Капитуляция об исследовании, завоевании и заселении новой Андалузии и обязательство Орельяны о соблюдении условий капитуляии
Капитуляция об исследовании
(Больших трудов стоило Орельяне добиться королевской капитуляции — документа на право завоевания и колонизации Новой Андалузии (так было приказано именовать впредь открытые им земли). Орельяна прибыл в Вальядолид, тогдашнюю столицу Испании, только в середине мая 1543 г., потому что то ли из-за бури, то ли из-за повреждения судна был принужден высадиться в Лиссабоне. Король Португалии Жуан III задержал его на две-три недели и предложил перейти на португальскую службу, но Орельяна отказался. На первых порах домогательства Орельяны были встречены в Совете по делам Индий холодно: чиновники опасались, что река, которую он открыл, протекает по португальской территории. Но когда они пришли к выводу, что это Мараньон, секретарь Карла I Хуан де Самано заявил, что экспедиция туда не покроет издержек. Лишь после того как Орельяна представил подробный отчет о своем плавании, после того как вопреки ожиданиям на него было дано положительное заключение Совета по делам Индий и после того, как Орельяна отвел от себя обвинения в предательстве, семнадцатилетний принц Филипп (будущий король Филипп II), правивший страной в отсутствие своего отца Карла I (V) — германского императора, подписал 13 февраля 1544 г. публикуемую капитуляцию. Документ этот, своего рода шедевр чиновничьей премудрости, был сочинен в недрах Совета по делам Индий.
Совет по делам Индий, или Индийский совет (Consejo de las Indias), венчал собой бюрократическую и громоздкую систему управления заморсними территориями и был верным орудием разбойничьей колонизаторской политики испанской короны. Сначала заморскими территориями ведала Торговая палата Индий (Casa de Contratacion de las Indias), учрежденная в Севилье еще в январе 1503 г. Однако к 40-м годам XVI в., о которых идет речь, за ней остались лишь надзор за торговлей с колониями, сбор географических сведений, составление карт и кое-какие функции фискального порядка. Королевским указом 1539 г. в ее компетенцию были переданы судебные дела, имевшие отношение к колониальной торговле и судоходству, а также к уголовным преступлениям, совершенным в Индиях (указ этот лег в основу той части «Обязательства Орельяны о соблюдении условий капитуляции», в которой говорится о юридической ответственности последнего). Совет по делам Индий, окончательно оформившийся и получивший свое название в 1511 г. при Фердинанде, при Карле I был четырежды реорганизован (в 1518, 1520, 1534 и в 1542 гг.) и наделен почти беспредельными полномочиями. Он организовывал военные экспедиции, назначал и смещал правителей и высших чиновников новооткрытых земель, направлял и контролировал их деятельность, занимался колониальным законодательством, вершил, будучи высшей апелляционной инстанцией, суд и расправу и т. д. и т. п. Состоял он из президента, восьми советников, хранителя печати, прокурадора и прочих чиновников — эскривано, секретарей и др.
Первые капитуляции относятся ко времени завоевания Канарских островов, то есть к 70- м, 80-м годам XV столетия, когда Испания (тогда — Кастилия) делала первые робкие шаги на бескрайних океанских просторах и еще не помышляла о мировом господстве. Со времени капитуляции в Сайта Фе (17 апреля 1492 г.), составленной накануне знаменитого путешествия Христофора Колумба, открытие новых земель перестало быть в диковину, и капитуляции утратили свой уникальный характер.
«Католические короли» — Фердинанд и Изабелла, а вслед за ними и их внук Карл I старались приобретать заморские владения и новых подданных на доброхотные даяния севильских купцов и силами своекоштных конкистадоров: ведь испанская казна неизменно пустовала по причине беспрестанных войн (Карл I за 39 лет своего царствования вел войны на протяжении 37 лет) и непомерных трат на содержание самого пышного в Европедвора. Поэтому, раздавая подобные капитуляции, испанские короли ничем не поступались, нисколько не рисковали, но обретали «неоспоримые», «законные» права на чужие земли и на львиную долю грядущих барышей: все титулы, должности, привилегии и доходы, ими жалуемые, оказывались чистой фикцией (причем обещания эти, как правило, нарушались самой короной), а немалые затраты, тяготы и риск, связанные с дорогостоящим снаряжением экспедиций, с опасным плаванием через океан ив первую очередь с завоеванием неведомых краев, был и осязаемы и реальны. Редко кто из конкистадоров умирал собственной смертью-погиб на пороге своей вожделенной Новой Андалузии и капитан Франсиско де Орельяна. Со временем капитуляции становились все менее щедры на обещания, но зато предусматривали все более строгий контроль со стороны короны за деятельностью будущих правителей и все скрупулезнее регламентировали их деятельность (рассматриваемая капитуляция наглядный тому пример).
Не оставались в долгу и конкистадоры. Находясь поистине на краю света, за тысячи лиг от Испании, они не слишком связывали себя параграфами королевских указов и капитуляций, и если с чем и сообразовывали свои поступки, так только лишь с собственными интересами и выгодой. Своего апогея эта явная и в то же время скрытая борьба между короной и конкистадорами — двумя главными силами в конкисте, борьба между двумя разбойниками за обладание добычей, достигла в 40-е годы XVI столетия.
В те годы испанская колониальная политика переживала глубокий кризис. Во всех этих опустошенных донельзя заморских Малых и Новых Испаниях (о. Эспаньола и Мексика), Новых и Золотых Кастилиях (Перу, Колумбия, Венесуэла), Новых Галисиях и Гранадах (Зап. Мексика и Колумбия) не сеяли и не жали, и они не только не давали прибылей, но и не в состоянии были прокормить испанских поселенцев, которые по иронии судьбы умирали с голоду среди награбленных сокровищ. Бессмысленное истребление, непосильный рабский труд, ужасные эпидемические заболевания, завезенные из Европы, способствовали катастрофическому вымиранию туземного населения. Перуанские индейцы еще продолжали борьбу; на Антильских островах, в Мексике, Чили — повсюду индейские восстания следовали одно за другим. Конкистадоры в Перу резали друг друга из-за добычи; междоусобицы и смута — удел обманутых в надеждах, озлобленных искателей легкой наживы — захлестнули Индию. Не одному Лас Касасу — неукротимому противнику рабства, но и Совету по делам Индий стало ясно, что без перемен не обойтись. И корона, ханжески маскируя свои намерения «заботой» об индейцах, решила разделаться с конкистадорской вольницей: «…император, проведавши о беспорядках в Перу да о дурном обращении, коему подвергали индейцев, пожелал навести порядок в сем деле как король справедливый и ревностный в отношении служения богу и блага людей…» (Гомара). Для выработки нового колониального законодательства была учреждена комиссия во главе с кардиналом Гарсия де Лоайса, в которую входили как раз те, кто впоследствии составил и подписал капитуляцию Орельяны. По словам того же Гомары, члены комиссии «составили, хотя и не со всеобщего одобрения, свод из сорока [двух] законов, кои нарекли