интуицию определяют, например, как бессознательное и непроизвольное проявление творческой мысли. Посмотрим, как подходит каждый из этих признаков к интуиции гениев.
Весь процесс мгновенного понимания проблемы и ее решения можно назвать бессознательным, т.е. проходящим без участия самого человека. В подсознание загружается задание, после этого происходит отключение этого блока памяти и автоматически вырабатывается решение. И та исключительная быстрота мысли, которая при этом требуется, предполагает чистую голову и максимальную ясность сознания. В этом смысле можно констатировать, что интуиция есть предельное обострение сознания. Высокая скорость протекания мыслительного процесса исключает возможность полного осознания всех его составляющих. Интуитивно понимая, как именно нужно поступить в данном случае, человек обычно не осознает полностью того, почему он пришел к этому результату. Интуитивное решение — это всегда сокращенное умозаключение за счет полного выпадения малозначительных звеньев.
«Большая или меньшая часть интуиции, — замечает Клаузевиц, — бесспорно состоит в полусознательном сравнении всех величин и обстоятельств, с помощью которого быстро устраняется все маловажное и несущественное, а более нужное и главное распознается скорее, нежели путем строго логических умозаключений.»
Один из величайших математиков нового времени — А. Пуанкаре, рассказывает, что идея одного открытия пришла ему в голову совершенно случайно, в то время как он, находясь в чужом городе, садился в омнибус: «В эту минуту меня осенила мысль, внезапно принесшая разрешение задачи, над которой я прежде долго и безуспешно бился».
Роль слова в работе интуиции значительно меньше, чем в обычных развернутых операциях логического мышления. С этой точки зрения различают мышление вербальное и мышление интуитивное.
И если в работе ученого интуитивное решение порой бывает лишь «предвосхищением итогов мыслительной работы, которая должна быть произведена», то у полководца все наоборот. Его интуитивное решение должно быть окончательным приказом, потому что ход военных событий не оставляет возможности для дополнительной мыслительной работы.
Интуиция — это чрезвычайно быстрое, иногда почти мгновенное понимание сложной ситуации и нахождение правильного решения. Она возможна не иначе, как в результате длительной, сложной, кропотливой подготовительной работы подсознания. Можно сказать, что интуиция — это быстрое решение, требующее длительной подготовки.
Хочу привести один пример из своей практики.
Это было, пожалуй, одно из самых сложных дел, которое нам пришлось решать. К нам за помощью обратился Виктор С., мужчина 44 лет, подполковник ФСБ. У него на почве стресса обнаружили диабет, к тому же резко выросло артериальное давление. Но самое страшное было впереди.
Проблема Виктора С. состояла в следующем: во время боевого дежурства его застали за пультом оперативной связи в нетрезвом состоянии. В Москве прогремело несколько взрывов. Ему требовалось принять срочное решение, но из-за жары, головной боли, высокого давления и дозы алкоголя (пусть даже и небольшой) он просто растерялся. В результате чего было принято ошибочное решение, поэтому был подготовлен рапорт о его должностном несоответствии и увольнении. Все в одночасье полетело в тартарары: до пенсии оставалось три года, на днях ему должны были присвоить звание полковника, через неделю предстоял отпуск на море.
И вдруг — отставка, увольнение по статье, а возможно, и тюремное заключение... Жена у Виктора С. не работала, воспитывала детей. Ситуация хуже некуда — двое детей и ни работы, ни денег. Да и что он умел делать?
Проанализировав ситуацию, мы решили помочь. Но нас интересовал один вопрос: как мог взрослый мужчина опуститься до того, что бы напиться на боевом дежурстве? Оказалось, все очень просто, отец у Виктора С. был генералом в том же ведомстве, помогал ему продвигаться по службе и частенько его «отмазывал» после пьянок. Но отец умер два года назад, новые люди не захотели брать на себя ответственность за чье-то разгильдяйство, и вот был подготовлен приказ об увольнении.
...Наш план состоял в том, чтобы проникнуть в ФСБ, встретиться с его начальником и убедить не давать рапорту дальнейшего хода.
Первое оказалось просто: мне выписали пропуск в оперативный отдел, так как у меня была необходимая группа допуска. И вот я в кабинете генерал-майора. Надо признать честно, он не старался «утопить» Виктора С., и когда мы остались вдвоем, предложил на выбор два варианта: сумеете его оправдать — он останется служить; нет — на нет и суда нет.
Я сосредоточился и постарался прийти в ровное эмоциональное состояние, понимая, что от моих слов зависит судьба человека. Времени на долгие размышления не было, и мне пришлось положиться на
