— Дорогая моя, ведь ты же знаешь, что я уезжаю ради нашего ребенка и ради тебя… Я должен обеспечить вас обоих! Если когда-нибудь наши надежды на состояние осуществятся, мы больше никогда не расстанемся!
Подошли Лен Баркер и Джейн. Капитан Джон повернулся к ним.
— Мой дорогой Лен,— сказал он,— оставляя жену и сына, я доверяю их вам как единственным родственникам, которые остаются у них в Сан-Диего!
— Положитесь на нас, Джон,— ответил Лен Баркер, стараясь смягчить грубый голос.— Мы с Джейн всегда рядом… Долли будет окружена заботой…
— И сочувствием,— добавила миссис Баркер.— Ты же знаешь, как я люблю мою дорогую Долли!… Я буду часто приходить к тебе, сестричка, каждый день! Мы будем говорить о Джоне…
— Да, Джейн,— сказала миссис Бреникен,— я буду не переставая думать о своем муже!
Гарри Фелтон вновь прервал разговор:
— Капитан, пора…
— Хорошо, Гарри,— ответил Джон.— Прикажите ставить кливер и бизань. Мистер Эндрю,— обратился молодой капитан к судовладельцу,— шлюпка доставит вас к пристани вместе с моей женой и родственниками… Когда вы пожелаете…
— Сию же минуту, Джон,— ответил Уильям Эндрю,— и еще раз — счастливого пути!
— Да!… Счастливого пути!…— повторили другие провожающие, начав уже спускаться в лодки, стоящие у правого борта «Франклина».
— Прощайте, Лен!… Прощайте, Джейн! — сказал Джон, пожимая обоим руки.
— Прощайте!… Прощайте!…— ответил Лен Баркер.
— И ты, моя Долли, уезжай!… Уже пора!…— добавил Джон.— Паруса скоро наполнятся ветром.
И действительно, когда подняли бизань и кливер, корабль немного закачало, а матросы уже пели песенку:
Когда с тобой красотка —
Гуляй, моряк!
Она тебя забыла —
Наплюй, пустяк!
Придет другая, парень,—
Гуляй, моряк!
Забыла и другая —
Наплюй, пустяк!
С тобою будет третья…[27]
Тем временем капитан Джон подвел свою жену к трапу, и когда она собиралась шагнуть на ступеньку, он, не в силах вымолвить ни слова от волнения, крепко сжал ее в объятиях. Тут младенец, которого Долли снова взяла из рук кормилицы, с улыбкой протянул крохотные ручонки к отцу, и с его губ слетело: «Па… па… Па… па…»
— Джон! — воскликнула Долли.— Ты услышал его первое слово прежде, чем расстался с ним!
Каким волевым человеком ни был молодой капитан, но и он не смог сдержать слезу, упавшую на щечку маленького Уота.
— Долли!…— прошептал он.— Прощай!… Прощай!…
И мгновение спустя:
— Выбрать якорь! — громко прокричал он, чтобы положить конец мучительной сцене.
Через минуту шлюпка, отойдя от борта, направилась к пристани, куда вскоре и сошли пассажиры.
Капитан Джон был целиком занят отплытием. Якорь поднимался к клюзу, и сильно хлопающие паруса «Франклина» стали наполняться ветром. Кливер уже расправился полностью, а бизань, как только добрали ее нижнюю шкаторину[28], немного привела корабль к ветру. В результате этого маневра «Франклин» чуть повернулся, чтобы избежать столкновения с кораблем, стоящим у входа в бухту[29].
Новая команда капитана Бреникена — и вот уже поставлены, к чести экипажа весьма слаженно, грот[30] и фок[31]. Затем «Франклин», кренясь на левый борт, пошел бакштагом[32] так, чтобы выйти из бухты одним галсом[33].
Стоявшая на пристани многочисленная публика имела возможность любоваться всеми этими маневрами. Вряд ли есть на свете что-нибудь более грациозное, чем этот корабль столь изящной формы, клонящийся под напором своенравного ветра. На какое-то время судно менее чем на полкабельтова[34]приблизилось к краю пристани, где находились мистер Уильям Эндрю, Долли, Лен и Джейн Баркер. Молодой капитан смог, вновь взглянув на жену и родных, в последний раз попрощаться с ними.
Все ясно услыхали его голос и увидели вытянутую к ним руку. «Прощайте!… Прощайте!» — прокричал он. «Ур-ра!» — закричала публика, и многие принялись махать платочками.
Поистине капитан Джон Бреникен был одним из тех, кем гордились жители Сан-Диего! Все будут ждать отважного капитана, и, когда он вернется, горожане вновь соберутся на пристани.
«Франклин», находившийся уже у выхода из гавани [35], должен был приводиться к ветру, чтобы не столкнуться с другим судном, в это время выходившим на фарватер[36] и приветствовавшим порт флагом Соединенных Штатов Америки.
Стоя неподвижно на пристани, миссис Бреникен смотрела, как «Франклин», гонимый свежим северо-восточным ветром, постепенно исчезает вдали. Ей хотелось провожать взглядом корабль до тех пор, пока его рангоут будет виден над мысом Айленд. Однако вскоре судно обогнуло острова Лос-Коронадос, лежащие за пределами бухты. В какое-то мгновение в просвете между гребнями скалы показался брейд- вымпел, вьющийся на грот-мачте, и в следующий миг «Франклин» исчез совсем.
«Прощай, мой Джон… прощай!» — прошептала Долли.
Неизъяснимое предчувствие помешало ей сказать: «До свидания!»
Глава II
СЕМЬИ
А теперь настало время подробнее рассказать о миссис Бреникен, волею судеб сделавшейся главным действующим лицом этой истории.
В ту пору Долли исполнился двадцать один год. По происхождению она была американкой. Однако не нужно слишком углубляться в ее родословную, чтобы обнаружить испанскую или, вернее, мексиканскую кровь, что, впрочем, характерно для всех известных в округе семей. Мать Долли была уроженкой Сан-Диего, а этот город основали еще тогда, когда Нижняя Калифорния принадлежала Мексике. Просторная бухта, открытая примерно тремя с половиною веками раньше испанским мореплавателем Хуаном Родригесом Кабрильо и названная вначале Сан-Мигель, в 1602 году поменяла свое имя на нынешнее. А в 1846 году эта провинция сменила трехцветный на звезднополосатый флаг федерации и с того времени окончательно вошла в состав Соединенных Штатов Америки.
Среднего роста, со смуглым живым лицом, с огоньком в больших глубоких черных глазах и пышными темными волосами; руки и ноги несколько больших размеров, чем обыкновенно бывают у испанок; поступь твердая, но грациозная; внешность выдает волевой характер и вместе с тем душевную доброту — такой была миссис Бреникен. Есть женщины, на которых невозможно смотреть равнодушно, и до замужества
